Проще говоря, Ласт хотел впитать древнюю магию, но не мог. И ему предстояло найти способ, как с этой проблемой управиться. Будь я Верноном, я бы непременно заинтересовалась, а так… перевернула страницу и продолжила знакомство с дневником.
Искомое нашлось не сразу, спустя несколько страниц рассуждений о магии…
«Дурацкая простуда никак не проходит, — писал Ласт. — Лет двадцать подобной дрянью не болел».
А в записи, датированной следующим месяцем, бывший компаньон смотрел на вопрос совсем иначе.
«Дрянь! Тупая… баба! Я не понимаю, как она дошла до этого, но на мне заклинание чёрной сыпи! Чёрной… сыпи!
Я её убью.
Задушу собственными руками.
Сломаю её цыплячью шею и сердце вырву!
Нет, не зря я отдал её цирковым бродягам! Если не сумею справиться с заклинанием, она сгниёт в этой грязи. Сдохнет, как последняя тварь, которой и является!
Об одном теперь жалею — я сделал слишком нежный, слишком щадящий ошейник!».
На последней фразе я дрогнула и непроизвольно потянулась к шее. А убедившись, что железки больше нет, задохнулась на миг и закашлялась. Потом опомнилась — подхватила бокал и осушила практически залпом. И подпрыгнула в кресле, услышав тихое, но резкое:
— Астрид?
Дан. Он оторвался от шахматной доски и уставился на меня. Вернон тоже смотрел, причём с тревогой. Оба были готовы вскочить и ринуться на помощь, и я спешно замотала головой, показывая: не надо, всё хорошо.
Вдох, выдох, ещё один вдох. И открытая бутылка вина, которая очень кстати на письменном столе осталась.
Ничуть не заботясь о приличиях, я наполнила свой бокал и вновь рубиновой жидкости хлебнула. Через пару глотков стало легче, и я, не задумываясь, допила до конца. Тут же отставила бокал, захлопнула книжку и, сознавая лёгкую нетрезвость, встала.
Меня повело, но чуть-чуть — некрасивый, но вполне приемлемый эффект.
— Астрид… — вновь подал голос Дан.
Я улыбнулась. Сделала три шага в сторону, присела в неглубоком реверансе и сообщила:
— Всё. Я закончила. Дневник ваш.
В глазах Вернона тут же вспыхнуло любопытство, а вот Дантос новость не оценил, и когда я направилась к двери, увязался следом.
Драконья сущность подсказала, что блондинчик хочет поддержать, но мне поддержка не требовалась. Поэтому, когда вышли в гостиную, я развернулась и, подняв руки в упреждающем жесте, сказала:
— Нет.
Я была искренна и точно знала, что справлюсь. Просто нужно чуть-чуть времени и тишины, дабы пережить этот момент. И Дантос, безусловно, понял, но всё равно шагнул навстречу и, положив ладони на мою талию, притянул ближе.
— Уверена? — спросил он.
Я кивнула и попятилась в надежде освободиться, но герцог Кернский не пустил. Несколько бесконечно долгих секунд смотрел в мои глаза, а потом шумно втянул воздух и спросил:
— Ты его любила?
Возникло желание резко мотнуть головой и выпалить решительное «нет», но это была неправда. А врать Дантосу не хотелось… В итоге я сказала как есть:
— В какой-то степени.
Собеседник озадаченно поджал губы, а я подарила вымученную улыбку и вновь попыталась отстраниться.
— Мне нужно побыть одной, — пояснила почти шёпотом. И добавила: — Пожалуйста.
Вот теперь герцог Кернский послушался — выпустил из захвата и даже отступил. А я подарила ещё одну улыбку, развернулась и продолжила путь. Я направлялась в спальню. И да, оставаться человеком не собиралась!
Ведь что такое человек? Это тонкая беззащитная кожа!
А что такое дракон? Это непробиваемая жёсткая броня, когти, гребень и возможность плюнуть в неприятеля огнём! Плюс — бешеная, едва ли ни мгновенная регенерация.
И пусть рана, которую мне только что нанесли, была не физической, а душевной, я точно знала — драконья регенерация всё равно поможет! А если нет, то в броне драконьей шкуры, как ни крути, приятней, и безопасней, и вообще теплей!
А учитывая время года и расторопность местных слуг, последнее особенно важно. Возможно, даже важнее всех прочих преимуществ…
Лежу. Лежу на кровати герцога Кернского, свернувшись калачиком, и… нет, не грущу, но почти.
В голове слегка гудит, намекая: три бокала вина — это перебор, но я от зуда организма отмахиваюсь. Подумаешь, выпила! И что?
Лежу. Там, за окном, снова тучи и опять начинает дождить, что совсем неудивительно, но всё-таки неприятно. Эта серость, эти капли на стекле крайне скверно и без того на дрянном настроении сказываются, но я на провокацию не поддаюсь.
Лежу!
В какой-то момент прикрываю глазки, усилием воли прогоняю все мысли и искренне пытаюсь расслабиться, но увы. Всего несколько секунд, и мысли возвращаются. Коварно проползают в украшенную шипастым гребнем голову, чтобы начать подлую экспансию.
Угу, они хотят захватить сознание! Хотят заставить размышлять о неприятном — о Ласте. Жаль, но воля у меня не железная, да и три бокала вина своё дело сделали. В общем, я сдаюсь.
Сдаюсь, чтобы тихо рыкнуть и выпалить мысленно: сволочь!
Потом подняться на лапки, крутануться на месте и снова лечь, но уже наоборот. В смысле хвостом ко всему миру. И прийти к прежнему, очень неоригинальному выводу: Ласт — скотина и урод! А я…
Бес меня пожри, но ведь действительно любила.
Пусть при его появлении сердце из груди не вырывалось, пусть дыхание оставалось неизменно ровным, да и ноги как бы не подкашивались, тем не менее это была любовь. Умеренная, основанная на уважении и чувстве благодарности, но…
Маленький дракон запнулся и распахнул глаза. И напрягся невероятно! А потом начал мыслить в обратную сторону.
Ноги подкашиваются…
Дыхание сбивается…
Сердце не просто стучит — бесится, сходит с ума и вообще пугает!
А ведь в последнее время всё это происходит со мной довольно часто. Более того — вот прям сегодня происходило. Как раз в те моменты, когда рядом появлялся… Дан?
Мысль была подобна грому. Она ошарашила, и оглушила, и заставила зажмуриться в глупой надежде спрятаться таким образом от неприятностей. Но, увы. Увы, попытка убежать от реальности успехом не увенчалась — осознание было слишком ярким, и спустя минуту я медленно открыла глаза и сказала уже вслух:
— Ву.
Потом столь же медленно поднялась на лапы и обернулась к двери.
Быть такого не может. Ну не могу я любить этого блондинчика. Не могу, потому что зарекалась, и… и одно дело замуж — на замуж я, в общем-то, согласна, — но любить…
Золотая девочка хлопнула глазками, сделала бессмысленный шаг в сторону и бессильно плюхнулась на попу. Потом тряхнула головой. Ещё раз, и ещё, но… нет. Жуткое осознание никуда не делось, более того — драконья сущность отнеслась к моей попытке избавиться от лишнего с огромным скепсисом. Мол, сопротивляйся сколько хочешь, Астрид, но уверяю — бесполезно. Никуда ты от своих чувств не денешься. Влипла, девочка. Как есть, влипла!
