– Не вздумай этого делать! – резкий окрик.
– Кто здесь? – Лялька оглянулась на звук и в свете уличного фонаря увидела сердитую старуху. Та, не облокачиваясь ни на спинку, ни на подлокотники, сидела в кресле, можно было бы сказать, величественно, если б не злое выражение лица.
– Запрещено отзывать желание!
– Вы кто? – спросила девушка, вглядываясь в слабо освещённые черты.
– Не твоё дело, – отрезала старуха. – Предупреждаю: если желание отзовёшь, потеряешь всё, что приобрела. И другие твои мечты не будут исполняться. Никогда в жизни! Ни одно желание! Не исполнится!
– Я… я не отзываю, – несмело возразила Лялька, – у меня новое…
– Не выкручивайся!
– Что ж делать, бабуля? – старалась смягчить гостью девушка. Так, кажется, в сказках договариваются с Бабой Ягой. – Я не знала, что Митя женат и у него две дочурки.
– Надо было думать, когда загадывала! – Злости в старухе меньше не стало. Тем же тоном она добавила: – Есть выход.
– Какой?
– Отдай Джолея.
– Вам?
– Ха-ха-ха, – зловеще прозвучало в комнате. – Его место среди людей.
Лялька подумала: «Бабка-то не человек, что ли?»
– Не умничай! Если отдашь собаку, Митю покинет нелепое чувство, а всё остальное при тебе останется. Дальше мечтай, сколько захочешь, будет как у всех.
Действительно выход, но как отдать Джолея! В Лялькиной душе зрело упрямство. Она услышала глубокий вздох, скосила глаза. Пёс сидел, понуро свесив голову, словно это он источник всех недоразумений.
– Мне его отдали по такой же причине?
– Хватит рассуждать! – выкрикнула старуха. – Решайся! Завтра пристроишь пса в хорошие руки, и больше сомнений не будет. Обещай.
Лялька поднялась с кровати, накинула халатик, вставила ноги в шлёпанцы и, приосанившись, сказала:
– Джолей останется со мной, а вас прошу покинуть мой дом!
Она указала в сторону двери и почувствовала, как дрожит вытянутая рука. Колени тоже тряслись.
– Деточка, пойми, – гостья придала голосу мягкость, – ты рискуешь навсегда лишиться подарков судьбы.
– Моя бабушка говорит: «Что полезно – будет дано. Незачем и просить. А что не дано, то не полезно». Я склонна доверять ей, а не вам!
– Тебя предупредили, – гневно сказала старуха, поднимаясь с кресла.
Она согнулась в комичном поклоне в сторону собаки, быстро выпрямилась, взмыла в воздух и вылетела в окно. Даже открыть не удосужилась, прямо через стекло проникла. Лялька, теряя тапки, подбежала к подоконнику и вгляделась в ночное небо. На фоне звёзд виднелся силуэт большой чёрной птицы и больше ничего.
– Просила мама шторы задвигать, – прошептала Ллька, вовсе не уверенная в спасительности этого действия. Она отошла от окна и присела перед Джолеем. – Ну что, друг, ты рад?
Пёс поднялся на лапы и грациозно пригнул голову, подобно какого-нибудь достойному дону, перьями шляпы подметающему пол перед великолепной доньей.
– Давай-ка спать, – предложила Ляля, – завтра занятия, английский утром хотела подготовить, да ещё выгулять тебя надо. Надеюсь, сон не будет воспринят как желание? Всего лишь естественная необходимость.
Сны чудные пришлось смотреть: старуха на метле, замки, дворцы, дамы в пышных юбках с веерами и мушками на щёчках, незнакомая размеренная речь… Было приятно и увлекательно.
Утро не спрашивает, готовы ли вы расстаться с бальными залами. Солнечный зайчик весело скакал по Лялькиной подушке и разбудил девушку проказник! Осмотрев комнату, она напряжённо соображала: беседа со старухой была частью сна или… С кухни доносились звуки. Опять Митя? Лялька вечером три раза проверила ключи в кармане пальто. Может быть, он дубликат вчера сделал? Или это бабушка приехала?
