Девушка спешилась неподалеку от селения. Из-за кривостволых деревьев Дилинэ наблюдала, как воины Хурсаг вытаскивают людей из воды. Их было двое: мужчина и женщина. Отчего-то их тела не покрылись ракушками. Жрица не могла разглядеть, живые эти двое или возвращенные к жизни, но сделала вывод, что и в Хурсаг дела идут не так, как надо. Превращение не удалось.
Дилинэ вскинула руку и очертила круг. Затем она сорвала несколько синих цветов, растущих на склоне. Соцветие Дару, способное излечивать раненых и возвращать подобие жизни. Но жрице цветы нужны были для иной цели. Она оборвала лепестки и бросила их в круг. Туда же босыми ногами встала сама и воздела руки к небу.
— Шанана! — громко выкрикнула она, не боясь, что воины могут услышать ее. — Я, ми-сикиль Дилинэ, призываю тебя! Войди в мое тело и наполни его своим ужасным сиянием!
Жрица стояла с поднятыми руками. Она напряглась всем телом, готовясь принять в себя божественную силу, то самое ужасное сияние, что позволяло столько веков защищать их земли. Но Шанана ее не слышала.
Дилинэ услышала хруст ломающихся ветвей с другой стороны холма. Она опустила руки и разметала ногой лепестки. Хруст стал ближе. Жрица повернула голову на звук и увидела, как через заросли пробирается кимелемская жрица верхом на рааге. Дилинэ вздрогнула и замерла. Старая жрица правила раага прямо к ней, определенно заметив ми-сикиль.
— Пусть светит над тобой Шамаш, Дилинэ, — произнесла седовласая женщина.
— И Нанна не оставит тебя, Ияруту, — руки ее при этом сжались в кулаки, а глаза напряженно сузились. — Как посмела ты сотворить раагов? Каким богам ты служишь теперь?
— Тебе ли не знать, Дилинэ, Шанана оставила нас.
— И ты решила уподобиться хурсагским чернокнижникам, оскверняя мертвецов?
— Это не наши мертвые, — спокойно ответила Ияруту. — Это чужаки. Свет Шамаша не достигал их при жизни, и после смерти их не примет Иркалла.
— Глупая старуха! — вскрикнула Дилинэ. — Шанана покинула нас от того, что ты пользуешь мертвых! Это все из-за тебя, безмозглая плесень!
— Мы идем на Хурсаг, — гордо вскинув голову, ответила старая жрица. — С Шананой или без нее, но Хурсаг падет, покуда в руках моих все еще есть ужасное сияние. Уйди с дороги, Дилинэ. Или ты станешь защищать хурсагских выродков?
— Ты прокляла сама себя! Ты прокляла нас всех!
Ияруту хотела обойти круг ми-сикиль, но руки Дилинэ засияли золотом.
Луч света ударил перед мордой раага, тот вздыбился, но старая жрица удержалась на спине существа.
— Что ты делаешь, сикиль?! — вскрикнула седовласая.
— Делаю то, что должно, — ответила Дилинэ.
***
Ступени, высеченные прямо в скале, и не думали кончаться. Макс едва переставлял ноги, а новое одеяние, походившее на платье, доходило до щиколоток и не давало сделать достаточно широкий шаг, да к тому же было слишком теплым для внезапно наставшего лета. Парень утирал пот со лба и шел за воинами в ракушечных доспехах.
Выносливость +2
Макс отмахнулся от уведомления, как от назойливой мухи. Себя он ничуть выносливее не почувствовал. Напротив, ему казалось, что силы вот-вот его покинут. Но лестница все же закончилась, и показался прямоугольный проем в скале.
Внутри оказалось прохладнее, только солнце припекало спину. Макс с трудом отдышался, вытер пот рукавом и поспешил догнать своих провожатых. Вел он себя совершенно спокойно, будто всю жизнь ждал, когда его позовут повелителю Хурсага.
Коридор окончился широким залом, совершенно пустым, не считая круглого стола, за которым сидел человек. Лицо его закрывала маска, похожая на театральную. От него веяло холодом, и Макс замер, мгновенно ощутив волну страха. В этом человеке чувствовалась опасность даже на расстоянии.
— Подойди, — произнес человек в маске. — Ты тот, кто изменил мир?
Макс сделал несколько неуверенных шагов к столу и снова замер.
— Я? — переспросил он. — Я ничего не менял.
— Ты — иной, я вижу. Расскажи мне, как видишь мир? Нин Эли видела. Но оказалась не той.
