Мы стояли по пояс в траве, приблизительно в ста ярдах от лощины. Я рукой поглаживал шею моей кайилы, пытаясь её успокоить. Животное всё ещё дрожало от пережитого испуга. Тёмная масса животных, в панике, сметая всё на своём пути, пронёсшихся через лощину, сейчас удалилась больше, чем на пасанг от нас. Местами виднелись одинокие успокоившиеся коровы. Некоторые из них даже остановились, и опустив головы, лакомились травой.
— Давай вернёмся в лощину, — предложил Кувигнака, запрыгивая на спину кайилы.
Не торопясь, как на прогулке, я последовал за моим другом, держа курс в направлении узкой лощины. Грунт на выходе был испещрен следами пронесшихся здесь животных. Многие отпечатки копыт достигали шести — семи дюймов глубиной.
— Вероятно, животных загнали в другой конец лощины и там удерживали, — предположил Кувигнака. — Когда их гнали, одного быка подстрелили, там, где мы его нашли.
— Это, возможно? — удивился я.
— Вполне, — подтвердил Кувигнака. — Иногда животные находят убежище в лощинах и оврагах, или забежав внутрь, скапливаются в дальнем конце, и могут прятаться там какое-то время, иногда до утра.
— Значит, это была ловушка, — сделал я логичный вывод.
— Не обязательно, — остудил меня Кувигнака. — Нам посоветовали распрячь кайил, стреножить их, а следовательно держать под рукой.
Я кивнул, признавая правоту своего краснокожего друга.
— Судя по всему, никто не планировал покушаться на нас, — решил Кувигнака.
Мы заставили наших кайил, спуститься в лощину по пологому откосу между двумя крутыми грязными склонами.
— Мясо пропало, — с сожалением констатировал факт Кувигнака через мгновение.
Я увидел куски мяса, повсюду валявшиеся в пыли. Всё, что мы нарезали и погрузили, сейчас было разбросано, раздавлено, втоптано в грязь.
— Мы можем спасти часть этого, — предложил я, — если соберём всё более или менее целое, то потом в стойбище отмоем.
— Оставь его мухам, — не поддержал меня Кувигнака.
— Волокуши, также, разрушены, — понял я.
— Да.
Шесты и перемычки валялись сломанные и расщеплённые, шкура была пробита во многих местах, упряжь и ремни разорваны и разбросаны вокруг.
Я осмотрел поверхность дна лощины, покрытую следами множества животных, втоптанным мясом и остатками волокуш. А ещё было много обломков костей туши быка, что мы разделывали. Сама туша, большая её часть, была сдвинута на несколько футов и растоптана. Скорость и вес бегущего кайлиаука таковы, что он может уничтожить всё на своём пути. Что уж говорить о мощи целого стада несущегося по узкому коридору.
Кувигнака спешился и принялся собирать ремни и верёвки из сыромятной кожи, что остались от разрушенных волокуш. Их ещё можно было использовать снова.
— Я тебе помогу, — сказал я, спешиваясь и присоединяясь к нему.
— Вон голова, — указала Кувигнака на голову животного, с которой мы успели снять шкуру, и срезать мясо.
— Да, я вижу.
— Когда мы закончим, надо будет вытащить её из лощины на поверхность.
— Хорошо.
— Кто-то приближается, — встрепенулся я.
Мы посмотрели в сторону излучины лощины. Оттуда медленной, неспешной рысью, выехал одинокий всадник.
— Это — Хси, — присмотревшись, проговорил Кувигнака.
Хси остановил кайилу в нескольких ярдах от нас. Как и прежде, на нём был только бричклаут, мокасины и ожерелье из когтей слина на шее. У его бедра висел лук. Слева от него виднелся колчаном. Стрелы, извлеченные из тел животных застреленных им, уже были бы начисто протерты от крови. Лишь небольшие пятно на оперении некоторых стрел говорили о том, что охота была удачной.
— Хау, Кувигнака, — поприветствовал Хси.
— Хау, Хси, — ответил Кувигнака.
Хси осмотрел лощину.
— Вы потеряли мясо, — констатировал он.
— Да, — признал Кувигнака.
— Это не хорошо, — протянул Хси.
— Это так, — согласился юноша.
— И ваши волокуши, уничтожены, — заметил Хси.
— Да, — сказал Кувигнака.
— А ведь я предупреждал вас, что стадо слишком близко, — вдруг сказал Хси. — Я приказал Вам уходить отсюда.
Кувигнака был разъярён незаслуженным обвинением, но смолчал. Мы знали, что эти слова Хси, в какой-то мере, могли бы быть подтверждены Блокету и Ивосо.
— Но Вы не послушались меня, — продолжал Хси. — Вы сознательно решили не повиноваться хранителю охоты.
— Зачем Ты это сделал? — в гневе спросил Кувигнака.
— В результате Вы потеряли мясо, — закончил Хси.
— Это — Ты тот, кто уничтожил мясо! — закричал Кувигнака. — Ты уничтожил мясо!
Хси спокойно сидел на спине кайилы.
— Я мог бы убить вас обоих, — предупредил он, — но я не хочу этого делать.
Я не сомневался, но что Хси сказал правду. У нас был только один нож на двоих, да и то это был разделочный нож. Хси был верхом, и у него был лук.
Краснокожий, спокойно, подъехал к нам, остановил свою кайилу, и указав на голову кайилиаука приказал:
— Это должно быть поднято из лощины. Возьмите её на поверхность.
— Я так и собирался сделать, — ответил Кувигнака.
Хси, не спеша, проехал мимо нас и направил кайилу к пологому выходу из лощины. Несколько камней скатились вниз по склону, потревоженные лапами его животного.
Мы закончили нашу работу. Смотанные ремни и верёвки от волокуш, мы перебросили через свои плечи.
— Я должен покинуть Исбу, — с горечью сказала Кувигнака.
— Почему?
— Я — позорю своего брата, — объяснил мой друг.
— Эта голова очень тяжёлая, — заметил я. — Если мы собираемся вытащить её отсюда, то давай делать это сейчас.
— Да, — согласился со мной юноша.
Тогда, мы совместными усилиями вынесли голову из лощины и оттащили её приблизительно на пятьдесят ярдов в сторону, оставив лежать на ровной поверхности.
— Зачем надо было сделать это? — поинтересовался я.
— Кайилиаук — благородное животное. Надо позволить солнцу сиять на его черепе.
— Ты знаешь, что мне показалось интересным? — спросил я.
— Что?
— Ваше решение по поводу головы. Совершенно очевидно, что и для тебя и для Хси было важно, чтобы голова должна быть поднята из лощины, что она должна быть помещена на ровной поверхности, под лучами солнца.
— Конечно, — удивлённо сказал Кувигнака.
— В таком случае, разве Ты не видишь, что Вы — оба Кайилы. Ты не меньше Кайила, чем он. В конце концов, Вы оба из клана Исбу.
— Но только я — позор Исбу.
— Почему это?
— Я потерял мясо.
— Ты не терял мяса, — напомнил я. — Это Хси — тот, кто уничтожил мясо.
— Я знаю, что Ты прав, — грустно сказал Кувигнака. — Тем не менее, никто не поверит этому.
