— Оставайся здесь, — сказало существо, стоящее рядом, затем с помощью своих пернатых крыльев воспарило в воздух.
Для алю движение было грациозным, она следила за ним с интересом, когда существо летело вверх к балкону у вершины неприступной крепости. Оно приземлилось на балкон и низко поклонилось фигуре в доспехах. Казалось, что двое вступили в долгий разговор, и через некоторое время небесное существо снова воспарило и приземлилось.
Опустившись, оно свернуло крылья перед собой и нахмурилось.
— Что ж, — сказало оно больше самому себе, — момент истины.
— Понимаешь ли ты вопрос, поставленный перед тобой? — спросил голос, отражаясь в стенах беспредельной крепости.
Алиисза не была уверена, откуда она знала, что это был голос фигуры в доспехах, но она точно это знала. Голос испугал её и заставил трястись от страха. Это был голос бога.
Алиисза повернулась к ангелу, хотя смотреть прямо на него и доставляло сильную боль глазам. В ответ он тоже посмотрел на неё, и взгляд этот был очень серьёзен. Был ли в нём вопрос?
— Ты должна сдаться добровольно, — сказало существо, — я не могу заставить тебя соблюдать условия. Понимаешь ли ты это?
Алиисза попыталась потрясти головой, но всего лишь с трудом могла пошевелить ей. У неё не было сил.
— Какие условия? — наконец прошептала она. — Кто вы?
Божественное существо улыбнулось, и выражение это казалось успокаивающим и тревожным одновременно. Она знала, что существо было искренним, что в нём не было ничего, кроме абсолютной открытости во всём, что он говорил и делал. И во взгляде его была святая сила, которая скрутила все внутренности Алиисзы, заставив её неприятно съёжиться. Они были настолько разные, совершенно противоположные столкнувшиеся энергии. Алю едва могла терпеть его присутствие и гадала, чувствует ли он тот же самое неудобство по отношению к ней самой.
— Ни один из этих вопросов на данный момент не требует ответов, — сказало существо, всё ещё улыбаясь. — Хотя я и отвечу на них по мере возможности, если ты примешь решение. Но сначала — ты, и прямо сейчас. Прежде чем согласиться, ты должна понять, что никто тебя ни к чему не принуждает. В тот момент, когда ты дашь своё согласие, то будешь связана с условиями магической и божественной связью. Знай, однако, что если по своей собственной воле ты отвергнешь моё предложение, то лишишься жизни, а душа твоего не рождённого ребёнка отправится в Дом Триад и станет там просителем.
Смысл этих слов ворвался в ослабленное тело Алиисзы, и тут она поняла. Знание вспыхнуло в голове подобно тысяче свечей, зажжённых одновременно. У неё был ребёнок. Полудемоница знала, что излучающее свет существо, стоящее над ней, могущественное и устрашающее одновременно, говорило правду. Она носила ребёнка. Хотя до этого момента она не чувствовала и намёка на своё положение, она знала — нет, чувствовала! — правду всем нутром. Алиисза была беременна.
Мысль о ребёнке не взбудоражила алю, как и не испугала. Она часто думала над тем, чтобы иметь общих детей с Кааниром. Это была прагматичная мысль — воспитать потомство, которое в один прекрасный день могло бы помочь Алиисзе в захвате власти. Но она также и знала, что ребёнок от союза двух полудемонов, скорее всего, будет таить и свои собственные устремления, свою собственную жажду господства. Он захочет потребовать свои права по рождению, и стоящими на его пути окажутся Кааниром и Алиисзой. Так же, как камбион убил свою мать несколько лет назад, чтобы заполучить власть над Карательным Легионом, так же и щенок Каанира попытается уничтожить своих родителей, чтобы занять подобающее место на вершине.
Поэтому алю всегда была настороже, смиряя свой энтузиазм к репродуцированию. И никогда не чувствовала ни материнского инстинкта, ни мелких радостей о мысли завести ребёнка. И до этого момента она не верила в то, что находилась в положении. Но вдруг, когда божественное существо так просто сообщило ей это, Алиисза поняла, что должна защищать своё ещё не рождённое дитя.
— Итак? — спросило существо. — Что скажешь?
— Я всё ещё не знаю условий, — ответила Алиисза, встревоженная тем, что пойдёт на что угодно, что предложит ей святое существо, но альтернатива пугала в равной степени.
— Вместе мы отправимся в Дом Триад. На период твоей беременности ты будешь оставаться гостьей у них, в благоприятных условиях для подобного тебе. Ты не будешь пытаться сбежать, как и не попытаешься причинить вреда другому каким-либо образом, ни словом, ни делом. Можешь проводить своё время в умственных упражнениях; никто не будет навязывать тебе никакой риторики, лекций или моральных испытаний, если ты этого не захочешь сама.
Нарушишь любое из правил и немедленно лишишься жизни, а дух твоего ребёнка тут же станет просителем на службу Дому Триад. В конце беременности, когда ты родишь, тебя призовут к судейскому трибуналу, где подвергнешься судебному разбирательству за все свои преступления против тех, кому приносила зло в течение всей своей жизни.
В голове Алиисзы поплыло. Она могла оставаться в живых так долго, пока будет оставаться хорошей девочкой.
Но это выглядело слишком легко, чересчур просто. Алю подозревала, что это была ловушка.
— Откуда я могу знать, честны ли вы со мной? — спросила она.
Существо выглядело удивлённым.
— Даю слово, — сказало оно, — хотя, не уверен, что это хоть что-то значит для существа твоей природы. Как бы то ни было, если посмотреть на альтернативу, я не знаю, что может быть хуже непринятия моего предложения.
Алиисзе захотелось ухмыльнуться. Ты удивишься, подумала она.
Было время, когда она была уверенна, что существа, страдавшие от её руки, предпочли бы смерть дальнейшим пыткам, которые алю учиняла над ними. Но побуждение защитить ребёнка от вреда, увидеть его рождение, было сильней. Мысль о том, что она могла провалить свой материнский долг, затянулась на её желудке холодным узлом. Алиисза не могла понять, почему так стремится защитить то, до чего при обычных условиях ей и дела бы не было, но всё же не могла отвергнуть свои чувства.
Кроме того, подумала алю, подавляя улыбку, у меня будет больше, чем полгода, чтобы спланировать побег и дальнейшую месть. На этот срок я, конечно, смогу смириться с их угнетающими нормами и правилами.
Алиисза посмотрела на существо, которое смотрело на неё и ждало.
— Я принимаю ваши условия, — сказала она.
— По собственной воле?
— Никто же в этой комнате не принуждает меня, — ответила алю. — Никто не побуждает меня говорить эти слова, как никто не манипулирует мной каким-либо образом. Это моё решение, свободное и без сожалений.
