Они хотят вернуть землю предков? Это будет стоить им очень дорого. Воистину дорого!
Вирк с Лаутским мрачно переглянулись, но на лице Ирвин уже читалось душевное облегчение.
Армия Альрина подступала к двум островкам и от бегущего наплыва отделился третий эскорт, выехавший к парламентерам. Альрин не меньше других желал рассудить спор, контакт с союзником болезненно и, неожиданно оборвался, и возобновить связь, так и не представилось возможным. Таинственный собеседник пропал без вести, навеки. Ход Мелисы его явно настораживал и удивлял, он еще не догадывался на что пошла королева Эль-Фарона?
— Мы напали на вас не ради наживы и агрессии, а вынуждено, в следствии постоянных набегов на приграничные города и поселки. В ответ за атаки на мирных горожан. Торговые караваны и разъезды. Мы не виноваты, что время и обстоятельства вынудили нас на войну, — горячо оправдывался герцог, замечая, что постепенно распаляется в душе.
Встревожилась свита Мелисы, но королева жестом руки успокоила поданных.
Следующие слова, следопыт переводил, как можно спокойнее:
— Видите, мы снова ссоримся, а зря. Неужели не достаточно испытали зла за столько лет? Эльрих Эльсдин много натворил бед, но мы не в силах их исправить. Если вы подарите нам мир и Эльсдар. Эльфы уйдет и вернутся в свои земли с благодарностью в сердце к вам. Мы не возьмемся больше за оружие. Я вам это обещаю, герцог!
Альвинский неотрывно смотрел в ее прекрасное лицо. Очень медленно его рука поднялась верх и открыла ладонь свету.
— Мир!
Король Альрин расталкивал лучниц и следопытов, а те, кто замечал его, благосклонно отходили с пути, кланяясь. Неотступные воины Альрина смешались с хорратами королевы и Вирканн, позволил себе задержать на них цепкое внимание.
— Чего хотят, дайкины? — резко и высокомерно.
Мелиса не обернувшись, ответила, сжимая руку Важича.
— Мира.
— Мира?! — изумился Альрин, поспешно и не торопясь, его лицо разгладилось, проступила довольная улыбочка.
Дождался! Наконец-то дождался мира, Дьен побери!
— Виган, чего они там мусолятся?
— Договора заключают.
— Чего?! Какие еще, демоны им в пятки, договора? Север, что ли, им продаем?
— Да на фига им тот север! Свое забирают… родное.
— Эльсдар, что ли?
— Он самый.
— Стоп! Так что ж это получается? Получается?..
— Да, Адьерс, да. Мир. На наши земли пришел мир.
Возбужденный рокот по шеренгам и строю. Фельдмаршал в оцепенении даже не пресек крики.
— Во славу Аллона, дожил, хоть что-то за столько лет произошло стоящее!
Эпилог
Над Мейдрином кружилась вьюга, обрушившаяся новой ненасытной силой. Не переставая забрасывать улочки и бульвары тоннами снега. Досталось и Академии Магов в эту пору, муштровавшую своих учеников и кандидатов в высшие ступени. Кто-то видел себя в мантии подмастера, а кто-то только переступил порог первогодки. А кто-то и вовсе застрял на пороге, словно завис над пропастью на шаткой жерди. Ни туда, ни сюда! Качаясь, и сетуя на самого себя. К таким, подход в Академии прост: тряпка в зубы и драй! Не умеешь приручить и, научиться простейшему: пробуждать силу — иди работай руками! Академия — это суровая школа, ковавшая таланты из грубых окатышей, создавая чудеса природы и высшего магического искусства…
— Сильнее три! Тебе, что повылазило? Не видишь, разводов на плинтусах? Щас получишь по шее, по-другому запоешь!
Низко наклонив голову, мальчуган в серой рясе, тер пол на первом этаже Академии, дежурный из аколитов прохаживался по коридорам, еще двое стояли на постах.
— И где, вас только, таких лентяев берут? Я в твои годы, душил лень еще в зародыше, ты одолжение делаешь не нам, а себе…
Он прервался, прислушался — по ступеням винтовой лестницы, кто-то спускался и, судя по голосам, их было двое. Через несколько минут, он узнал властные тона. Архимаги!
— Усердней работай, по спине лозиной отхватишь! Ей, на постах, вытянулись! — командовал молодой, но просвещенный магик.
В отблесках магических шаров на стенах, мелькнули удлиненные тени — он не ошибся, его светлость архимаг Обер Зимер и архимаг Жовк Лушин. Зимер — заместитель начальника Академии магов, а Лушин — какой-то чиновник из Ордена Северных Магов? И чего это они не спят в такую ночную пору? Аколит Зивур прислушался.
— Должен согласиться с тобою, Зимер, опасность в том случае, возрастает… Стоит информации просочиться на поверхность и слетятся все варханы. Остроухим, дай только намек, узнают, что попало в наши руки, беды не миновать!
— Я ж тебе битый час, о том же твержу! Мы должны перестраховаться! С Алькиром лучше не шутить. Он ведь верен Серой. Вот посмотришь, прочитав письмо, побежит к Радонскому!
— Да хоть к Сермену, что они расшифруют, хоть один текст? В сраку троллю поцелуют!
Аколит резво выпрямился и тихо, засеменил подальше от бушующего начальства, так, не ровен час под горячую руку угодить.
Архимаги уже на первых ступенях. Слышны их наигранные кряхтения. Мальчуган с тряпкой завозился на полу по усердней. Посты подтянули ремни.
— Что ты предлагаешь?
— Зимер, ты ж читал письмо, отличный выход. Наши маги все сделают на отлично!
— И как ты думаешь, поставить их в известность?
— Элементарно. Отправить хотя бы гонца.
— В такие метели?
Они стояли в арке лестничных пролетов.
— Можно еще раз перестраховаться. Связь и гонца. Почта — это пятьдесят процентов уверенности.
— Ох, хо-хо! — смирился архимаг Обер Зимер. — Идет. Делать нечего, будем рисковать. А что это такое? О! Зивур, ты сегодня на дежурстве?
— Так точно, мессир Зимер! — подскочил прихлебатель.
— Да не ори, ты на всю Академию, дурень! В караулке гонцов нет?
— Ам-м…
— Так есть или нет, чего мычишь, словно корова? — начал заводится заместитель.
— С юга сегодня один прибыл…
— Кто таков?
— Да с герцогской канцелярии, кажись? — пролепетал аколит.
Оба архимага переглянулись между собой. Что надо!
— Утром вызовешь его в мой кабинет, понял?
— Так точно!
— От дурень, схлопочешь по шее!
— Виноват, — пристыжено попятился дежурный.
— Жовк! Жовк, ты чего? — всполошился внезапно архимаг Академии.
Лушин пытливо взирал из кустистых бровей на паренька, драившего плинтуса черной тряпкой, ведро стояло в сторонке. Мальчуган лазил по каменным плитам на четвереньках, ничего и никого перед собой, и вокруг не замечая.
— Это кто? — наконец, ожил орденец.
— А? А кто-то из новеньких, наверное, из поступивших только. Третью неделю по-моему проснуться не может. Сила у него… — Зимер почесал бородку, — не в груди, а наверное в пятках, а то и глубже, хотя… куда ж там глубже, кхе-кхе?
