За первое место пятьсот духовных камней, магический артефакт высокого качества на выбор, десять пилюль накопления Ци, а также черный приказ на получение техники.
За второе место триста духовных камней, магический артефакт среднего качества на выбор, пять пилюль накопления Ци, а также черный приказ на получение техники.
За третье место двести духовных камней и три пилюли накопления Ци, магический артефакт низкого качества на выбор, а также черный приказ на получение техники.
С четвертое по десятое место сотня духовных камней и одна пилюлю накопления Ци, а также белый приказ на получение техники.
С одиннадцатого по двадцатое место пятьдесят духовных камней, а также белый приказ на получение техники.
С двадцать первого по сороковое двадцать пять духовных камней, а также белый приказ на получение техники.
С сорок первого по пятидесятое десять духовных камней, а также белый приказ на получение техники.
Последний же не получит ничего.
Старейшина дал послушникам около минуты, чтобы всё прочесть и обдумать прочитанное, после чего заявил:
— Времени я вам дал достаточно, чтобы вы успели решить за какое место вы готовы бороться. Так что, пожалуй, начнём. Фаргус, приступай к выполнению обязанностей.
— Слушаюсь вас, старейшина. — произнёс дьякон, после чего выкрикнул имена послушников, чья очередь была первой, — Линь, Джоэль, вы первые, ступайте на арену.
Двое юношей тут же вышли вперёд и направились на арену. Джоэлю было двенадцать лет, для своего возраста был довольно высок и мускулист, и он был довольно силён в боевом искусстве, видно было, что с детства его тренировали, к тому же он был одним из тех, кто сумел достичь стадии Конденсации Ци за семь дней, но какого-либо дара у него не было. Линь же был старше, ему было тринадцать, но он из-за своей худобы и невысокого роста казалось, что он был намного младше. Он также уже пребывал на первой стадии. И хоть Линь не показывал каких-то выдающихся способностей в боевом искусстве, но он обладал глазами Синего Пламени, а это более чем уравнивало ситуацию.
Двое юношей молча поднялись по ступеням на арену, которую тут же окутала какая-то защита, оградившая её от внешнего мира, и встали напротив друг друга на расстоянии около десяти метров. Один высок и силён, другой низок и слаб, такое первое впечатление они производили, и по этому виду казалось, что исход уже предрешен.
— Начали. — прозвучал в воздухе голос дьякона. — И Джоэль тут же начал бегом сокращать дистанцию, а Линь продолжал стоять на одном месте и смотреть на приближающегося оппонента, даже не потрудившись встать в боевую стойку. Джоэль, подбегая к Линю, на последней паре метров почувствовал что-то неладное и притормозил, но, к его несчастью, он опоздал, для подобного маневра было уже слишком поздно. Глаза Линя резко засияли ярким синим пламенем, которое тут же вырвалось наружу, напоминая две огненные лавины. Единственное, что спасло Джоэля от судьбы быть полностью проглоченным этим огнём было то, эти лавины двигались не слишком быстро. В последний момент он успел прыгнуть в сторону, но левую его руку и ногу всё равно задело. Но этого для юноши было достаточно.
— АаАаааа, больно, больно, горю. Аааа. — кричал Джоэль, катаясь по земле в попытке сбить пламя с конечностей, с которых уже сползала кожа и начали виднеться мышцы. Но как бы он не старался, как бы не пытался потушить пламя, оно даже не думало затухать, более того оно ещё и продолжало распространяться, как будто тело Джоэля было отличным топливом.
Линь на всё это действо безмятежно смотрел и никак не пытался помешать Джоэлю себя потушить, показывая этим уверенность в том, что у того ничего не получится. Спустя несколько секунд, Джоэль не выдержал чудовищной боли и выкрикнул заветное слово:
— Прекрати это, я сдаюсь, сдаюсь, только прекрати это, аааа….
Тут же после выкрика, его окутало серебристым светом, и огонь, который не смогли потушить все потуги Джоэля, мгновенно погас, после чего Джоэль пропал с арены в вспышке серебристого света и оказался лежащим у ног дьякона Фаргуса.
— Съешь пилюлю, полегчает. — проговорил дьякон, подавая мычащему от боли Джоэлю пилюлю. Тот трясущейся правой рукой взял её и тут же проглотил, и через пару секунд его мычания стали затихать, а затем и вовсе прекратились, и он смог облегченно вздохнуть.
— Победитель Линь, можешь сходить с арены. Следующие: Оберин и Каирус. — произнёс дьякон Фаргус.
Молодые люди последовали приказу и также поднялись на арену. Каирус был пятнадцатилетним юношей с редкими для империи светлыми волосами, и был он одним из первых, кто сумел достичь стадии Конденсации Ци. Сделал он это ещё в первые четыре дня после получения метода, и сейчас вероятно превосходил Ранда, который почти всё время потратил на изучении техники, по количеству Ци в теле, хоть ему и было довольно далеко до второй ступени.
