Война началась.
Конец третьей арки
11. Совет отца
— Да, объем энергии у тебя поистине вырос, — протянул Меньшиков, довольно улыбаясь. — Вот только почему тело такое слабое? Каши мало ел?
— Иди ты, наставник, — огрызнулся я. — У меня печати с сверхспособностей слетели буквально недавно. Сколько там времени прошло? Месяц-полтора? Учитывая дурацкий круговорот событий, в который я вляпался в Японии, сам посуди: как бы мне физическую форму привести в нужное состояние?
— Месяц? Хм… это многое объясняет. Но ты вроде говорил, что занимался спортом, нет?
— Занимался, — качнул я головой. — Только вот этого оказалось недостаточно. Слишком уж много на себя берёт абилка. Даже страшно как-то её применять, вспоминая, насколько быстро я вырубился там, в доме Ириса. Находись кто из врагов поблизости, раскатали бы тонким слоем, и никто не найдёт.
— Ты прав, — не стал спорить Аркадий Николаевич. — Что ж, в таком случае, добавлю-ка я еще парочку.
Я заскрипел зубами, когда он поместил мне на спину два дополнительных блина. В общей сложности приходилось сейчас отжиматься с лишним весом в сто пятьдесят килограмм. Непросто, но каким-то чудом моё тщедушное тельце справлялось, и это удивительно. Выходит, не совсем я безнадежен?
— Значит, Егор Громов, — констатировал учитель, присев на маты рядом со мной.
— Белобрысый, голубоглазый, наглый и самоуверенный. И дофига пафосный, так и хочется врезать по морде, — скривился я. Вес давил к земле, но гордость не позволяла сдаться, потому продолжил методично: вниз-вверх, вниз-вверх. Сколько там уже набежало? Под вторую сотню, кажется.
— Громовых можно ненавидеть за эту чрезмерную самоуверенность, но одного у них не отнять: это сильный род, способный поставить на колени любого наглеца. И даже младшие сыновья Владимира дадут прикурить одногодкам из других родов, да и не из родов тоже.
— Костя мне рассказывал, — хмыкнул я. — В чем разница между обычной молнией и комбинированной? Нет, понятное дело, что урон больше, и все такое, но есть ли подводные камни? Как против такого защищаться и контратаковать?
Меньшиков задумчиво поскрёб подбородок, затем вздохнул.
— Сложный вопрос. Полагаю, идеальный выбор — скорость и уклонение. Метод «лоб в лоб» тут слабо поможет, потому как молния с огнём — это то ещё удовольствие. Но есть один нюанс: приём такого уровня требует достаточно много времени на подготовку, и без перерыва швыряться лайтнингболами Егор не сможет, он всё-таки не его отец, ранг не тот и опыта пока маловато.
— Погоди, то есть, Громов-старший способен подрабатывать молниеметом? — от удивления я даже остановился. Аркадий Николаевич рассмеялся.
— Продолжай, продолжай. Отвечая на твой вопрос: да, он на такое способен. Вопрос объема энергии, физической подготовки и опыта. Владимир Громов немолод, и за его плечами не одна война. Да и чему ты удивляешься? Взять хотя бы твоего отца, он один стоит целой армии людей, эдакая ходячая машина для убийств. Любой высокоранговый сверх, на мой взгляд, может подрабатывать атомной электростанцией, такой объем энергии мы продуцируем. Ты, кстати, тоже, но недолго, и с последствиями.
— Ясно, — пропыхтел я, продолжая эти осточертевшие отжимания. — Так что там по способам борьбы с молнией?
— Ах да, молния. Ну, полагаю, между выстрелами пройдет как минимум по полторы-две минуты, и этого вполне достаточно, чтобы воспользоваться слабостями соперника и вырубить его. Хотя сомневаюсь, что Егор уделяет мало времени рукопашному бою, и с физухой у него явно полный порядок.
— Короче говоря, будет больно, — вынес я вердикт. Наставник пожал плечами.
— А кто сказал, что восхождение по иерархической лестнице окажется увеселительной прогулкой? Чтобы стать сильнее, нужно сражаться с сильными соперниками, иначе ничему не научишься.
— Тоже верно, — выдохнул я, останавливаясь. — Всё, двести пятьдесят.
