подумать... О! Я вполне могу почесать ему спинку, если дотянусь, конечно...
Алкоголь уже впитался в кровь и глаза закрывались сами собой. Как и почему брюнет поднял меня
на руки, не поняла, но, ощутив под щекой тёплую плотную ткань жилета красавчика, удовлетворённо
вздохнула.
– Значит, ты – дар Богини? – прошелестел мужской голос почему-то далеко и размыто.
– Ну... – зевнула ещё раз, чуть не вывихнув челюсть, – насчёт этого я бы поспорила. Во-первых, я
далеко не подарок, а во-вторых, Богиня, вроде, как раз тебя и предлагала в качестве награды, если
справлюсь.
Мужик заметно вздрогнул, и я даже почти проснулась от сочувствия. Вот уж ляпнула, так ляпнула!
‘Обрадовал’ бедного до дрожи!
– Ты только не пугайся сильно, на тебя не претендую! – поспешила успокоить и, вероятно, под
влиянием выпитого добавила: – Тем более что ещё парочка ‘женихов в награду’ на горизонте маячат.
– Кто?! – неожиданно гневно зарычал воин, встряхнув меня так, что только зубами клацнула.
– А фиг их знает, – снова закрывая глаза, пробубнила я, – но тоже ничего, вроде. Так что, не боись,
моё общество тебе не грозит, – и окончательно отдалась во власть навеянному алкоголем сну,
проигнорировав тот факт, что брюнет прильнул к моим губам в многообещающем поцелуе.
?
‘Вот любопытно, а заснув во сне, окажешься в реальности или в том первом сне, в котором
заснула? Похоже, сейчас у меня будет возможность это узнать’ – это была первая мысль, пришедшая
в мою тяжёлую голову, когда яркое солнце, бьющее прямо в глаза, наконец, разбудило.
Ощущение было такое, будто в моей черепушке кучка растоманов накануне устроила вечеринку.
Мысли терялись в серебристо-сером вязком дыму, путались и бились о стенки. За что мне это? С
одного глотка даже очень крепкого алкоголя похмелья не бывает! Наверное. У меня, по крайней мере,
ещё ни разу не было.
Откровенно говоря, глаза открывать было страшновато. Просто непонятно, что увижу. Парк, в
котором поджидает Богиня? Лес, где исходит смрадом, пусть и не таким интенсивным как прежде,
Вонючка? Лагерь, основанный воинами с голубоглазой ‘наградой’ во главе? Лучше всего, конечно,
было бы упереться взглядом в знакомые обои с пятном от кофе, но как-то не вериться в подобное
счастье.
Наконец, собравшись с духом, открыла глаза и вздохнула. Густая зелёная трава закрывала обзор.
Только лёгкий ветерок, донёс запах... Вернее не запах, а ‘запашок’. Я снова кобыла и снова
‘наслаждаюсь жизнью’ в компании Вонючки. И никакого тебе кофе...
Ещё раз вздохнув, поднялась на ноги и чуть не взвыла от боли, когда встала на левую переднюю.
Вывихнутая во сне рука каким-то образом превратилась в вывихнутую наяву ногу. Блин, чтоб эту
выхухоль божественную икота до конца дней мучила! Подсуропила, истеричка озабоченная!
С другой стороны, это доказывает реальность произошедшего ночью. Только всё равно не понятно,
что делать и как найти того темноволосого. И, главное, если даже каким-то чудом найду его, как
объясняться и помогать в этом обличье. И в чём? Он ведь тоже упоминал о какой-то помощи, но... Вот
какого лысого лешего брюнет мне фляжку с самогоном подсунул?!
Он, конечно, не знал о том, что меня моментально вырубит. Далеко не у всех такая странная
реакция на спирт, но, всё равно, напоить вместо воды такой вот гадостью... Ладно бы урод какой был!
Можно было бы предположить, что таким образом пытается в глазах незнакомой девушки краше
показаться и втереться в доверие, пока она подшафе. Только кому-кому, а такому мужику, как тот
голубоглазый Апполон, такие методы точно ни к чему.
Тут на глаза попался Алехандро. Горбун опять что-то мудрил со своей книгой! Над костром в котелке
кипела вода, рядом на травке были аккуратно разложены несколько кучек разнообразных подвявших
стеблей. Что этот экспериментатор-недоучка опять задумал? Мало нам было прошлого раза с
полётами и последующими изменениями окраски спутника?!
Ноги сами подвели вплотную к котелку. В бурлящей воде уже темнело нечто. Судя по цвету
жидкости и то и дело всплывающих кончиков травинок, это был кусок земли оплетённый сетью
растительного происхождения.