«Ну что же, проверим, насколько хороша техника Бронзового Тела», — подумал Ранд, разглядывая противника. Тот, как и Джоэль до него, сразу же после объявления о начале боя стал бегом сокращать дистанцию между ними. Ранд же, как и Линь до него, спокойно стоял, ничего не делая. Заметив это, Каирус резко остановился на пол пути, видимо испугавшись, что произойдёт что-то подобное предыдущему бою. Но подождав пару секунд и не заметив ничего странного, кроме слегка изменившегося со вчерашнего дня цвета кожи Ранда, продолжил осторожно сближаться. И, подойдя на нужное для атаки расстояние, он не стал медлить и правой рукой ударил в лицо Ранда. Каирус был готов ко всему: от уклонения или блока его удара, до неожиданной контратаки, но то, что произошло дальше вышло за пределы его ожиданий. Ранд продолжал не двигаться, даже когда кулак противника приблизился к его лицу. За эти пару мгновений Каирус успел подумать: «Он уже не успеет уклониться, видимо, он недооценил меня, я вложу всю силу в этот удар, опрокину его так, что он уже не встанет, и битва мгновенно закончится».
Бум, Каирусу показалось, что он ударил стальной доспех, а не человека. И то, что он ударил, применяя всю свою новую мощь, которую он получил от метода культивации Мифической Крови, сделало всё только хуже. После столкновения его кулак превратился во что-то невообразимое, слегка напоминающее недоделанный фарш, с торчащими в разных местах костями.
— ААА, да как так-то, что же такое, больно, больно…
Ранд же, поглаживая левой рукой то место, где его коснулся кулак, попросил Каируса:
— Ударь ещё пару раз, пожалуйста, а то я не совсем понял, почувствовал я что-то или всё-таки нет.
Глава 22
Истина открывается в бою
Глава 22
Истина открывается в бою
Трибуны для зрителей.
Четыре старейшины сидели рядом друг с другом и оценивающе обсуждали каждый бой и его участников. Общались они с помощью духовного чувства, никак не двигая губами, чтобы никто из окружающих зрителей не слышал их беседы. Дьяконы, возможно, могли бы попытаться их подслушать, но они не смели пойти на подобное, ибо шансы, что старейшины это заметят были высоки.
— А твой ученичёк совсем неплох, Байрон. — рассматривая битву Ранда и Каируса, произнёс Эдард, — Герхард мне говорил, что у него большой талант в боевых искусствах, чуть ли не лучший за всё время, что он преподаёт, но в этом бою твоему Оберину даже не пришлось свой талант нам показывать. Ему достаточно было просто стоять, чтобы сокрушить все надежды Каируса на победу. С учётом его прочности тела, а также его изменившегося цвета кожи, он же практикует технику Бронзового Тела, правильно? Редко нынче можно увидеть, чтобы её кто-то практиковал, слишком уж серьёзный у ней недостаток. — произнёс Эдард, продолжая наблюдать за происходящим на арене. А там молодого и подающего надежды послушника Каируса, только что сдавшегося, унесла сила формации с арены.
— Да, от тебя подобное не утаить Эдард. Это, правда, была техника Бронзового Тела, для большинства она неподъёмна и слишком время затратна, но благодаря телосложению Оберина, всё её недостатки нивелируются, и остаются только огромные преимущества. Рад, что он не тратил времени зря и успел достичь в ней первого уровня до начала состязания. А насчёт его таланта к боевому искусству, я ничего подобного не знал и был приятно удивлён, когда Герхард сообщил мне о его успехах. Слышал, что он почти не уступал на тренировке твоему младшему сыну, Ройден. С учётом того, что его никто до этого не учил, это очень впечатляет. — разглядывая своего ученика, ответил Байрон, но хоть он и поддерживал беседу с другими старейшинами, но значительная часть его внимания и мыслей была сосредоточена на другом. Вглядываясь в фигуру своего ученика, он подметил мелкие различия с тем юношей, который был в его памяти. За эти несколько дней пока он его не видел, что-то в поведение Оберина изменилось: его взгляд и походка буквально кричали об уверенности в своих силах и превосходстве над другими. И хоть он не был выше или шире в плечах многих, Байрону почему-то казалось, что он видит могучего тигра среди слабых волков. И его действия только это подтверждали…То, как он попросил того мальчика «ударить его ещё раз» было направленно в первую очередь на наблюдающих за боем одногруппников-послушников, чтобы они ещё до боя с ним почувствовали своё бессилие перед его защитой, ощутили неуверенность и страх проиграть. А сомнения в своих силах для любого воина — это плавный путь к поражению.
