— Он ушёл в город! Мы не знаем, когда он вернётся! Пожалуйста, поща…
— Я тоже не терплю предателей. Смекаешь? — обратился храмовник к рыжебородому, стряхивая кровь женщины с лезвия. — Значит, он ещё не скоро вернётся?
— Понятия не имею. Если Вам нужен он, то почему бы Вам не отправиться в ближайший город?
— Уже все города обыскали! Будь он там, мы бы его за две недели обнаружили! — ответил сектант, — Собственно, раз его здесь нет, то мы будем ждать его на пепелище вашей деревни! А-ха-ха!
— Можешь только мечтать об этом, образина! — раздался голос позади рыцаря.
Несколько мужчин в чёрных балахонах лежали в лужах собственной крови. На коне, сжимая в руках меч стоял взбешённый Эспен.
— Сам пришёл, молодец! — ухмыльнулся храмовник и ткнул указательным пальцем Ярона в грудь, проделав сквозную дыру. Изо рта мужчины хлынула кровь. — Схватите его! — обратился он к таким же закованным в чёрную броню рыцарям, но на метр меньше.
— Староста! — крикнули ребята из охраны и бросились на культистов.
Однако те и ухом не повели, мигом умертвив всех до единого.
«Чёртовы ублюдки! Аргх… Сердце, хватит! Что за чёрт?!..» — каша из мыслей варилась в голове Эспена в этот момент.
Один из воинов за секунду преодолел расстояние до паразита и подсёк мечом ноги лошади. Свалившись со скакуна, герой оказался прижат к земле ботинком другого, наступившего на руку.
— Отвали! — выкрикнул черноволосый и выпустил наружу щупальца. Одно из них, перехватив меч, рубанула им по незащищённой бронёй ноге, уронив культиста на землю.
— Значит, Патриарх не ошибался! Тело похитил… паразит! — воскликнул храмовник.
— Р-ра-а! — подскочив, Эспен поспешил к бугаю, но его застопорил другой мелкий рыцарь, занёсший свой меч над головой черноволосого.
Герой принял удар, однако сила воина в чёрном мигом вмяла его в землю на глубину одной ладони. Казалось, что на него давит сверху своим лезвием седой кабан, а не человек метр девяносто ростом.
Щупальца подхватили клинок катающегося по полу с обрубком ноги мечника и вбили его в бок противнику. Тот отступился, но ему на подмогу пришёл третий. Протаранив Эспена плечом, он сломал тому несколько рёбер, а проткнутый воин, уже оказался за спиной героя.
Оттолкнувшись парой щупалец от земли, он резко встал, однако левая рука осталась валяться, выплёскивая кровь. Эспен взвыл от боли, но тут же захрипел, получив в живот другим клинком.
— Идиоты! Было сказано, чтобы по возможности его взяли живым! — запричитал храмовник, — Но раз уж так, то добейте эту тварь!
— Будет исполнено, повелитель! — ответил стоящий позади упавшего на колени Эспена культист и занёс над головой паразита меч.
«Почему это произошло?.. Эти люди пришли за моим телом… Но зачем они убивают всех остальных?.. Они и меня хотят убить…»
— Отправляйся в пучину бездны, отродье! — выкрикнул сектант и опустил меч.
Эспен почувствовал как встали дыбом волосы на шее. Его настоящее тело сжалось от страха, а затем…
Культист раскрыл рот в ужасе. Его рука улетела вверх, а тело стало расползаться на части. Спустя секунду, он упал начетверо перерубленный. Второй не успел и пискнуть, как выросшее из отрубленной руки героя щупальце с острым костяным жалом снесло ему голову.
Глаза Эспена стали не просто цвета аметиста. Они засветились так, словно и были двумя вживлёнными на место зрачков драгоценными камнями.
Рана на животе затянулась уродливой коркой. Щупальца на спине резко стали толще и также обзавелись костями лезвиями. Вонзившись в руки и ногу покалеченного сектанта, они резко скрутили его на манер постиранной тряпки, но вместо воды из тела была выжата вся кровь и переломанный труп полетел в сторону храмовника.
Мужчина не глядя разрубил тело подчинённого, а затем приготовился встретить атаку, но и представить не мог насколько она будет сильна.
