— Нет, что ты. А, ладно, потом расскажу.
Трибуну от толпы отделяла цепь охранников посла и бок о бок с ними — элла Галну и элла Канеррану. Отец Млейн за этим живым ограждением стоял рядом с Наррэгу и с удовольствием взирал на происходящее. Наррэгу же едва сдерживал себя — губа прикушена, пальцы яростно сжимают рукоять готового выскочить из ножен меча.
— Трэггану, а ты что здесь делаешь, сынок? — удивленно спросил элл Канеррану, заметив зятя. — Я думал, что ты давно дома, готовишься к приему его величества.
— Я уже собирался идти, но услышал крики и решил разобраться, что происходит.
— Да ничего особенного, — усмехнулся тесть, — очередному юродивому захотелось стать предводителем толпы. Но в его словах есть смысл.
— Как вы можете так говорить, элл Канеррану? — возмущенно сказал элл Наррэгу. — Он…
— Успокойтесь, пожалуйста, — чуть ли не умоляющим голосом попросил элл Галну.
Трэггану удивился, как этот рыхлый и безвольный с виду элл, младше Трэггану, но выглядевший на срок Димоэта старше, умудрился бросить кому-то вызов на Ристалище Чести — даже если догадывался, что поединок не состоится. По виду элла Галну нельзя было предположить, что он вообще может противостоять кому-то, тем более — с оружием в руках.
— Они позорят нашу страну и великого Димоэта! — кричал монах, опершись на костыль и согнутым от болезни пальцем указывая в сторону Наррэгу. — Они лгут милостивому Димоэту посредством продажных жрецов. Это по их настоянию были свергнуты боги, желавшие ставить аддаканы на островах!
— Я не могу позволить ему так говорить, — твердо произнес Наррэгу, делая шаг вперед. — Я просто обязан…
— Успокойтесь, элл Наррэгу, — удержал его и Трэггану. — Не забывайте, что вы посол Итсевда и говорите от имени короля. Вам нельзя бросать вызов.
— Сынок, не вмешивайся, — по-прежнему улыбаясь, приказал элл Канеррану. — Или ты сам хочешь повоевать? Так — пожалуйста, смерть дураков любит. Отправлялся бы домой, сынок.
— Да! — продолжал истошным голосом кричать монах, перекрывая гул толпы. — Острова Итсавгану могут быть присоединены к Махребо, присоединены к Итсевду! Достаточно построить насыпь из Кремана до первого острова! Наши братья сами соединят все острова мостами! Это будет часть Махребо! Острова и так часть Махребо, да! Но из-за каких-то подлых, своекорыстных людишек великий Димоэт позволяет гнить без своего покровительства и без нормального человеческого общения с материками жителям островов! И все только потому, что это кому-то выгодно. А кому, я вас спрашиваю? Да тем же эллам Кремана, например.
— Это прямой вызов мне, элл Канеррану, — усмехнулся Трэггану. — Как владельцу реухалского квартала, так и как сыну элла Реухал-ди-Кремана.
— Отправляйся, домой, дурак! Научись смотреть дальше своего подбородка! — неожиданно выйдя из себя, закричал отец Млейн. — Марш домой, я приказываю тебе!
Недальновидным человеком показал себя как раз Канеррану, поскольку прямо противоположного результата нельзя было бы добиться с большим успехом, сказав что-либо другое.
Трэггану непроизвольно сжал кулаки.
— Монах так и лезет на скандал, — чуть не простонал элл Галну. — Элиран, ему надо запретить произносить подобные речи! — обратился он к элирану пятой грани Фуллэгу.
— Каждый имеет право говорить здесь все, что пожелает, — сухо ответил страж порядка, которому самому не нравились речи монаха.
— Всем надо идти к Димоэту и открыть ему глаза на правду! — кричал калека. — Это говорю вам, благородные и справедливые жители Реухала и Итсевда, я, Иераггу, монах зеленого братства! И кто смеет сказать, что я не прав, пусть плюнет мне в лицо! Я вызываю на Ристалище Чести любого, кто скажет, что я не прав! Ну, есть несогласные? Если нет, тогда прямо сейчас мы можем отправляться к Храму Димоэта и готовить воззвание, после которого у Димоэта откроются глаза, он сотрет с лица Аддакая жрецов и эллов, подло обманывающих и предающих его! Все они — трусы и предатели! Нет ни одного, кто может мне возразить!
— Я отвечаю на вызов, — чуть не оттолкнув элла Канеррану и элла Галну, сделал шаг вперед Трэггану. — Я готов доказать на Ристалище Чести, что твои слова гнусная ложь, измышленная лишь для скандала.
— И кто осмелился усомниться в моих словах? — гневно-истерично закричал монах.
Казалось, толпа замерла в ожидании событий, ради которых, собственно, и собралась здесь.
— Я — Трэггану, владельный элл Итсевд-ди-Реухала, сын владельного элла Реухал-ди Кремана утверждаю что ты — лжец и оскорбил меня и моих предков. Элиран Фуллэгу, вы слышите меня?
— Да, элл Трэггану.
— Назначьте время поединка.
— Через три часа, — громко стал исполнять свои обязанности элиран пятой грани, — на Ристалище Чести состоится поединок Трэггану, элла Итсевд-ди-Реухала и монаха зеленого братства Иераггу. Стороны устраивают условия? Будут какие-либо объяснения сейчас?
— Да, — сказал Трэггану. — Я принял вызов, но я не желаю и не могу сражаться с калекой. По законам Ристалища Чести он должен выставить замену. И я, по тем же законам, хочу знать, кто заменит его, прямо сейчас. В противном случае, поединок будет отменен, а вызвавший меня и не способный держать меч, высечен на Ристалище Чести. Все знают законы Ристалища Чести. Я прав, элиран Фуллэгу?
— Да, элл Трэггану, вы совершенно правы, — элиран повернулся в сторону человека за трибуной: — Монах Иераггу, вы бросили вызов, но неспособны взять меч. Или вы назначите своего представителя, или действительно вы сейчас будете взяты под стражу и в час поединка прилюдно высечены.
— Да! — закричал монах. — Я калека! Но я прав! И я не сомневаюсь, что найдутся честные люди на этой земле, что докажут мою правоту! Кто поможет мне, братья? Кто защитит мою честь и мое слово?
— Мы! — раздался громовой голос откуда-то от аддаканов.
Все разом повернулись.
Толпа раздалась перед двумя рыжеволосыми гигантами угрожающего вида, обвешанных оружием. Один из них был с переломанным носом и выбитым глазом, что придавало ему особо свирепый вид. У каждого на боку болталась солидная палица из тех, что изготовляют мастера южного Малкира, за спиной висели большие овальные щиты и двуручные мечи, на руках были латные руковицы, на головах — шлемы с поднятыми сейчас забралами. Трэггану сразу понял по их виду, что у каждого за плечами не одно сражение.
— Мы готовы защитить твою честь и твое слово, монах! — пророкотал один из них. — Калек нельзя обижать, они говорят от имени мертвых богов! Кто противник?!
Трэггану понял, что все действо было заранее придумано монахом. Или братством их зеленым, хотя в одежде воинов ничто не говорило о принадлежности к братству. Но это была ловушка, попытка устроить шумиху и привлечь внимание к планам захвата богатых мирных островов как можно больше реухалцев и даже, если получится, богов и Димоэта.
