Круглая площадь встретила воинство неприязненными взглядами пустых темных окон. Похожее на скелет чудовища, мертвое дерево отбрасывало в высохший бассейн жуткую тень. Флажки на толстенном стволе трепетали, словно посмеиваясь над живыми.
Нижний этаж дома справа от дерева был разрисован силуэтами львов, пожирающих слонов, собак, верблюдов, коров и людей. Из открытой пасти самого большого нарисованного льва торчала короткая лестница, как будто зверь вывалил язык, разомлев от жары и съеденного мяса.
Доблестные воины границы снова дрогнули.
— Мы же не глупцы, чтобы убояться теней! — воскликнул, обернувшись к ним, Гириш.
Он был не прав.
Девять бесформенных теней, которые ничто не отбрасывало, двигались к людям. Гириш не видел теней, обернувшись к ним затылком, и с удивлением смотрел как быстро сереют лица вендийских воинов. Сереют от ужаса, во много раз превосходящего все недавние ужасы вместе взятые. Длительное мгновение понадобилось Гиришу, чтобы понять, что за его спиной творится что-то кошмарное. Настолько кошмарное, что ни у кого нет сил даже кричать.
Повинуясь животному страху и чувству самосохранения, раджа прыгнул в сторону. Прыгнул так, как никогда еще не прыгал в своей жизни. Он видел как земля скользит под его ногами, видел как она медленно приближается. Он обернулся в воздухе и краем глаза увидел наступающие тени. В тот момент, когда ноги Гириша коснулись земли и он упал на бок и перекатился, смягчая падение, первого из солдат, стоящих с серыми лицами, разрезало пополам.
Вендиец переломился в ужасном фонтане крови. Его верхняя часть вдруг смялась и стала таять, перетекая в невидимый мир. В воздухе появились мерцающие синие пятнышки.
Гириш еще не успел вскочить, а уже и второго солдата пожирала невидимая тень. Парализованные ужасом, воины не сопротивлялись. Они стояли словно трава перед коровами, и позволяли себя есть. Тела их дрожали, сердца отсутствовали в них, и они не могли отделить жизнь от смерти.
Раджа хотел закричать, хотел криком разбить стеклянную неподвижность воинов, заставить их вспомнить, что только сопротивляющийся смерти имеет право жить, но вдруг спохватился, что скорее всего солдаты не очнутся, зато крик привлечет чудовищ.
Гириш загнал собирающийся вырваться крик обратно в глотку и огляделся. Пасть нарисованного льва выглядела вполне привлекательно. Раджа устремился к ней и уже поставил ногу на нижнюю ступеньку лестницы, но заметил как внутри, в полутьме мелькнула тень.
Сердце раджи подпрыгнуло. Он упал на колени, вскочил и метнулся через площадь в самую узкую, выходящую с нее, улочку.
Гулкое эхо шагов металось между стенами, словно в ущелье. Стены были глухие, только под самыми крышами имелись подобия бойниц, тонувшие в тени маленьких круглых колонн. Сквозь прорезь улицы небо выглядело как кровавая рана, нанесенная острым ножом. Высокая башня замыкала улочку с другой стороны.
Гириш стремительно несся по улице, расставив мечи, как крылья. Он был похож на раненую птицу. Слой песка на мраморных плитах хрустел под его ногами. В башне был открытый вход. Ворота, обитые железом, распахнулись навстречу беглецу.
Гириш взбежал по ступенькам и вошел. Он увидел висящие под потолком серые мешки, но в следующий момент мешки раскрылись и у них заблестели глаза. Сотни летучих мышей разом сорвались в воздух, издавая пронзительный гвалт. Замелькали крылья, заполняя собой пространство. Перед лицом раджи на долгое мгновение зависла раскрытая, зубастая пасть мыши и ее красные глаза. Раджа бросился ничком на холодные плиты пола. Стая мышей метнулась к выходу.
Летучие мыши видели перед собой две опасности. Человека с мечами, который вторгся в их обитель и две тени, только что появившиеся в начале улочки. Мыши не знали куда деваться. Они метались между стенами и в большинстве пытались пробиться сквозь узкие бойницы под крышами, лишь некоторые взмывали в кровавую щель неба, преодолевая извечный ужас перед солнечным светом.
Гириш поднялся, перестав слышать над собой хлопанье крыльев. Башня внутри была полой. Лестница спиралью вилась вдоль стен, иногда как бы отдыхая на небольших выступах. Свет пробивался сквозь круглые окошки, расположенные вдоль всей лестницы.
Хруст песка, раздавшийся сзади, заставил раджу стремительно обернуться. След в след Гиришу шли невидимые существа. На песке отпечатывались странные шестипалые ноги. Один палец торчал на пятке, а один был далеко отставлен. Судя по следам, существ было двое.
Гириш сделал шаг назад, пригибаясь как тигр перед прыжком. Он решил отдать свою жизнь недешево. Пусть проклятые твари узнают, кто такой повелитель границы Гириш! Он завыл, как ночной хищник во тьме джунглей, и глаза его превратились в глаза жаждущего крови тигра.
Следы приближались.
Гириш не стал дожидаться, когда чудовища взойдут на ступеньки. Он в три прыжка вынесся за пределы башни, молотя воздух двумя мечами. Душераздирающий визг был ему ответом. Две темно-синие раны раскрылись в воздухе и густая, как мед жидкость потянулась вниз. Цепочка маленьких лужиц побежала к стене. Раджа не останавливался ни на мгновение. Перед его мысленным взором стоял разрываемый надвое солдат и эта картина придавала действиям раджи силу и скорость. Он уже не смотрел на следы, весь превратившись в слух. Кожа Гириша чувствовала малейшие дуновения ветра. Невидимка попытался зайти ему за спину.
Раджа резко развернулся, подпрыгнул и ударил мечами вниз. Десятки ран раскрылись в воздухе и Гириш чуть не оглох от визга. Он принялся рубить существо изо всех сил, с методичностью повара, шинкующего овощи. Внутренности невидимки были видимыми. Когда раджа разрубил ритмично дергающийся фиолетовый комок, визг прекратился.
Гириш крутанулся на месте и двинулся по цепочке лужиц. Слабый стон раздался из тени под стеной. Раджа остановился и прислушался, надеясь уловить дыхание чудовища. Если, конечно, эти ужасные существа вообще дышали.
Дыхание было. Словно тихий шелест папируса. Гириш снова пригнулся и завыл, подражая ночному хищнику.
Новый звук заставил Гириша резко умолкнуть. Скрежет металла, скрежет сотни тяжелых суставчатых доспехов, и поступь быстро шагающего великана. Холодный ужас вновь завладел всем существом раджи. Несколько мгновений он боролся с ним, разрываясь между желанием умереть на месте и желанием взглянуть на источник звука.
Острый ожог заставил его посмотреть на ногу. Три слоя шелковых штанов были разрезаны на щиколотке по кругу и окрасились кровью, человеческой кровью. В шаге от Гириша в воздухе висели фиолетовые внутренности. Раджа вскричал и ударил мечом. Хватка ослабла, раджа рванул ногу и освободился.
