И, наверно из-за того, что я так долго вспоминала в тот вечер о нем, и о себе, и многом другом… Мне приснился странный сон. Удивительно было то, что я его видела раньше, а сейчас приснилось то же самое, но в эту ночь было еще продолжение.
Я стою в огромном, темном зале. Ко мне подходит человек, не вижу, кто это, только приближающуюся тень. Отчего-то я знаю, что это очень важно, что-то случится, если он подойдет и возьмет меня за руку. Я жду этого, но не иду ему навстречу, потому что боюсь даже двинуться в этой темноте. Потом сон меняется — стены словно становятся уже, это другая комната, я даже уверена, что была в ней, но не могу вспомнить, и этот незнакомец тоже рядом со мной, но лица я все так же не вижу".
Травник, день четвертый.
"Вчера снова прилетел мой друг — черный воробей. Он принес мне необыкновенно красивый синий хрусталь. Подумать только, какой благодарный! Я была растрогана, гладила его и снова кормила сладким печеньем. Хрусталь блестит на солнце всеми гранями, он всегда остается прохладным и, кажется, мерцает изнутри таинственным светом. Я положила его в свою шкатулку, но часто достаю и любуюсь.
Ночью снова увидела странный сон. Как будто сейчас зима, новогодние праздники, мы гостим в Приозерном Замке, у моего дяди. За темными окнами медленно падает белый снег. Мы с двоюродными сестрами сидим в зале у камина. На столе свечи, зеркало, мы гадаем. Сестры подсаживаются к зеркалу по очереди и смотрят. Потом сажусь я, и тут же у меня появляется мысль — не нужно гадать, у меня уже есть жених, и это никак не исправишь. Я пугаюсь такой мысли (во сне пугаюсь, но очень отчетливо помню это чувство). Разве я не рада, что он мой жених? Разве он меня не любит? И тут я внезапно начинаю сомневаться (во сне, конечно), что любит. Я смотрю в зеркало, смотрю долго-долго… внезапно вижу совсем другое лицо, не то, которое ожидала увидеть. Почти сразу оно исчезает…
В эту же ночь приснилось и другое. Как будто я одна, в горах. Передо мной пропасть, по ее краю змеится узкая тропинка. На земле поблескивает лед. У меня кружится голова, и я точно знаю, что если сделаю шаг — поскользнусь и упаду в провал, на острые камни. И вдруг появляется человек. Он берет меня за руку и держит так крепко, что я спокойно иду за ним мимо пропасти. В моей душе — бесконечная благодарность к нему, до слез… Потом он поворачивается ко мне, и я вдруг вижу того самого человека, которого зеркало мне показало при гадании. Он некрасив, немолод… Но он так добр, и ведь он рисковал из-за меня, когда прошел по краю пропасти. А потом случилось непонятное. Я повернула голову влево и заметила мимолетно промелькнувшее отражение на обледенелой скале. Во сне я не поняла, кто это был, а потом, утром, размышляя об этом сновидении, я вспомнила — это был тот офицер, который недавно в парке спас меня от змеи.
Когда я проснулась, я много думала… о разном… Не буду об этом писать".
"Завтра, в седьмой день месяца Травника, день рождения моего брата — по традиции, государственный праздник. Помню, как я и мои подруги в монастыре жалели, что не делают выходным день рождения старшей принцессы!
Завтра отец уедет в Приозерный Замок, на неделю, охотиться на кабана. Я попросила взять и меня — он согласился. Я не люблю охоту, но мне нравится бывать в чаще леса, дышать запахом теплой травы и листвы. В траве между коряг бегут холодные ручейки, на лесном озере — длинные темные водоросли на дне и в прозрачной воде видно, как плавают большие рыбины. Лесной мир прост, спокоен и тих…"
Глава 12 Последние спокойные дни
Ти'аргу теперь не удавалось работать меньше, чем по двенадцать-шестнадцать часов в сутки: во-первых, на службе, во-вторых, он постоянно следил за Донном и Урсулой. Поэтому он решил — благо ученья отменили — как следует отпраздновать день рождения наследника и заниматься волшебными делами не более нескольких часов. Но вечером все же необходимо будет поработать — появилась у него одна идея — кое-что просмотреть, о Донне, точнее, о его предполагаемой невесте — младшей дочери герцога Эльма. Сети политические плетутся, но забыть о невесте и о браке, который должен быть расстроен, никак нельзя…
О невесте Донна, леди Орсии, Ти'арг знал немного. Во-первых, ясно было, что Донн ее не любил. Бывал у нее часто, но маг чувтвовал — Донн с удовольствием вернулся бы к себе и посидел над какими-нибудь своими хитроумными планами, или провел бы время с друзьями, около камина, с бокалом темного вина… Во-вторых, наемник не мог никак понять, как сама леди Орсия относится к жениху.
До того момента, пока маг не увидел невесту, он прикидывал, просто из любопытства, какой может быть невеста Донна. Судя по его властному характеру, Донн должен был выбрать или совершенно блеклую, безмолвную, тихую овечку, или, напротив, девушку незаурядную, с сильным характером…
Хотя, с другой стороны, выбирал-то Донн наверняка не по характеру и не по внешности… Ему нужно было подняться как можно выше — а с таким как он, хоть талантливым, в фаворе, но все-таки худородным, не всякий захотел бы породниться. Увидев первый раз леди Орсию, Ти'арг был озадачен. Темноволосая, голубоглазая, холодная, непроницаемая… Держится с достоинством, чаще молчит, отвечает односложно. Настоящая севрумская леди. О чем думает, чего хочет — непонятно. Ледяная скульптура казалась бы разговорчивее и оживленнее. В общем-то, какая ему разница, кто она да что она… Но хоть что-то понять необходимо — иначе как он, собственно, будет разваливать их будущее семейное счастье…
Но, сколько маг ни наблюдал за ней — а видеть Орсию Ти'арг мог только тогда, когда с ней к ней приходил на свидания Донн — так и не разгадал этот ребус. Что ж, придется положиться на удачу и вдохновение.
Вечером, накануне праздничного дня, Ти'арг часа два, выбирая только отдельные фрагменты из ближайшего будущего, скептически смотрел на то на Донна, то на леди Орсию. Да, дело намечается непростое, но если удастся созорничать, как придумалось… Он поразмыслил еще немного, пока дальнейший ход дела не сложился сам собой в нечто столь же забавное, сколь элегантное. Почему-то, без связи с какой-либо мыслью о предстоящем деле или деталью плана, вспомнил магический лицей, одного своего приятеля, на три курса старше, и некоторые их проделки. Ни с того ни с сего вспомнилось, любопытно, почему и к чему. И не дружили особо…
Ти'арг изумился, краем глаза заметив, что на часах без четверти полночь. Убрал зеркало и, даже не взглянув на книгу, которая уже несколько дней была открыта на одной и той же странице, упал в кровать. Услышал, уже сквозь дрему, как пробило полночь. И странное сновидение медленной змеей проникло в сознание…