— Это все-таки игра? Это ведь все не по-настоящему. А ты — главный босс, да?
— Игра? — человек постучал длинными когтями по столу. — Нин Эли говорила так же. Но нет, это не игра. Ты можешь изменить мир?
— Ну, — рыжий задумался, — даже не знаю.
В зал вбежала девочка, тощая, несуразная, с коротким ежиком на голове.
— И мне больше не понадобятся эти гадкие лекарства! — она засмеялась и оббежала стол. — Диир, можно погулять? Я так давно не была на улице!
— Подожди еще немного, — человек в маске потрепал девочку по коротким волосам. — Мне нужно поговорить с этим мальчиком, а потом я отведу тебя в сад.
— Макс? — девочка удивленно посмотрела на рыжего. — Ты зачем в ковер завернулся? А где Женька? Где мама?
— Ты? К-ка… — парень вздрогнул и проглотил половину слова, — ты как тут очутилась? Ты — Алиса, правильно? Сестра Джека?
— Ага! — кивнула девочка. — Видишь, я теперь могу ходить! Могу бегать! — и она снова побежала вокруг стола.
— Что она здесь делает? — спросил рыжий у Диира и осекся.
— Я снял с нее проклятье. Ребенок меня забавляет. Но ты не ответил на мой вопрос. Ты можешь менять мир?
— Ну, даже не знаю, — пожал Макс плечами.
— Удали его, — Диир указал на одного из воинов в ракушечных доспехах.
— Как удалить?
— Уничтожь, сотри из реальности. Тот, кого в Кимелем звали творцом неба, мог это сделать.
— А, не, я так не умею, — растеряно улыбнулся рыжий. — Я просто в игру играл, но придумал ее не я.
— Кто? — в голосе Диира послышалось рычание. — Кто выдумал эту вашу игру?
— Вы про Ремизова? Бот, что ли, вам нужен?
— Если ты знаешь того, кто создал небо, того, кто дал ужасное сияние Кимелем, приведи его ко мне.
— А… зачем?
— Чего ты хочешь, мальчишка? Золото, власть, силу? Я могу дать тебе все это.
— А, понял, — кивнул Макс. — Конечно, приведу. Как только встречу, сразу приведу. Обязательно.
— Можешь идти, — произнес Диир.
— Все? Вот, просто идти? Ни угроз, ни подписания договора кровью, ничего не надо?
— А зачем? — усмехнулся человек в маске. — Ты и так все выполнишь. Добровольно.
— Ага, — снова закивал рыжий. — Ну, я пошел.
***
Пока мы ехали, Ремизов полтанка раскрутил. Он вытащил какое-то подобие рации и ловил сигнал, выкинув антенну через люк. Динамик издавал душераздирающие звуки, которые даже рев мотора глушили.
— Бот, задолбал своей музыкой. Вырубай шарманку! — крикнул Юрка.
— Ты не понимаешь, — ответил Ремизов, все-таки убавляя звук, — тут эфир совсем пустой.
— Ну, не ловит тут «Европа плюс», бывает.
— Нет, так не бывает, — возразил Бот. — Эфир всегда полон всяких сигналов. Не только радио и телевидение, но и менты, военные, телефоны, в конце концов. А тут пусто. Будто ни одного источника сигнала нет.
— Ну, и вырубай к чертям.
Грязный, кажется, реально ничего не понял. А до меня начало доходить потихоньку. Это не горы глушат сигнал. Сигнала просто нет.
— А вдруг это не к нам кусок игры переместился, — предположил я, — а мы все, то есть весь город, попал в игру? А дальше нет ни Наро-Фоминска, ни Москвы.
— А разница какая? — снова не врубился Юрка.
— Это значит, мы никогда не выберемся, — произнес Бот.
— Слушай, ну, ты ж говорил, что код какой-то видишь. А как-нибудь обратно все сделать можно? Откатить систему до заводских настроек? Как, вообще, так получилось? И если мы переместились, то что сейчас на месте города там, в нашем мире? Большая воронка? — спросил я.
— Я думаю, все случилось, когда меня похитили. Ну, я денег кое-кому задолжал, брал на разработку. Вот, они прошарили, что мой проект может приносить доход. Давай, собери нам тут ванну, говорят. Ванну-то я собрал, только решил чуть изменить систему, когда подключался. Чит-коды ввел, говоря простым языком. Просто живым меня бы все равно оттуда не выпустили. И я придумал, как сделать так, чтоб меня посчитали мертвым. И тело выбросили. Конечно, я рисковал, меня могли и закопать, но иного выхода не было.
