Я ней, подбежала к женщине, обняла ее % крепко, потом улыбнулась через силу, ft заглянула ей в глаза и сказала; — Не АЬ""4 плачьте, тетушка, я вас не забуду. А со? мной все в порядке будет! К родным еду…
— Куда слезла! А ну назад! Сейчас I ронемся! — догнал ее сердитый окрик.
— Пусть Звезды осветят твой путь, — поцеловала ее на прощанье хозяйка. — Упрямая девочка. Все же отправилась в дорогу… Вот платочек возьми, домовуш-ica тебе передал, за кашку. Где бросишь, там дорога будет, ты проедешь — и пропадет.
235
Jleqmou ръщарь
Машу снова усадили в сани. По бокам встали два конных, рысаря, грозных и неприступных на вид. Обоз тронулся, возница легонько дернул за вожжи… А девочка все смотрела, как бежит за санями тетка Марья, Она помахала ей рукой, затем щелкнула пальцами — где-то далеко, на краю Опушкина, снежная девочка открыла глаза и глубоко вздохнула, как Снегурочка в сказке. Когда последние избы Опушкина скрылись за заснеженными елями, Маша дала волю слезам. Она плакала, потому что ей было жаль тетку Марью, потому что знала, что больше никогда не увидит Опушки-но, корову Зорьку, Варю, дядьку Сухостоя. На сердце у нее было печально, но,
если честно, не так уж тяжело, Она ехала, куда собиралась — на Теплый берег, в замок Морского ветра. Туда, куда увезли ледяного рыцаря.
Глава 20
БЕСПОЛЕЗНАЯ ВЕНЦЕССА ВНУШАЕТ ОПАСЕНИЯ
Сани поскрипывали, снег летел из-под копыт лошади, заснеженные ели плавно двигались навстречу, воздух казался вкусным, как мороженое — арбуз-но-сочным, свежим, сладким. Маше было тепло и удобно, но довольно скучно, она смотрела на спину возницы, обтянутую потертым коричневым мехом, потом начала оглядываться. Она сосчитала людей в отряде. Конных рысарей ока-фь залось двенадцать, тринадцатым был
0 сам Шестипалый, к ним трое возниц с санями, набитыми мешками, сундука-
ЛА ми, свернутыми шкурами, Сама девочка рЗ
сидела между двумя огромными мешками, шуршащими и ровными, она не мог-Ж л а предположить, что могло в них нахо-л диться. Первоначально рысари казались Маше одинаковыми, затем она ради развлечения принялась искать различия.? Jleqmou рыцрръ
11 уть больше меха на доспехах, чуть выше шишак на шлеме, чуть гуще или длиннее борода — и девочка уже давала прозвища: медведь, монгол, богатырь…
— Скучаешь? — к ней подскакал Шее-11 шалый. — Жалеешь о деревне?
— Немного, — ответила девочка. — Мне л-саль добрую женщину, которая приютила меня.
— Не жалей о той жизни, — ответил ей рысарь. — Ты достойна большего, чем доить коров и мыть полы в общей избе,
1 ы чистопородная, как и я. Встретишься е тетей, вернешь себе титул и заживешь роскошно — замки, развлечения, сражения, выйдешь замуж за веника. Кстати, скажи мне, какое воспитание ты полу- чила.
Маша еще в Опушкине поняла, что I Иестипалый не станет для нее союзником, она решила играть роль венцессы до тех пор, пока не достигнет Теплого бе- л рега. А то еще он подумает, что обознался, выкинет из саней посреди леса.
— Я не получила блестящего рысар-237 с кого воспитания. Вероятно, вы слыша- Щ ли, много лет я страдала от проклятия ледяной кости и только недавно, как раз? перед штурмом Громовой груды, пришла в себя.
— Все верно, — задумчиво кивнул ры-сарь. — Как ты получила ледяное проклятье? Съела холодеющую птицу? Нашла странный камень в кладке стены?