Нанося сотни ударов жалами в секунду, Эспен заставил храмовника отступать. Того спасала лишь рукоять бердыша и толстая броня, которая покрывалась зазубринами и царапинами на глазах.
— Хватит с меня игр! Громовое рассечение! — выкрикнул храмовник, устояв под шквалом ударов озверевшего Эспена.
Техника — энергия адепта текущая по его меридианам, преобразованная непосредственно в убийственную атаку, наполнила бердыш и выстрелила ударившей с неба молнией в вертикальном ударе.
Земля разошлась, волна энергии превратила в щепки две избы позади Эспена, а сам он потерял ноги, но успел вырваться из-под атаки, дабы не быть полностью аннигилированным.
— Проваливай с моей деревни! — прокричал Эспен и, уперев меч клинком в землю и выстреливая вперёд отрастающими ногами, у которых на месте пальцев располагались когти, отправил храмовника в полёт в горящую избу, которая мигом обвалилась на него.
Неожиданно, Эспена «отпустило». Метаморфозы с его телом обращались вспять и конечности принимали обыденный вид.
— Ярон… — подскочил он к старику.
— Грезэ… — прохрипел староста, — Спаси мою Грезэ… Не знаю кто ты или что ты, но… Теперь, ты единственный кто может о ней позаботиться… — произнёс мужчина и испустил дух.
Затягивать со спасением супруги герой не стал. Закрыв веки тестю, он бросился к их с Грезэ дому.
«Неужели… Неужели это то, что люди называют волнением?! Совсем не похоже на то, как я ждал покупки меча! Меч было ждать приятно! А сейчас… Сейчас мне, чёрт побери, страшно! И этот страх тоже странный… Не такой как за собственную жизнь! Он пугает меня намного сильнее!» — думал он на пути к дому, пока культисты то тут, то там убивали всех кого он знал.
На пороге своего дома развалился заколотый Вульф, посреди дороги валялся вместе с женой Лейф, причём лежал он сверху неё, умерев в попытке накрыть любимую собой от копья, что в итоге пронзило обоих.
«Твою мать! Твою же мать, только не…»
— Грезе! — заорал паразит, увидев девушку, но вовсе не от радости.
Она сидела на коленях перед их срубом со стрелой в лодыжке и рыдала. За спиной у неё словно из чёрного тумана, взявшегося из ниоткуда появилась закованная в метеоритную стальную броню леди с косой.
— Эспен! — крикнула любимая.
— ГРЕЗЕ!
— Как же это трогательно! — добавила черноволосая тварь и полукруглое лезвие косы вылезло между грудей супруги паразита.
— НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Т!
«Хотя есть и второй вариант, не менее распространённый: адептами становятся несчастные, которым не осталось ничего, кроме как мстить, забирая с собой в могилу сотни причастных и непричастных.»
— А-а-а… Агха… Грезе… Я не… — Эспен упал на колени, непроизвольно плача.
— Впервые вижу плачущего паразита! — удивилась Рене, Песнь Бездны. — Ну хватит уже! Заканчивай спектакль, ты ведь не человек. Тебе не свойственно это, — зло усмехнулась культистка. — Так уж и быть, я прерву этот театр одного актёра! — и замахнулась косой.
Эспену было плевать. Он смотрел на горящий дом который строил сам, до него доносились запахи сгорающей медовухи, солонины и овощей, но ему было плевать на них. Напротив него, в паре десятков метров лежала двуног… человек. Самый дорогой человек для… него? Неужели… Неужели он привязался к ней по-настоящему?
— А ведь это тело могло принадлежать мне, — цокнула языком обворожительная культистка. — Понимаешь ведь, в каком плане? Да. Наверняка понимаешь, шесть лет жил среди людей.
Она опустила свою косу, но и в этот раз холодный метал окроплённый кровью возлюбленной не отнял его жизнь. Эспен всё ещё оставался животным и, будучи загнанным в угол, боролся до конца.
Шесть щупалец, отрастив костные иглы образовали купол над головой паразита. Сам он, наполнив кулак неведомой силой, ударил Рене в живот, отбросив на десяток метров, после чего, рефлекторно рванул из деревни, прихватив тело Грезе.
У него не было возможности дать бой храмовнику и его госпоже сегодня, но месть это блюдо холодное. И так же как пылали в этот день Малые Дубки, рано или поздно будет пылать и Цитадель Аммаста, а эта тварь…
