– Разве у целителя хватило бы сил сутками поддерживать в ком-то жизнь? – подал голос ищейка.
– Вот и я удивилась… – задумчиво отозвалась повитуха. – Рони была долгожданным ребёнком, очень долгожданным… Может, поэтому Лилиан смогла. Но тем не менее, я была уверена, что ребёнок не выживет. Он не был достаточно развит, совсем слаб. Говорю же, младенчик родился мёртвым! – воскликнула женщина, хотя ищейка не пытался спорить. Похоже, со временем, она и сама начала сомневаться в том, что видела. – Уж не знаю, каким Богам молился господин Уинтер и что творил, но на седьмой день меня позвали вновь. И, о чудо! Едва живой ребёнок, сердце которого билось исключительно благодаря магии, вдруг ожил. И не просто ожил! Прибавил весу! Открыл глаза, плакал и пусть ещё слабо и неохотно, но пил молочную смесь…
– А вы уверены, что это был именно тот младенец?
Повитуха кивнула.
– Я тоже вначале не поверила своим глазам. Но на шее младенца остались послеродовые кровоподтёки, гематома на лбу и знаете… сложно спутать, когда ребёнок рождается полностью лысым. Без бровей и ресниц, без единой волосинки. Совершенно точно младенец был тот же!
– Вас пригласили вновь, чтобы помочь госпоже Уинтер?
– Да… – в голосе женщины звучала нежная теплота. – Бедняжка слегла без сил, ей самой требовалось лечение и уход. И вот на протяжении почти двух недель, я и господин Уинтер не смыкали глаз рядом с люлькой девочки. Но знаете, что мне показалось странным… Грегори часто повторял: теперь всё зависит от тебя, Рони. Боги не всесильны, милая, ты тоже должна постараться… Я думала, господин имеет в виду молитву, обращённую Пресветлым, но только с возрастом начала догадываться, что, наверное, его слова имели… прямой смысл.
«Боги никогда не вмешивались в дела смертных…» – подумал про себя ищейка. Повелитель бы не стал, разве что Светлые окончательно обезумели. Но что должны были сделать маг-цветочник и целительница, чтобы призвать Богов в помощь их умирающему дитя?
Повитуха больше ничего припомнить не смогла, и ищейка поспешил её оставить. Отдыхать и успокаивать недовольного кота…
В Нижний мир получилось вернуться ближе к рассвету. Ищейке тоже требовался отдых, чтобы восстановить силы. Не успел он приблизиться к скале, в которой находилось логово Палача, как путь преградил третий сын Повелителя.
Ищейка дёрнулся, пытаясь уйти во тьму, но одно касание к шее… от которого даже не спасали тряпки, и воля полностью парализована.
Он мог лишь дышать и моргать, глядя в бесконечно бездонные глаза высшего демона.
– Не стоит Дэмиану пока ничего знать. Он может поторопиться… всему своё время. А пока… ты можешь поделиться со мной тем, что узнал. Правда, ведь?
… низкий голос обволакивал сознание, лишая возможности ясно мыслить.
– Говори, – велел Вацлов и слова изо рта начали вырываться сами.
«Палач будет зол…» – последнее, что подумал ищейка перед тем, как навсегда забыть встречу с самым непредсказуемым сыном Повелителя Хаоса… ***Не могу не поделиться интригующей новинкой чудесной Оксаны Волконской Отбор для Тёмного Властелина. Истинную заказывали?
Темный Властелин не хочет жениться?! Да кто его спрашивает? Он обязан!Ведьма я или кто?! Я ему такой отбор организую, красавиц созову – любо-дорого смотреть! И не надо на меня сверкать глазами, я вас не боюсь! И личные отношения с вами тоже в контракт не входят! А жаль... Такой мужчина пропадает!Однотомник. ХЭ читать новинку>>>
13.1
***
Первыми в логове встречали адские. Псы крутились у ног, порываясь облизать руки, так выражая свою бурную радость. Или же просто клянча еду.
– Из тебя вышла никудышная хозяйка, – флегматично прокомментировал Палач, проходя мимо.
– На основании чего ты сделал такой вывод? – поинтересовалась Рони ему вслед. На ответ, правда, сильно не рассчитывая.
– На основании «того», – отозвался он, махнув рукой, и скрылся в тоннеле, ведущем в купальни.
