-Валлор? Разве она Королевской крови?
-Вероятнее всего, милорд. Другая кровь сейчас не нужна Ордену.
-Мы можем еще чем-нибудь помочь, Ваше величество? - внезапно спросила женщина, взглянув на меня с тревогой и какой-то жалостью.
-Мне понадобится запас еды на пару дней, арбалет и деньги. А еще пара почтовых голубей и ваше молчание.
-Все будет исполнено лучшим образом, моя королева! – с чувством заявил Эстин, переглянувшись с женой. – Для нас честь служить вам!
Я улыбнулась и вновь посмотрела на ребенка. Иногда было приятно слышать подобные слова – они придавали сил идти дальше.
-Благодарю за верность и искренность, милорд, да пошлет Бог свое благословение на ваши земли.
***
Через час, может чуть больше, я покинула город через северные ворота. Капюшон надежно скрывал лицо, а охрана проявляла завидное равнодушие. Ястреб, отдохнувший за ночь и полакомившейся овсом, бежал так бодро, что приходилось слегка сдерживать его, дабы не расплескать кувшин с молоком, который служанка прочно закрепила между караваем хлеба и большим куском буженины.
Вчерашнее происшествие поставило меня перед серьезным выбором: с одной стороны, я теперь боялась заходить в лес, с другой - на дороге могли поджидать люди Фирсара, ведь Земар-ар было необходимо знать, что задумала и куда делась мятежная королева. Следовало хорошенько подумать, прежде чем предпринимать следующий шаг. Свернув в лес, я остановила коня и спешилась. Размышлять было разумнее после плотной трапезы и внимательного изучения карты.
Хлеб был еще теплый, видимо его испекли к завтраку. Ястреб заинтересованно наблюдал за мной, потягивая воздух носом. Улыбнувшись, я отщипнула кусочек мякоти и протянула к нему ладонь.
Итак, до Пата оставалось около трех недель, и добраться быстрей не представлялось возможным даже напрямик, а по тракту могло выйти и того больше, ведь коней я менять не могла, это было слишком опасно. Кроме того, дорога наверняка находилась под контролем Ордена, да и слуги Земар-ар оказались не так уж предсказуемы. Учитывая, что в прошлый раз они ловили меня именно в лесах, считать даже этот путь безопасным, было нелепо. Я поежилась: воспоминания о той ночи до сих пор вызывали чувство страха.
И вновь замелькала по копытами трава, и ветерок заиграл в волосах. Стволы деревьев, кусочки синего неба над головой и пятна солнца на листьях… Природа постепенно обретала облик более скромный и привычный для моего северного глаза, а растущая луна, словно огромный фонарь, разгоняла ночной мрак, позволяя не останавливаться на долгий ночлег.
Я старалась держаться северо-запада, иногда сворачивая, чтобы обойти попадающиеся на пути озера. Навык спать в седле вернулся, и жизнь сразу стала значительно легче. Времени думать, теперь было более чем достаточно, и я, наконец, выучила наизусть записи, которые сделала в ту ночь, у жертвенника, обоснованно полагая, что память надежнее бумаги.
Когда луна, наконец, разродилась и исчезла с небосклона, мы с Ястребом достигли вершины параболы, по которой обходили Горгот. Теперь предстояло преодолеть последний отрезок в две недели - На пути был только Вибр, герцогство, принадлежащее когда-то матери Парамана и Али-Нари. Оно находилось довольно далеко от тракта, и считалось полностью автономным. В его состав входило два небольших города: Вифар и Ибрис, и еще с десяток деревень. В последние годы Али с сыном часто уезжали туда, время от времени забирая с собой моего покойного брата, чтобы вынудить его немного отдохнуть. После таких поездок, Карл всегда возвращался в Замок более спокойным и помолодевшим.
Раньше, до того, как трагедия вторглась в стены Белого замка, я порой завидовала кузине, имеющей возможность отойти от дел и просто отдохнуть в месте, которое она считала своим домом. В отличие от нее, ни я, ни Марк не видели такой роскоши уже много лет… После короткого отрезка счастья в Большом мире, жизнь больше не давала нам даже дня покоя: одни дела, дела, дела… Иногда я с болью замечала, как глубоко отпечатались на лбу мужа преждевременные морщины и потух огонек в глазах. Несмотря на привычку, ему было тяжело вмещать бремя власти. Только вечерами, когда заботы отступали, тихое счастье рушило преграды, воздвигнутые судьбой. Часто мы по полночи шептались, вспоминая былые дни и делясь надеждами. Тогда время в смущении убегало, возвращая юность и былые чувства. А утром… Утро упрямо будило от нежных снов. И так происходило из года в год… О, сколько бы я сейчас отдала, чтобы все вернулось на круги своя! Как надоели вечные разлуки и странствия, а у дороги все не было и не было конца…
И все же, по сравнению с Али-Нари, я была просто безумно счастлива. Я вышла замуж за человека, которого любила с тринадцати лет, у меня было четверо детей, целых пять лет мы с мужем жили, принадлежа только друг другу, не зная ни забот, ни бед… Редкое явление для тех, кто призван на такой путь, который выпал мне. Господь был милостив и не на что было роптать. Впрочем, человек всегда недоволен тем, что имеет... Моя названная сестра, в отличие от меня, с детства находилась в окружении людей или безразличных к ней или враждебных. Как принцесса Крови, она рассматривалась только в качестве материала для продолжения рода. Если бы не это, да не ультиматум Парамана, Кайл, а вместе с ним и Совет, не стали бы терпеть ее присутствие. Конечно, были и те, кто любил ее: например, тетушка Фалина и покойный генерал Лафаст, но этого было мало для девочки, у которой не было ни отца, ни матери. И все же она выросла замечательной женщиной: доброй, кроткой, нежной и сильной одновременно.
Али исполнилось семнадцать, когда мы с братьями вернулись в Королевство, она была полна надежд на будущее, а волею судьбы влюбилась в Карла. Из всех возможных вариантов, этот был самым гибельным для нее и почти что безнадежным. Но сердцу не прикажешь. Много лет кузина терпеливо и тихо ждала, когда растает сердце моего брата или, вернее, когда в бесконечное череде его забот, дойдет дело и до нее. Все страшные события, которые мне посчастливилось переждать в стороне, проходили на ее глазах: казни, бесчинства Совета, долгое заключение Карла, когда его жизнь ежедневно висела на волоске. Невзирая на опасность, она под страхом смерти старалась как-то обезопасить и поддержать его…
Я помнила ее лицо, когда поняв, что время не оставляет шанса, она выкрала корону и скакала через лес, зная, что все равно не сможет уйти от погони. А потом ей пришлось выдержать осаду в Лаусенсе и неизвестность, которая была страшнее всего на свете. Али была настоящей дочерью Крови: внутренняя сила и мужество, невидимые за хрупкой оболочкой - вот то, что мы с Карлом в ней так ценили и любили. По велению любви, брат позволил маленькому Лирду появиться на свет, прекрасно осознавая, что своим рождением их сын поставит под удар Королевство. Я даже не могла представить, сколько ему пришлось думать, чтобы найти шанс подарить жене счастье стать матерью ребенка, который, фактически, являлся последним прямым потомком Тара. Не знала и того, посмел ли Карл рассказать Али-Нари то, что не открыл даже мне… Почему-то, я была уверенна, что нет.
