По поводу физического разрушения Микус не волновался. Когда-нибудь Тир построит новое здание, и Высший Совет вернётся на своё прежнее место сборища. Но Одноглазый Бог пока не пришёл к мысли о том, чтобы направлять усилия на ликвидацию последствий своих действий, так что жители плана — ангелы и их просители — делали всё для восстановления все, что было в их силах.
Нет, подумал Микус, стены и здания восстановить можно. Сколько же последователей Хелма сегодня испытывают страдания, спрашивал он себя. Сколько преданных слуг, потрясённых смертью своего покровителя, сидят в одиночестве или, потеряв всякую надежду, с отчаянным криком убегают в дикие уголки мира? Сколько из них находятся в отчаянии от стыда, который они должны испытывать, своей набожности, которую ставит под сомнение лишь тот факт, что она была направлена на обречённого бога? Сколько из них опустило руки и погибло?
Да сжалится над ними Бог, подумал ангел.
Но какое бы сочувствие не испытывал он к этим брошенным душам, взирать на их страдания было не его делом. Он сами избрали свой путь, и волею судеб выбор их оказался неверным. Кто был благочестив, тот и правил бал. А все остальные должны быть низвергнуты. И Тир, прежде всего, был воплощением справедливости.
Когда Микус прибыл в зал, архонт-светоч в компании с Высшим Советом уже ждали его. Он ступил в центр среди комнаты и грациозно поклонился.
— Я готов к выполнению любых ваших приказов, о высшие существа. Мои способности к вашим услугам.
— Благодарим тебя за то, что вернулся к нам так быстро, — сказал глава Высшего Совета. С момента нашего последнего разговора мы узнали о страшных вещах.
— Я тоже о них слышал, — кивнул ангел. — Я готов к тому, чтобы найти и вернуть Торана, Кэла и тех двух разбойников. Мне лишь надо знать, в каком направлении двинуться. Возможно, ваши печальные новости подскажут, с чего начать.
— Может и так, — сказал Советник. — Однако подсказка будет туманной.
В воздухе повисла молчаливая пауза. Микус переводил взгляд с одного лица на другое и видел, что все члены Совета напряжённы и встревожены.
— Вы чем-то обеспокоены, — сказал он, удивляясь тому, что может встревожить сердца девяти сильнейших соларов из Совета Тира.
Исключая трагическую гибель Хелма, напомнил он себе.
— Сбежала узница, — пояснил Старший Советник. — Она очень умна, и столь же опасна, её хорошо охраняли.
Микус молча ждал, когда солар продолжит речь.
— Её зовут Кашада, — сказал Старший Советник.
Микус подавил комок в горле. Много лет назад он вместе с Тораном принимал участие в поимке этой мерзкой ведьмы. Оба хорошо знали о её силе, а также о том, какую ценность она представляет для Совета.
— Я знаю эту узницу, — сказал он. Тут ему в голову пришла страшная мысль, и в этот раз он не смог сдержать вздох отчаяния. — Торан не…
— Нет, мы думаем, что нет, — ответил Старший Советник. — Улики указывают на то, что там побывал Тексириос.
Микус почувствовал, как почва зашаталась у него под ногами. Торан утверждал, что жрец Цирика принял облик грозового дракона перед тем, как улететь. Микус озвучил свои мысли перед советом.
— Мы тоже об этом думали, — сказала одна из женщин, заседавших в Совете. — Если то, что говорит Торан, верно и третьим лицом был жрец Цирика, то в этом есть доля безумия.
— Но зачем? — спросил Микус. — Сделка? Сотрудничество? — Могло ли то, во что верил Торан быть правдой? — Если жрец, о котором говорил Торан, служитель Цирика, тогда побег одной из самых могущественных и преданных служительниц Шар не сулит ничего хорошего для всей вселенной. Что бы те двое ни замышляли, это обернётся страшной бедой.
— Да, — согласился Старший Советник. — И мы должны знать, каков их план.
— Торан пытается покончить с этим, — сказал Микус, ощущая, как в нём загорелся огонёк надежды. — Возможно, мне следует помочь ему вместо того, чтобы схватить?
— Нет, — покачал головой старший Советник. — Хоть мы не ставим под сомнение преданность и мотивы Торана, но в его рассудительности мы пока не уверены. Его новые компаньоны, возможно, замешаны в этой интриге куда больше, чем он думает или хочет думать. Возможно, они манипулируют им таким образом, что это остаётся незаметным для нас. Они могут быть заодно со служителями Цирика. Мы должны допускать худшее.
— Тогда что вы хотите, чтобы я сделал? — спросил Микус.
— Не оставь им ни единого шанса, — приказал Старший Советник. — Их надо остановить, чтобы мы смогли определить их роль в этом плане. Поймай их любой ценой.
— Конечно, — вздохнул ангел. И это были не просто слова.
— Микус, — сказал Старший Советник.
— Да?
— Ни в коем случае не позволяй дружбе с Тораном помешать рассудительности. Если он станет у тебя на пути, ты не должен колебаться.
Микус почувствовал, как на сердце лёг тяжёлый камень.
— Я понимаю, — сказал он. Ещё никогда за долгое время службы не приходилось ему исполнять свой долг с таким грузом на сердце.
* * *
Алиисза вынула из ножен клинок и прошептала заклинание, прежде чем загадочный бестелесный голос закончил говорить. По одну сторону от неё стоял Кэл, держа перед собой меч, по другую — Каанир с поднятым Пылающей Кровью в одной руке и жезлом в другой. Разделившись, все трое насторожённо вглядывались перед собой. Кроме мглы Алиисза ничего не видела. Алю рискнула обернуться через плечо и посмотреть на Торана.
Дэв стоял спокойно, расслабленно, и даже улыбался.
— Эирвин, — сказал он. — Ты снова меня нашла.
— Конечно, нашла, — ответил голос. — Ты знал, что найду.
Приблизительно в двадцати шагах от него, возле кромки воды, из-за одной из заполнявших комнату колонн, которые зловеще темнели на фоне тумана, вышел другой ангел. Её пожилое лицо покрывали глубокие морщины, струящиеся, словно серебро, волосы были перекинуты через плечо и толстой косой опускались до самой талии. Несмотря на почтенный возраст, Эирвин была далеко не слаба. На её поясе висела сверкающая серебряная булава, похожая на ту, что носил Торан. Величавой поступью она зашагала в их сторону.
Кэл первым спрятал меч в ножны. Мгновением позже его примеру последовала Алиисза. Лишь Каанир продолжал держать оружие перед собой.
Эирвин подошла ближе и остановилась в паре шагов от уставившегося на неё камбиона.
— Если время, проведённое с Тораном, тебя ничему не научило, и ты всё ещё намерен нанести мне удар, тогда сделай это. В противном случае, убери оружие. Ты наносишь мне оскорбление. Ведь я не собираюсь напасть на тебя.
— Это сейчас, — ответил Каанир, тем не менее, убирая меч в ножны и пряча жезл в полы туники. — Но, как и большинство представителей твоей расы, рано или поздно ты не станешь терпеть моё присутствие.
