— Ну что за пошлячка, — развел руками Дойвего, — но, пожалуй, последую-ка я ее примеру. Счастливо оставаться.
Ройвис и Вета остались вдвоем.
— У тебя забавные друзья, — улыбнулась Вета. — Послушай… Дальнейший путь будет на лошадях, верно?
— Конечно… Кастелян нам их выделит, не переживай. В будущем вопрос с финансами можно считать решенным, не волнуйся.
— Да я не волнуюсь. То есть, волнуюсь, только не об этом. Боюсь, мне понадобится твоя помощь.
— Какая? — Непонимающе уставился на Вету рыцарь.
— Ну… Тебе придется научить меня не напоминать перекинутый через седло мешок картошки.
Неожиданно Вета поняла, что так сильно изменило поведение Дойвего и Леоры — не считая пары бутылок крепленого вина, конечно. Впервые за последние дни они все оказались вне досягаемости ровандисцев. Война осталась позади, а здесь — только мир да бескрайние леса и степи, заполненные тихим дождем.
— Да легко, — удивился Ройвис, — завтра проедемся по окрестностям. Это легче, чем может показаться.
Неожиданно Вета чувствовала, что ее захватывает волна давным-давно позабытого чувства. Здесь и сейчас она в безопасности. Ее окружают люди, от которых можно не ждать каждое мгновение, что ее попробуют втянуть в очередную интригу. Им наплевать, соблюдает ли она этикет, что она говорит, как воспринимает чужие намеки, как и во что она одевается… Впрочем, восхищенные взгляды, которые то и дело бросал на нее Ройвис, явно говорили, что насчет «одевается» она все-таки ошибается.
Может быть, проблемы в ее жизни и не закончились, а Сейнарис не собирается отказываться от идеи довести ее до погребального костра… Но все это будет не сегодня.
— Ну раз завтра, то у меня до сих пор кубок пустой. — Рассмеялась девушка.
Повешенные покачивались посреди площади. Потоки воды стекали с босых ног, с барабанной дробью падая в огромную лужу, в центре которой мрачной корягой застыла виселица. Центральная площадь Тиорты казалась вымершей. Сейнариса это не удивляло: дождь и висельники — не лучшее сочетание для прогулок.
С крытого балкона бывшего княжеского дворца принц со злостью смотрел на ненавистный город. Уже неделю как Тиорта была взята. Осады не было — ее попросту не потребовалось. Даже штурм получился какой-то… игрушечный. Через двадцать минут после того, как трубачи отдали сигнал, уже на пяти участках стена перешла под контроль ровандисцев. Немногочисленных защитников разогнали, ворота были захвачены, после чего конная гвардия, словно на параде, продефилировала к резиденции князя, которого без долгих рассуждений обезглавили прямо на площади. Архистратиг Тагерис провозгласил о присоединении Тиорты к Ровандис — и все закончилось. Не было ни грабежей, ни мародерства… Кое-кого, конечно, повесили. За неимением какой-то серьезной вины, сделали это просто так, для острастки. Оставив гарнизон, временного наместника — постоянного назначит Торговая Ассамблея — полководец отбыл.
Сейнариса с собой не взял — в качестве наказания. После того, как вместо полусотни конных в лагерь вернулось меньше десятка измученных гвардейцев, еще и не добившихся своей цели, Тагерис взъярился не на шутку. Мало того, что ему теперь придется объясняться перед Торговой Ассамблеей, какой бездны он потащил на войну наследницу, а затем еще и не уберег, и она тьма знает куда провалилась. Это-то пришлось бы делать в любом случае, но одно дело — виновато разводить руками, зная, что наследник теперь определился окончательно и бесповоротно, и совсем другое — гадать, где и когда всплывет спевшаяся с тиорцами дочь.
Сейнарис гадливо поморщился — повторить узор поиска он смог лишь позавчера, как раз незадолго до отбытия отца в Ровандис. Весть о том, что Ветассия уже в другом государстве и дотянуться до нее без дипломатического скандала не выйдет, привела Тагериса в бешенство.
Вернувшись в комнату, принц плеснул в золотой кубок немного вина. Все более-менее важные решения в Тиорте принимал назначенный отцом наместник. Ему оставалось лишь изнывать среди аляповатой роскоши, дегустировать весьма посредственные вина и сходить с ума от скуки, любуясь на висельников. Появлялись они на площади перед дворцом ежедневно. Те, что болтались под дождем этим вечером, подрались с ровандисским солдатом, избив того до полусмерти.
Вернувшись на балкон, Сейнарис снова уставился на падающие капли. Какая-то светская жизнь в этом городе была, однако присоединяться к тиорской знати он не хотел, хоть некоторые благородные и слали приглашения на какие-то званые вечера и прочую чушь. Рылом не вышли… Наместник же вечеринки закатывал крайне редко, по уши загруженный работой. Принц его не винил — он бы и сам с радостью занялся хоть чем-нибудь…
Вынырнувший из дождливых сумерек всадник, несущийся к воротам, заставил юношу подобраться. В такую погоду без дела на улицу не полезет ни один здравомыслящий человек. Гонец? В добрые вести, которые под вечер торопятся во дворец, нахлестывая коня, не верилось.
Как оказалось, зря — воспользовавшись отсутствием наместника, умчавшегося еще днем по очередному неотложному делу, Сейнарис принял гонца самолично. Под плащом у посланника, неожиданно оказавшегося представителем Кедровой Лиги, скрывался вполне приличный черно-белый костюм для верховой езды. Гонца звали Ветис, и отправлен он был не столько ради доставки новостей, сколько ради соблюдения этикета — в дне пути от города находилось посольство, возглавлял которое некий Кесиан Оссирис.
Немного осторожных вопросов — и губы Сейнариса тронула ухмылка. Посольство было направлено не столько в Тиорту, сколько в армию, ее осаждающую. О том, что тиорская столица могла пасть за столь короткое время, в империи как-то не задумались. Вот и зря!
Тем не менее, наличие в городе таэтисского дипломата окажется как нельзя кстати. Империя не слишком-то охотно поддерживала связи с человеческими государствами, но в голый изоляционизм не впадала. Таэтис считались едва ли не родоначальниками современной культуры большей части материка, и имперский аристократ, безуловно, по социальному статусу более, чем подходит, для того чтобы сходить с ума от скуки вместе — а чем еще можно заниматься в такой дыре, как Тиорта?
* * *
Обещание Ройвис сдержал. Следующим утром он зашел за Ветой и те отправились на конюшню. Вместо роскошного наряда девушка выбрала весьма практичный костюм для верховой езды.
— Плащ не забудь, — посоветовал рыцарь. Осень в Вельсии наступила окончательно и бесповоротно. Дождь лил, почти не переставая. Страшно представить, во что превратились дороги… Впрочем, можно проехаться и по Травяному тракту. Ровандисские купцы, жизненно заинтересованные в бесперебойной доставке товаров на юг, расстарались на совесть и каменной дороге дождь нипочем.
