Хар кивнул.
— Да вы настоящий знаток. А как вы догадались?
Рина засмеялась. Хар внезапно заметил, что когда она смеется, то строгость лица исчезает и она сразу становится очень милой.
— Если бы это был новодел, то у вас на столе лежала бы не одна монета, а целый толстый альбом. Как у моего младшего братишки. Не думайте, что я в этом много понимаю. Все мои сведения о монетах — от него.
Хар решил использовать ситуацию.
— Скажите, а где-нибудь в городе собираются любители монет? Вы случайно не знаете? Он не говорил?
— Вроде здесь есть какой-то клуб. По-моему, он раза два туда ходил. Я могу спросить, а потом сообщу вам. Хорошо?
— Спасибо. По сравнению со мной вы настоящий специалист. Я впервые увидел старинные монеты только вчера.
Хар закрыл коробочку и аккуратно положил ее в карман. Рина поставила бокал на стол и вытащила небольшую карточку.
— Вот, — сказала она, протягивая ее Хару. — Поэтому я и хотела встретиться с вами. Мне ее прислал Володя Сейлор. С просьбой, что если с ним что-нибудь случится, обязательно передать ее в полицию. Не знаю, что это такое, но такие просьбы нужно выполнять.
— Спасибо, — сказал Хар, внимательно разглядывая карточку. Это был ключ к ячейке. — Вы нам очень помогли.
— Я могу идти? — спросила Рина, глядя на него.
— Подождите немного, — ответил Хар. — Инспектор поручил мне дело Сейлора, поэтому я понемногу собираю сведения о Комплексе и тех, кто там работает. Раз уж мы встретились, вас не затруднит немного рассказать мне о докторе Сикорски?
— О Матте?
Хар кивнул.
— Да. Вы же давно его знаете?
— С университета. Мы учились вместе, — сказала Рина, покачивая бокал. — Так что, в общем, давно. А что вас интересует?
— Да просто, что он за человек.
Рина улыбнулась.
— Он обычный человек, если конечно не считать его гипертрофированного интеллекта. Даже несколько заторможенный, по сравнению с остальными ребятами. И, как и все люди вокруг, с некоторыми странностями.
— А что за странности? — спросил Хар.
Рина пожала плечами.
— Он же рос в закрытых интернатах. Родители — в дальнем Космосе, а способности у него обнаружились рано. Типичный вундеркинд, сейчас таких все больше и больше. Говорят, накапливаются генетические изменения. А когда растешь без родителей, то неизбежно появляются всякие отклонения. Обычная история.
— За время учебы люди меняются, — заметил Хар.
— Наверное, вы правы, — согласилась Рина. — Университет пошел ему на пользу. Матт безусловно изменился в лучшую сторону. Но чтобы до конца выправить такое, одной учебы мало.
Наверное, ему нужно что-то еще, подумал Хар. Может быть, чтобы рядом была любимая девушка?
— Матт говорил мне, что основной костяк Комплекса сложился еще во время учебы… — начал он.
— Это так, — подтвердила Рина. — С ним сейчас работает практически вся наша группа, с тех пор ушло всего несколько человек.
— Мне показалось, что был один сотрудник, об уходе которого он сожалеет до сих пор.
— Если только в отношении работы, — пожала плечами Рина. — Да, был у нас один способный парень, Рональд Торвалсон. Конечно, не как Матт, но по-своему тоже талант. Он сейчас работает в одной крупной фирме. Трудится успешно и по-моему вполне доволен своим положением.
Хар посмотрел на Рину. Ее лицо помрачнело.
— Вам он не нравился? — напрямую спросил он.
— Нет, — так же прямо ответила Рина. — Я не люблю наглых людей. Даже когда они пытаются прикрыть свою наглость высокими чувствами.
Точно. Та ссора, о которой упоминал Матт, случилась из-за девушки, подумал Хар. Он действительно угадал. И этой девушкой была Рина.
— А почему вы ушли из Комплекса, если не секрет?
Рина пожала плечами.
— Да так, посчитала это не совсем удобным. Правда, теперь я уже так не думаю. Может быть, я тогда была не совсем права.
— А что случилось?
Рина рассмеялась.
— Да вы наверняка все уже знаете, — сказала она.
Хар покачал головой.
— Вы ошибаетесь. Откуда?
— Ну… Матт давно начал за мной ухаживать. Еще с первого курса института. Но тогда это было скорее робкое обожание. А вот в Комплексе… Он стал вести себя… чересчур настойчиво.
— Вам это не понравилось?
— Тогда я бы так не сказала, — улыбнулась Рина. — Но он делал это настолько неуклюже, что я сочла за лучшее сменить место работы.
— Ну, некоторые странности у него присутствуют, — также улыбнувшись, сказал Хар. — И неумение общаться с красивой девушкой тоже бросается в глаза. Но мне кажется, это не главное. Я его знаю всего несколько дней, но, по-моему Матт совсем не плохой человек.
Рина помолчала, играя соломинкой.
— Надеюсь, это не он вам сказал? — наконец спросила она.
— Рина, — укоризненно вздохнул Хар. — Такое я вполне могу определить и сам.
— Вероятно, вы правы, — тихо сказала Рина. — Я тоже не думаю, что он плохой. Но с Маттом трудно общаться любому человеку, а не только девушке. Когда не касаешься работы, то рядом с тобой оказывается закомплексованный подросток. А это не легко.
Она замолчала. Хар решил сменить тему.
— Скажите, а чем вы занимались в Комплексе?
— Я окончила Университет по классу машинной психологии. В основном, помогала Володе Сейлору с наладкой нейросети. Она тогда была еще совсем молодая.
— А он не говорил о ее модернизации?
— Это старая идея, — пожала плечами Рина. — Кто только об этом не говорил… Мощности нейросети никогда и никому не хватает. Мы с ним в основном работали над новой логикой, думали, как приспособить к ней женскую.
— Экспериментировали с принципом исключенного третьего?
Рина искоса посмотрела него.
— Да, и это тоже… А вы и в этом разбираетесь?
— Немного, — осторожно ответил Хар. — И чем это закончилось?
— Не знаю. Теоретически мы вроде все проработали, но только теоретически. Потом начали потихоньку прогонять получившуюся конструкцию на упрощенных моделях. А потом… потом я ушла. Что в Комплексе делали дальше, я не знаю.
— Вероятно, они продолжали активно работать над ее переделкой. Как вы думаете?
— Может быть, — сказала Рина, подумав. — Но я об этом ничего не знаю.
Оба немного помолчали.
— Скажите, а о пересадке сознания вы мне что-нибудь можете рассказать? — спросил Хар, опять меняя тему. — Разумеется, в самых общих чертах.
— Очень немного, — покачала головой Рина. — Здесь я не специалист, лучше вам спросить самого Матта. О своей любимой проблеме он может говорить часами. Только намекните и он начнет заливаться соловьем.