Рони посмотрела на гончих, вскинув бровь.
– Это он так намекает на то, что я оставила вас без еды до глубокой ночи? – Адские продолжали скакать. – Видимо, да, – умозаключила Рони и повернула в кухню.
Следом влетел говорун и с разгона приземлился на макушку, царапая тонкими острыми коготками кожу.
– Ай! Ты с ума сошёл?! – возмутилась Рони, снимая друга с головы. – Что за выходки?
– Это я должен спрашивать вас, мисс Уинтер, что за выходки?! – голосом ректора раскричался говорун. Встрепенулся, вырываясь, и приземлился на спинку стула. – Я столько лет скрываю твои… в общем, скрываю я, а ты… думаешь, я не ничего не понял? Не почуял?
– Ну прости, – вымолвила Рони, улыбнувшись. Погладила говоруна и полезла в шкаф за банкой с сухофруктами. – Я не специально. Так получилось…
Друг недовольно нахохлился.
– Да уж… получилось у неё, а у меня чуть разрыв сердца не случился…
– Я проращу для тебя ростки пшеницы, хочешь? – примирительно произнесла Рони, пытаясь задобрить сердитого говоруна. – Или куплю для тебя ягоды земляники, что скажешь?
– Ска-жу, что землянику ты здесь не найдёшь, – пророкотал упрямец, ещё больше нахохлившись.
– Я попытаюсь, – вымученно улыбнулась Рони и насыпала в тарелку угощение.
Говорун слетел со спинки, приземлился на стол и принялся клевать, всем своим видом продолжая демонстрировать недовольство.
Рони достала оставшийся гуляш и поставила его разогреваться. Бросила гончим по куску мяса, налила себе травяной чай с мелиссой и упала на стул, ощущая лёгкое опустошение. Хотя нет. Опустошение не было лёгким. Оно было, что ни на есть настоящим. Глубоким.
В груди будто разрасталась зияющая дыра…
Оставалось надеяться, что это откат после возращения чужой искры и скоро состояние апатичности пройдёт, вернётся былое безразличие.
Рони поднесла кружку ко рту, вдохнула аромат чая…
– Гуляш сгорит, – раздался невозмутимый голос Палача, вынуждая Рони повернуть к нему голову.
«Снова полуобнажённый…» – отметила про себя отстранённо и, поставив кружку, встала. Подошла к плите, сняла с казана крышку, взяла лопатку и помешала содержимое. Пахло вкусно, но аппетита не вызывало.
… на столе стоял засохший малиновый пирог.
– Как прошла встреча с отцом? – не оборачиваясь, спросила Рони. – Удалось найти какую-то зацепку?
– Я торопился к тебе, – ровно отозвался Палач.
Рони замерла с лопаткой в руке и всё же повернулась.
– Для бесчувственного демона, ты слишком легко подаёшься эмоциям. Нужно было довести дело до конца.
Красные глаза полыхнули гневом, угрожающе дрогнули на лице желваки…
– Ты сказала, что не сбежишь, но сама внезапно пытаешься отдалиться. А ты жестока, Рони Уинтер. Сначала «приласкала», затем ударила наотмашь…
Рони смотрела бесстрастно. Подгорал гуляш…
«Интересно… если я заберу искру Палача, а потом прикоснусь к нему… какие воспоминания увижу?»
– Просто устала, – равнодушно произнесла она и, взяв прихватки, сняла казан. – Ужинать будешь?
– Раздражает… – процедил Палач, резко отодвигая стул. Говорун встрепенулся, но не улетел. – Раздражает это ощущение… ощущение, словно меня предали. Раздражает неведение. Я мог оказать на тебя давление, чтобы получить правду, но не сделал этого. Я ждал. Но появляется другой демон и…
– Если станешь настаивать сейчас, проявишь нетерпение, сделаешь только хуже. А может, мне лучше уйти прямо сейчас, пока не слишком поздно? – поинтересовалась Рони, склоняя голову набок.
– А может… мне сделать из Вацлова чучело? – бесстрастно предложил Дэмиан в ответ, а сам поднялся и плавно скользнул вперёд.
Впервые за этот бесконечно долгий вечер появилось желание усмехнуться. В зыбкой пустоте, образовавшейся в груди, вспыхнул слабый огонёк. Огонёк чувств…