Чуть не пошла на кухню как была, но спохватилась – оделась и по пути заглянула в ванную. Плеснула в лицо водой, стала с интересом рассматривать своё отражение. Что-то переменилось в её облике. Лялька и узнавала, и не узнавала себя, как будто зеркало делало ей комплимент. Она изобразила поцелуй, и прыгающей походкой отправилась на кухню. Кто там орудует? В дверном проёме девушка застыла, опершись на косяк. У окна спиной к ней стоял высокий статный мужчина. Светло-русые кудри до плеч, кожаный жилет, шерстяные тесные брюки, сапоги с отворотами, широкий ремень, шёлковая рубаха с тончайшей золотой вышивкой.
– Принца не заказывала, – едва слышно прошептала Ляля, – белый конь, по-видимому, у подъезда.
Гость любовался видом из окна. Девушка призвала к ответу волшебную собачку:
– Джолей!
– Да? – оглянулся гость, – доброе утро, Валентина.
Она едва не потеряла дар речи. Тонкие черты лица, карие, удивительно знакомые глаза, во всём облике благородство. Не великодушие и жертвенность, с чем его иногда путают, а перечисленные и другие прекрасные черты, переданные через поколения из рода в род. Благой, высокий род!
– Принц знает моё имя?
– Я король, с твоего позволения. Георг. Некоторое время имел честь быть твоей собакой.
– Вы Джолей? – У Ляльки ноги подкосились, но король предложил руку и, насколько позволил метраж кухни, сопроводил барышню к стулу. Усевшись, хозяйка оглядела стол. Сервировка напоминала вчерашнюю, только место глазуньи занял омлет.
– Похозяйничал немного по примеру Мити. Раз уж я не вправе исполнять твои желанья, пришлось предугадывать.
– Спасибо! Вы разделите со мной трапезу?
– Да. Предстоит долгий путь, надо подкрепиться.
Георг взял турку и разлил кофе по чашкам. Лялька уставилась на его руку, как заворожённая. Такой красивой мужской кисти она не видела никогда. Вот что называют персты. Произведение искусства! Но должны быть пределы восхищению, девушка чувствовала себя неловко и сосредоточилась на еде. Гость не заметил Лялькиного восторга – король привык к всеобщему поклонению.
– Благодаря тебе, Валентина, я могу вернуться в своё королевство.
– Вас заколдовала эта злая старуха?
Георг рассмеялся:
– Ты про тётушку? Вид у неё, прямо скажем, сердитый. Она кузина королевы-матери, всегда считала моё воспитание слишком мягким. Вот и теперь много сил приложила, чтобы урок не прошёл даром.
– Это урок? В собачьей шкуре?
– Видишь ли, мало кто осмелится мне противоречить. Так и прожил бы я жизнь, не понимая, что желанья одного человека часто ущемляют других. Тем более если ты король. Моя невеста Алентия умоляла меня повременить со свадьбой, она была в трауре, но я настаивал, горячился, даже угрожал. Тогда Алентия объявила о расторжении помолвки, не решаясь выйти замуж за человека, который не способен справляться со своими желаньями.
– Так вы свободны? – выдала Валя своё любопытство.
– Нет, – понимающе улыбнулся король, – невеста согласилась подождать, пока я пройду этот урок.
– Она красива? Старше меня?
– Взрослее. У нас взрослеют рано. Здесь в двадцать всё ещё ребёнок, не говоря о восемнадцати. А я в шестнадцать лет получил корону.
– Где расположено ваше королевство?
– География тут не поможет, Валентина. Не знаю, как понятней объяснить.
– Ну, уж если я с матрицами разобралась...
– Назовём это воображаемым миром, – ответил Георг.
– Как это? – удивилась девушка, – писатели, сказочники, фантасты выдумали, а теперь всё существует на самом деле?
– Не так однозначно. Ты видишь разницу между словами: придумать, построить, сочинить, изобрести или догадаться?
– Это, пожалуй, не проще матриц.
– Если бы ты повела себя, как остальные хозяева Джолея, никогда не узнала бы о реальности воображения. Довольствуйся этим.
– Хорошо, – согласилась Валя, – спасибо, что не улизнули, пока я спала.
– Мне предлагали сразу тебя покинуть, но я не мог так жестоко поступить.
– Кто предлагал?
– Главный советник. – Георг поднялся из-за стола и указал в сторону окна. – Я говорил с ним, когда ты вошла.
Девушка посмотрела на улицу и вместо унылого пейзажа увидела прямо на уровне подоконника мощёную булыжником площадь, залитые солнцем нарядные здания, карету, запряжённую шестёркой белых лошадей, и всадников эскорта.