— Я не помню, — урок Маша усвоила четко. — Я была слишком мала. Кроме того, годы, которые я провела в недвижимости, повлияли на меня, память возвратилась лишь частично.
— Но ты смогла бы ответить на вопросы рысарского собрания?
— Да, историю своего рода я помню лучше, чем свою…
— Хорошо, — снова кивнул Шестипалый. — Надеюсь, ты оправдаешь наши надежды. Будешь достойна породнить-
tg ся с моей породой. Но для путешествия q ты абсолютно бесполезна. Советую смир-а но сидеть в санях и не высовываться! я S №
— Яне бесполезная… — Маша зад ох-рЗ нулась от обиды. Она ненавидела, когда к ней относились пренебрежительно.
д Да, она не владела оружием и ожидала, что в пути о ней будут заботиться, накормят и защитят, но ей тоже хотелось хоть чем-то помочь, у нее были здоровые ноги, руки, голова, магия, в конце концов!
Не слушая ее, рысарь принялся отдавать приказания вознице, А Маша от нечего делать рассматривала Шестипалого, стараясь найти в нем признаки родства с легендарным Гривухой. Ничего в его скуластом суровом лице, в серых главах не было рысьего, в отличие от приве-нихи. Правда, волосы, что выбивались из-под шлема, были такими же, рыже-черными, хоть и заметно посеребренными сединой. Потом глаза девочки скольз-1 гули на рысарского коня. Он казался необычным, под стать всаднику. Слишком крупным, по сравнению с другими лошадьми, вернее, слишком высоким. Зачем-то он весь был закован в железо, поверх которого была накинута попона гак, что ни один волосок, даже хвост не показывались, и девочка не могла судить о масти коня. Он явно был сильнее и быстрее остальных.
Скрип саней и приглушенный цокот копыт убаюкивал, Маша прислонилась к одному из шуршащих мешков, начала дремать, ей было тепло… Ей снилась привениха в убежище дикушек, она наступала на нее, сердилась и повторяла:? «Почему ты вечно убегаешь от мамы с папой, из моего замка, от тетки Марьи, чего тебе дома не сидится?» Маша твердила ей, что это получается без ее особого желания, на самом деле она очень скучает по дому, ни разу не уходила по собственной воле, но тетка не слушала ее, кричала все громче: «Куда ты бежишь? Совести у тебя нет, дома надо подвиги совершать, а не в чужих краях!» Потом ее крик превратился в ужасающий рев, она начала расти, подняла огромные черные лапы…
В этот момент Маша вдруг поняла, что проснулась, и на нее рычит не при-вениха, а огромный черный медведь, стоящий на задних лапах у ее саней. Она широко распахнула глаза, увидела невероятно длинные кривые зубы, стекающую слюну, вдохнула запах, идущий от Q мокрой шерсти, и едва не потеряла сознание… Орал возница, лошади бились, грызли удила, вставали на дыбы под ры~ сарями. Только закованный в латы конь Шестипалого, ведомый твердой рукой, S попер прямо на медведя. Всадник дер-§ жал в руке пику, направляя ее в зверя, S Когда пика вонзилась в бок медведя, тот взревел с удвоенной яростью, отвлекаясь на нового врага» взмахнул лапами. Удар вскользь пришелся по замершей от ужаса девочке, распоров когтями шубку, куртку и опрокинув ее с саней. Шестипалый закричал, пришпорив коня и надавив на пику, он протащил медведя на ней, В это время кто-то из рысарей, такой же огромный, как медведь, справился наконец с перепуганной насмерть лошадью, подскочил со своей пикой, и они поволокли зверя уже вдвоем» Тут подоспели остальные рысари, но Шестипалый уже повалил зверя, прикончив его несколькими ударами своего огромного меча, выдернутого из ножен за спиной. В пылу схватки никто не подумал о Маше, поэтому, когда она поднялась из сугроба, отплевываясь от снега и кашляя, Ж.
