— Закончил? Тогда пойдем дальше.
Идти дальше тоже было бесполезно, но Истену не хотелось, чтобы там, за Гранью, душа отца посмотрела на его душу с презрением потому, что Истен просто сдался. Основатель их рода завещал бороться до конца, сколько бы бесполезной борьба ни казалась, как бы ни накатывало отчаяние. Только поэтому Истен заставлял себя идти вперед.
А голоса продолжали шептать в его голове. Обидно — хотя бы перед смертью Истен хотел насладиться тишиной.
Он вновь постарался мысленно увидеть цветущие молодые яблони, но в этот раз — как и в прошлый, и в позапрошлый — результата не было. Образ яблонь больше не прогонял голоса в его голове. И никакой из других рассказов Альмара на голоса не действовал.
Как же это получилось в прошлый раз и как это можно было повторить? Истен задумался над тем, что для него означали те яблони. Пожалуй, расцветающую весной землю. Мир. Спокойствие. Довольство жизнью…
Показалось, будто голоса стали чуть тише.
Может быть, дело заключалось не в самом образе, а в эмоциях, которые он нес?
Мир, спокойствие и довольство жизнью — Истен не чувствовал их даже в старые добрые времена, когда все в его жизни было хорошо. Но если заставить себя их ощутить? Истен посмотрел на горную гряду вдали, изо всех сил думая о том, как она спокойна и нерушима, и как она навсегда останется спокойной и нерушимой.
Голоса в его голове на мгновение запнулись, а когда зашептали вновь, звук показался Истену тише, глуше.
Подействовало.
Однако понять не значит сделать.
Истен пытался, но вымученного внутреннего спокойствия хватало в лучшем случае на несколько минут тишины, потом привычные эмоции возвращались, а с ними и шепот. Да и тот факт, что воды во флягах оставалось все меньше, спокойствию не способствовал.
Они сумели растянуть одну дневную норму на двое суток, но в конце концов фляги опустели. Случилось это незадолго до заката. Допив последние капли, Истен подумал было выкинуть флягу, но все же сунул в заплечный мешок. Вдруг им встретится еще один оазис и удастся взять воды там? Вдруг случится чудо?
Альмар неожиданно вскрикнул. Истен резко повернулся к нему и увидел, что мальчик торопливо достает из внутреннего кармана мертвый амулет.
— Он шевельнулся! Я точно почувствовал, как он шевельнулся! Вот, смотрите!
Истен посмотрел. Амулет так и висел потрепанной веревкой, не выказывая никаких признаков жизни.
— Сейчас, сейчас, — Альмар опустился на колени и осторожно положил амулет на песок. — Давай же!
И амулет действительно шевельнулся. Чуть-чуть, одним концом веревки. Если бы Истен не приглядывался, то и не заметил бы.
— Ну же! — Альмар напряженно смотрел на амулет, держа над ним руки, будто хотел успеть поймать, если тот устремится прочь. Истен тоже опустился на колени рядом с амулетом, пристально в него вглядываясь. Повторится движение или нет? Но прошло несколько минут, а никаких признаков жизни амулет больше не подал.
— Наверное, ему нужна Сила, — неуверенно проговорил Альмар и вновь взял амулет в руки. — Я попробую ему передать.
— К тебе вернулась магия?
— Только начала возвращаться. Сейчас…
Истен нахмурился — он сомневался, что магические амулеты, особенно обладающие псевдо-разумом, можно было вот так просто насытить Силой. С другой стороны, что они теряли?
Альмар сделал глубокий вдох, сжал амулет в ладонях и закрыл глаза. Истен не мог сказать, получалось ли у него делиться с амулетом Силой, потому что, лишенный Дара, эррэ мальчика он не видел и никаких изменений не ощущал. Внешне же ничего не происходило.
Хотя нет, происходило. От лица Альмара вдруг отлила вся кровь, а потом его тело начала колотить такая крупная дрожь, будто они находились не в жаркой пустыне, а на каком-нибудь из ледяных островов на севере.
— Хватит! Брось его! — Истен попытался силой разжать ладони мальчика и забрать у него амулет, но, едва он прикоснулся к Альмару, его будто прошило насквозь огненной иглой и тут же отбросило в сторону, приложив о песок так, что из легких вышибло воздух.