– Проснулась? – подал голос псевдо-волшебник. – Я уже начал беспокоиться. Утро давно настало, а
ты всё спишь и спишь.
Покосившись на подозрительно довольного чудика, заметила кривоватую ухмылку на безобразном
лице и с удивлением поняла: от вида этого далеко не эстетического зрелища сегодня не бросало в
дрожь и коленки не подгибались, как раньше. Безусловно, привычка – страшная сила.
Но как бы там ни было, вид Вонючки удовольствия не доставлял, и я перевела взгляд на книгу. На
этот раз картинок на развороте не было ни одной. Вероятно, руководство к действию было изложено
исключительно в словесной форме, а разобрать аброкодабру из завитков, точек и палочек я бы не
смогла и под угрозой расстрела.
– Хотел тебя разбудить, – продолжил свои излияния кошмарик, не отрываясь от книги, – да решил
не торопить события. Ты у меня чудная какая-то. То по деревьям лазаешь, то гостиницы громишь.
Чтоб не терять времени делом занялся, так что придётся задержаться на часик. Почти всё
необходимое уже сделал, сейчас формулу повторю и...
Недоверчиво покосившись на горбуна, я хмыкнула и предусмотрительно отошла в сторону. А ну как
опять чего приключиться?
В лошадином теле и так не сладко, а если после эксперимента неприглядного спутника из попы
лишняя нога вырастет или чего похлеще? Нет уж! Индийская народная изба Вонючке, а не кобыла в
качестве подопытного кролика!
– Предательница, – от горького вздоха уродца, даже листочки в кучке шевельнулись. – А я ведь мог
и уйти! Всё равно, на тебе далеко не уедешь... Столько времени потеряли!
Я скептически фыркнула. Совесть молчала как рыба об лёд. Да любая скотина ещё в первые сутки
загнулась бы от вони! И вообще, неизвестно где это полосато-радужное чучело было бы сейчас, если
б не я! Вполне может статься, что лежало бы где-то под кустиками, обглоданное каким-нибудь хонти.
Хотя нет, Последнее вряд ли. На такое ‘гнильё’ ни один хищник не позарился бы!
Даже если горбун в чём то и прав, я ему в спутницы не напрашивалась! Сам силком приволок, едва
не придушив в процессе. Вот пусть теперь и разгребает.
Очень хотелось в туалет и напиться, но вместо утреннего моциона я занялась не менее важным и
срочным делом, а именно перетаскиванием сумок с едой подальше от источника потенциальной
угрозы. Алехандро, заметив мои телодвижения, только обиженно скривился и пожал плечами.
Откровенно говоря, это куда больше напоминало судорогу агонизирующей кучи желе с костями, но я
предпочла расценить жест зомбика именно так.
Когда мой корявый далеко не друг начал читать, мы с припасами уже надёжно сховались в кустах
метрах в двадцати от эпицентра грядущего колдовства. Пока уродец, явно приноравливаясь к
зубодробительным формулировкам, по слогам произносил небольшие куски фраз, я ещё держалась.
Когда он, бросив в котёл горсть порошка, достал кристалл на верёвочке, ещё лежала прильнув к
земле и прикрыв копытами голову. Правда, правым глазом подсматривала за действом, но не
высовывалась.
А вот когда над костром медленно, но верно, стало формироваться Искристое облачко зеленоватого
дыма, вяло бухтящая над ухом совесть активизировалась и, наподдав под зад, выпихнула из укрытия.
Вдруг, помощь понадобится, а я тут жратву охраняю? Конечно, горбун сам нарывается на
неприятности, влезая туда, где ничего не смыслит, но я-то что буду делать, если его убьёт или ещё
больше покалечит? Хотя, куда уж больше-то... К тому же, в таком виде от меня толку, как от совы
шерсти, но всё же...
Разрываясь между совестью и страхом, я выползла на край полянки и притаилась в высокой траве.
Эх, зря я в туалет не сходила! Живот уже просто скрутило от страха и ‘невысказанных’ на вольном
ветру желаний.
Ещё и во рту так пересохло, что того и гляди, язык к нёбу присохнет и буду не ржать, как положено, а
мычать по-коровьи, наслаждаясь всеми прелестями вкуса вот уже несколько дней нечищеных зубов.
Так и сдохну, немая и вонючая...
Эх, правду говорят ‘с кем поведёшься, от того и наберёшься’. Вот и я, похоже, набралась от горбуна
‘ароматов’...
Полжизни за родную квартирку и ванную! Кому полжизни? Налетай, разбирай! Дёшево отдаю!
Стебаясь над собой, чтоб только не выть от ужаса, я нервно помахивала хвостом. Вероятно именно
его-то и заметил в конце концов Алехандро.
