— Да что такого? — отмахнулся тот и усмехнулся. — Ты чужак, тебе и выговорится можно. Сегодня ты здесь, а завтра — ищи ветра в поле. Устал я сынок от этого замка. Не поверишь, как устал, вот языком иногда старику потрепать и охота, а поговорить мне здесь — вроде, как и не с кем. Пока Жако был — с ним хоть поговорить можно было, а сейчас…
Воин остановился и посмотрел на меня своими усталыми, почти бесцветными в свете магического фонаря глазами.
— А что с ним случилось? — спросил я.
Вместе с моим провожатым, мы пересёкли наискосок что-то типа вахтёрки, прошли сквозь комнату стражи, и углубились в запутанный лабиринт узких проходов с невысокими потолками. Из приоткрытых дверей доносили приглушённые голоса людей. Видимо Лех вёл меня по коридорам, предназначенным в первую очередь для прислуги и работников замка.
— Так помер. Убили лесные бандиты. Месяца три назад. Возвращался с торгов в Риверлофиумме, денюжку для найма наёмников вёз, да так и сгинул на полпути.
— Соболезную.
— А… ерунда. Всем нам туда в конце-концов дорога.
Кажется, этому человеку действительно очень хотелось с кем-нибудь поговорить. И неважно о чём. Отпирая тяжёлую обитую сталью дверь, за которой оказалось складское помещение, заполненное стеллажами с разнообразной одеждой, он продолжал трещать про серость быта Коттай Дунсона. В то время, как подозванная им женщина, лет этак за пятьдесят выбирала одёжку под мою фигуру, он расспрашивал меня про жизнь в моём гипотетическом родном поселении, в некой Губернии, расположившейся в области которую называют «Подножие Трона».
Не имея ни малейшего представления что это и где находится, я лепил ему осторожную полуправду о трудном фентезийном быте расположенных на опасном отшибе деревень, почерпнутую из кое-каких книг, фильмов и популярных ныне сериалов. Одновременно с этим я настойчиво отказывался от классических парных кальсон одна из штанин которых была выкрашена в ярко оранжевый, а вторая предложенная мне в тёмно-зелёный. Замковая швея настаивала, просто не понимая как можно не влюбиться с такую красоту, я же вцепился в более-менее современные штаны из мягкой кожи и прикрывался ими от кудахтавшей толстушки словно щитом.
В конце концов та сдалась, причитая что у современных юношей нет ни вкуса ни стиля в одежде. Несколько серебряных монеток перекочевали в капитанский карман и довольный Лех завёл разговор о местной политике, я же став счастливым обладателем широченных трусов на подвязках, длинной белой рубахи, плотного кожаного дублета и штанов. В комплект к сапогам прилагался набор тряпичных обмоток, которые я под удивлённым взглядом усача использовал не как-то полагалось в классическом средневековье, а на манер обычной отечественной портянки.
Уже через пару минут, я был полностью готов. Непривычная одёжка оказалась довольно удобной, а уж переплатил ли я за неё или усач всё же решил не обирать лишний раз голодранца — кто его знает. В местных деньгах и их ценности я разбирался не лучше чем свинья в апельсинах, а расспрашивать словоохотливого вояку не стал, опасаясь выставить себя ну уж полным профаном.
Ещё в одну серебряную монетку мне обошёлся крепкий ремень и небольшой кошель для денег, который предполагалось носить привязанным к поясу. Посчитав что-то в уме, Лех полез было в свою мошну, выгребая из неё медные кругляши с чеканным изображением профиля какого то мужика, но я остановил его, предложив на сдачу, немного модернизировать мой новоприобретённый дублет, пришив спереди к его внутренней стороне довольно объёмный карман с несколькими дополнительными петлями.
Пожелание встретило лёгкое непонимание как у самого капитана, так и у замковой портнихи, однако оба списали подобные странные требования на причуды иноземца и тётка, что-то ворча себе под нос подхватив куртку потащилась за шилом. Мы же с моим спутником, под медленный разговор ни о чём, направились в святая-святых замка — в арсенал.
— Вот… — проведя меня между двумя хмурыми детинами с хищно выглядящими алебардами, капитан быстро миновал многочисленные полки заполненные разнообразным оружием и остановился у стеллажа на котором покоились разнообразные молоты насаженные на длинные деревянные, а то и стальные рукояти. — Выбирай на своё вкус. Всё равно ими никто не пользуется.
— А на фига они мне? — задумчиво произнёс я, рассматривая ряды как вполне исторического этого ударного оружия, так и вполне фентезийные образцы с бойками под десять килограмм, применимые разве что для забивания свай в мягкую землю.
— Так ты ж молотобоец! — довольно ехидно отозвался капитан и протянул руку. — Покажи свою карту!
— Да смотрите сколько угодно, — ответил я передавая пластинку Леху, и медленно двинулся вдоль любовно выставленных рядов оружия.
Вопрос: «Что взять?» оказался не из простых. Конечно в разнообразно попаданческой литературе все «правильные» герои обзаводились разнообразными мечами. Вот только я ни разу не читал, что бы кто-нибудь и заботился о своём водружении. А ведь лезвие оно не из современной высоколегированной или нержавеющей стали делалось. Ржой покрывалось на раз, а весь уход за ним в книгах заключался в вытирании после боя о плащ, а то и о самого поверженного врага. Да и править его постоянно нужно…
Так что брать в руки клинок — следовало только при условии, что будешь о нём непрестанно заботиться. Как о младенце. А я на такие жертвы пока что был не готов.
Топор или секиру? Да вообще-то та же песня, что и с мечами, вот только к тому же к подобному вооружения я никогда не испытывал особой любви…
Пройдя по периметру комнаты, рассматривая разнообразное, порой довольно экзотическое оружие, я вновь оказался возле криво улыбающегося Леха, поигрывающего моей карточкой.
— Ну что? Всё вернулось на круги своя? — улыбнулся он и ловко выдернув о стойки полэкс на длинной витой рукояти и протянул мне этот боевой двуручный молот с лезвием топора задней части обуха. — Держи, хорошая вещь, да и возьму недорого…
— Лех, я только только от одной неудобной дуры отказался, а ты мне другую суёшь… — ответил я возвращая оружие на место. — Ты сам то пробовал когда-нибудь с подобной орясиной бегать?
— Я нет, — усмехнулся капитан, — я же не дурак!
— Вот и я не дурак! — вернул я улыбку и в этот момент мой взгляд остановился на нижней планке, в пазах которой уютно расположились одноручные молотки.
— Не дурак говоришь… — задумчиво произнёс воин, рассматривая мою карту, — Да неужто?
— Вот это мне вполне подойдёт, — не особо прислушиваясь к бурчанию капитана сказал я, подхватява приглянувшийся мне «wahammer» — почти двух килограммовый боевой молот с шипом на задней части обуха, вертикальным шипом и искусно выполненным металлическим топорищем.