Когда, сипло кашляя, Истен сумел подняться, то увидел, что Альмар неподвижно лежит на песке. Судя по поднимающейся груди, он был жив, а вот про амулет такого сказать было нельзя — на раскрытых ладонях ребенка остался лишь темный пепел.
Ноги у Истена подкосились, и он почти рухнул рядом с Альмаром. Не желая верить собственным глазам, протянул руку и коснулся пепла — тот оказался сухим и жестким, словно амулет рассыпался от старости.
Истен не знал, сколько времени просидел так, растирая между пальцами этот пепел, но, когда очнулся, солнце уже касалось горизонта. Альмар так и не пришел в себя. Мертвенная бледность с его лица ушла, но и только. Истен попробовал привести его в чувство, пару раз встряхнул, но толку не было.
Не пришел мальчик в сознание и на рассвете, когда Истен очнулся от тяжелого, тревожного сна. В этот раз на попытки Истена его разбудить он отреагировал, пробормотал что-то невнятное, но глаз не открыл. Однако лихорадки у него не было. Пожалуй, это походило на сильный случай магического истощения, самый сильный из тех, что Истену доводилось видеть. Но магическое истощение редко бывает фатальным, и если уж маг не умер сразу, то жить точно будет. Достаточно дать ему несколько дней покоя, и он восстановится.
Вот только у них не было нескольких дней покоя. Последний крохотный шанс на спасение заключался в том, чтобы продолжать двигаться вперед и покинуть Пустыню прежде, чем закончатся силы. Истен когда-то слышал, что без воды человек может прожить неделю. Но это в обычной местности. А как оно будет среди песков, под палящим солнцем?
Истен вновь посмотрел на горизонт, на поднимающиеся там горы. Они стали уже куда ближе, чем в тот день, когда он увидел их впервые. Может быть, крохотный шанс был не таким уж крохотным. Вот только Альмар, что делать с ним? Истен еще раз попробовал привести его в чувство, но все также безрезультатно. Нет, это было бесполезно.
Встав на ноги, Истен несколько минут топтался на месте, не в силах принять решение. Бросить ребенка одного среди песков было неправильно. Но Истен ведь не мог нести его на руках до выхода из Пустыни и не мог остаться с ним здесь — и то, и другое означало верную смерть уже для него. А если Истен уйдет, то, возможно, выживет.
Истен в последний раз, без всякой надежды, потряс Альмара за плечо, позвал. Как и ожидал, не получил отклика. Выпрямился и, поправив лямки заплечного мешка, пошел прочь.
Глава 21
В первый раз Истен обернулся, пройдя примерно сто шагов.
Во второй раз он обернулся еще через пятьдесят.
За его спиной ничего не изменилось. Мальчик все так же лежал на песке, в той же позе, в какой был, абсолютно неподвижный.
Истен прошел еще немного вперед, потом остановился, обернулся в третий раз. Наверное, с такого расстояния ему показалось, но выглядело все так, будто пески уже начали заносить маленькую фигурку.
Истен отвернулся от Альмара и посмотрел вдаль, на уже не очень далекие горы. Он мог бы дойти до них, шанс был… Мог бы…
Истен в голос выругался, развернулся и зашагал назад.
Мальчик действительно уже наполовину погрузился в песок, словно бы тот был зыбучим. К счастью, лежал он на спине и дыханию песок не мешал. Истен переложил остатки провизии, пустые фляги и оружие в заплечный мешок Альмара, а свой разрезал на широкие полосы и сделал из них что-то, отдаленно похожее на плетенные наспинные приспособления, в которых крестьяне носили своих детей. Повезло, что Альмар был невысоким, да еще сильно похудел за время пути.
— Ты только очнись поскорее, — сказал ему Истен. — Уж пожалуйста постарайся.
Идти было тяжело, отдыхать приходилось куда чаще, чем прежде, а горы теперь, казалось, нисколько не приближались. Да еще и голоса — сегодня они звучали особенно громко и настойчиво. Истену подумалось, что, не будь этих голосов, идти, даже не смотря на ношу, было бы в разы легче. Вот только, чтобы заглушить голоса, Истену были нужны мир, спокойствие и довольство жизнью — полная противоположность тому, что он сейчас испытывал.
