— Я беспокоюсь. Этот недоделанный принц, судя по тому, что я о нем узнала, тот еще отморозок.
… или даже отчаяние перед неотвратимым взглядом смерти. По сути, любое искусство есть игра на сокровенных, потаенных мыслях и эмоциях. Именно поэтому разные наблюдатели видят вовсе не одно и то же, когда глядят на разрисованный разноцветными жидкостями холст или…
— Астаэлле, ты меня слушаешь?!
— А?..
— Неужели нельзя отложить эту мазню на десять минут? — В голосе Лиардис звучала детская обида.
Длинные ресницы едва заметно дрогнули. Мазню?
— Я же не просто так… Ты что делаешь?! — Изящные длинные пальцы с посеребренными ногтями безжалостно содрали холст с мольберта. Просторную, залитую утренними сумерками комнату, наполнил звук рвущейся ткани.
— Было же красиво! Зачем?!
— Было бы красиво, ты бы смотрела и восхищалась, а не донимала меня идиотскими вопросами. — Васильковые глаза двумя кинжалами вонзились в поникшую девушку. — Ты что же, собралась свой юный идеал обложить ватой, чтобы его, не дай Рассветы, не поцарапал какой-нибудь худосочный человечек?
— Ничего он не идеал!
— Лиардис, если ты сейчас попыталась соврать мне — это ужасно, потому что получилось у тебя из рук вон плохо. Если же ты пытаешься обмануть саму себя — то это совсем не лезет ни в какие рамки.
Узкая ладонь поправила складки невесомой, облегающей тело домашней мантии. По сияющему чистой белизной подолу проскользнуло несколько лазурных искр.
— Либо ты просто трясешься от ужаса при одной мысли о том, чтобы перестать играть в «просто друзья». Тогда дело совсем худо.
— Прекрати надо мной издеваться! — Интересно, разревется или нет? Семь рассветных птиц, неужели Астаэлле в ее возрасте была такой же? Вроде бы нет… Таэтисса едва сдержала усмешку. Тоже мне, умудренная дама… Да она старше этой пигалицы на пять лет. Мелочь.
— Ты, конечно, можешь… — Очередная ценная нотация оборвалась на полуслове. Ироничный изгиб губ дрогнул. Где-то открылась Сфера — словно обжигающий ветерок коснулся серебристо-белых волос. Что-то не так. Отголосок слишком сильный. Этот узор запросто может отправить незадачливого мистика в края несравненно менее комфортные, чем сей бренный мир. Это кто же столь равнодушно относится к ученикам, что позволяет им совершать такие действия, не объяснив элементарных правил?
— Что случилось? — Лиардис ничего не почувствовала. Мистерия Сферы — высшее искусство, доступное лишь Кругу Соцветий и приближенным к нему…
— Не мешай. — В васильковых глазах постепенно всплывало недоумение. Сфера открылась за пределами империи? Что за бред?!
— Лиардис. Немедленно отправляйся к Тацэйре. Скажи ей, что за пределами Таэтис открылась Сфера. Я пройду по отголоску и проверю, кто умудрился это сделать. Поняла?
— Да. — Вот теперь на нее любо-дорого смотреть. Сосредоточенный зеленый взгляд, носик упорно вздернут… Куда только подевалась влюбленная плакса.
— И, знаешь что… Думаю, тебя все же ждет блистательное будущее. Все, пошла!
Девчонку как ветром сдуло, а Астаэлле, вздохнув, уселась на маленький пуфик. Бездонные синие глаза закрылись, на алебастровом лице проступила отрешенная умиротворенность. К тому времени, как Лиа доберется до бывшей наставницы, мистисса уже будет в Сфере. Теоретически, она способна сделать это самостоятельно. На практике же наставники всегда ценили Астаэлле именно за это качество — она не лезла на рожон там, где можно без этого обойтись. Но кто же умудрился совершить такое?..
Сложнейший мистический узор с легким перезвоном окутал застывшую таэтиссу, дохнул в лицо умиротворением и покоем. Какое непередаваемо сладкое ощущение, словно вечность тихо вздохнула, коснувшись волос хрустальными колокольчиками. И горе тому, кто забудется в этом царстве вечной неги.
Васильковые глаза широко распахнулись. Вокруг простиралось бесконечное, заполненное водой пространство. Туфли из белого атласа твердо стояли на безмятежной глади. Водная бездна, прозрачная, словно слеза, сизое небо, лишенное облаков или светил… Сфера была такой же, как и всегда. Где-то на немыслимой глубине Астаэлле разглядела дно безбрежного океана — ровные каменные плиты, исчерченные таинственными знаками. Девушка с силой провела пальцами по глазам. Расстояния и даже само время здесь — не более, чем абстракция. Попытка понять, по каким правилам устроена Сфера — бессмыслица. Все, что нужно — найти след неведомого мистика, сумевшего открыть врата. Все, кто причастен к Мистерии Сферы, сейчас находятся в Таэтис. Означает ли это, что открывший — человек?
Мистический мир, отвечая на ее желание, пришел в движение. Водная гладь под ногами забеспокоилась — и рванулась навстречу. Сфера сама поворачивалась вокруг Астаэлле, приближая к месту выхода неизвестного. Интересно, он еще жив или чуждый мир уже убил его? Теперь от острых каблучков расходились следы, словно Астаэлле на бешеной скорости неслась вперед, ухитряясь при этом не делать ни шага. Девушку едва не замутило. Она была из тех весьма немногочисленных мистиков, чьи способности превышали некий установленный Сферой «ценз». Более слабые растворялись в безумной круговерти мистических энергий — именно поэтому за всю историю ни одному человеку не удалось находиться в Сфере сколько-то долгое время. Способности этой расы не дотягивали до необходимого уровня.
Мир вернул утраченное на несколько минут спокойствие, водная гладь вновь стала безмятежной. Вот и след: в нескольких шагах от Астаэлле вертелся небольшой водоворот — место пробития, по которому сюда пришел неведомый гость. К завихрению потянулись сотни жемчужных нитей. Девушка застыла, закрыв глаза. Окружающий мир для нее исчез.
Оказывается, «визитеров» было двое. Астаэлле почувствовала изумление молодого мужчины, сменяющееся сонным оцепенением, когда мир Сферы начал растворять в себе его личность. А вот и виновница произошедшего. Здесь клубок эмоций был куда более тугим. Благоговение и трепет, когда она прикоснулась к величайшей мистерии, постепенно сменяющий их ужас от осознания собственного бессилия… Но как эта неумеха ухитрилась открыть врата? Астаэлле без труда разобралась, что необходимых знаний у девчонки не было. Случайность? Это же как нужно исхитриться, чтобы случайно попасть в Сферу? Увы, разобраться так и не получилось. Зато на грани сознания появилось ощущение, что за ней наблюдают.
«Продолжай. Не отвлекайся.» — Фраза возникла прямо в воздухе из сгустившегося над водной гладью белого тумана. Астаэлле расслабилась — Лиардис все же добралась до Тацэйре, и теперь та присматривает за бывшей ученицей.