— Перерыв две минуты, и переходим к приседаниям. За сегодня нужно сделать хотя бы пять тысяч повторений.
— Да вы издеваетесь! — простонал я, прикладываясь к бутылке с водой. Меньшиков довольно захихикал.
— Ничего, боец, потом будешь благодарить меня. Глядишь, доберешься до шестого ранга таким макаром.
— Как знать, — пробормотал я, привалившись к стене. Хотелось просто закрыть глаза и вырубиться, физические упражнения невероятно выматывали. Кажется, даже сражаясь с могущественными противниками, я не уставал так сильно, как сейчас. С самого утра только и делаю, что занимаюсь укреплением мышц, связок и сухожилий. Такими темпами к ночи превращусь в Дуэйна Джонсона.
— Время отдыха закончилось, — радостно известил наставник. — Подъем, салага, труба зовёт!
— Будь ты проклят, садист! — выпалил я, еле-еле отскребая себя от стены. Когда уже это закончится? Под словом «тренировки» я полагал обучение различным приёмам и им подобному, но никак не эту стероидную физкультуру. Впрочем, Аркадию Николаевичу виднее, он-то, в отличие от меня, достиг восьмого ранга, и отнюдь не липового.
Однако ад прекратился лишь поздним вечером, когда каждая клеточка моего тела вопила об изнеможении, и даже усиленная регенерация с криком: «Я пас!», перестала справляться с восстановлением разрушенных тканей.
— Увидимся завтра утром, — ехидно попрощался директор, помахав рукой. Я прожёг его ненавидящим взглядом и, сетуя, что не попросил Макса встретить меня, поплелся в общежитие.
Солнце уже спряталось за зданиями, а Луна еще не выглянула, так что царила темнота. Благо, фонари на улице работали исправно, и не приходилось всматриваться, чтобы случайно не споткнуться обо что-нибудь. Легкий ветерок казался совсем не теплым, учитывая, что из верхней одежды только школьная форма, а тонкий пиджак не особо защищает от холода.
— Кажется, зима близко, — пробормотал я, представляя себя Старком на троне. Хмыкнув, поправил сумку на плече, и тут увидел группу подростков.
Ребята, примерно моего возраста, может, некоторые чуть постарше, стояли у магазина, курили и громко разговаривали. Обычная шпана, ничего особенного.
Привык я, кажется, ко всем этим сверхам, на каждом шагу мерещатся. Тихонько рассмеявшись, прошел мимо компании, предвкушая, как доберусь до постели и крепко усну, наплевав на домашку и прочее: Меньшиков выписал освобождение от занятий на время подготовки к дуэли.
Ноги противно гудели, наступать даже легонько было неприятно. Утешало лишь, что это делает меня сильнее. Как только регенерация начнёт действовать, тело переварит полученные нагрузки и мышцы значительно укрепятся. Но противник все равно крут, помня его ранг и прочие сопутствующие. Даже вон, у дяди Михаила, седьмой уровень, а он, на минуточку, гораздо старше Егора и при этом граф. Такими темпами пацан и до легендарного девятого ранга доберется. А что за ним — неизвестно, способных рассказать нет.
— Эй, пацан! — окликнули кого-то сзади. Я продолжал неторопливо шагать, не обращая внимания. Крик повторился. Неужели ребятишки нашли себе жертву для прессинга?
Обернувшись, увидел следующую за мной компанию, и, судя по недовольным взглядам, жертвой прописали меня.
— Забавно, — фыркнул я, остановившись. — Чего тебе?
Звавший меня, высокий патлатый парень с скуластым небритым лицом и маленькими свиными глазками, подошел ближе, навис, занимая однозначно агрессивную, «подавляющую» позицию. На какого-нибудь школьника, не обладающего сверхспособностями, это, вероятно, произвело бы впечатление, но мне как-то пофиг, видел парней покруче. И с пушками.
— Слышь, ты чей будешь? Из какого района? — сплюнув на землю, поинтересовался он. «Подсосы» встали полукругом, явно исключая возможность бегства, возникни такое желание у «жертвы».
— Вон там живу, — я кивнул на громаду общежития, видневшуюся за углом. — Есть проблемы?
— А чего это ты такой грубый, а? — подобрался патлатый. — Думаешь, раз приезжий, значит, можно разговаривать в таком тоне?
