— Мы потеряли северный опорный пункт, — продолжает Велиар, магича с проектором дальше. — Зато гарнизон вернулся с минимальными потерями. Расчет процента соотношения жертв с жертвами предыдущих нападений ангелов на шестой странице.
Демоны покорно шуршат листами выданного каждому материала, даже Самаэль интересуется. Я тоже гляжу на цифры… Цифры, совершенно бездушные такие значки, и не поймешь — это потери. Реальные, живые, демоны, Падшие и духи.
Засидевшийся Люцифер легко вскакивает с трона, кивает Велиару и сам занимает его место перед Советом. По лицу Сатаны пробегает легкая, только ему понятная улыбочка.
— Кариэль, — зычно объявляет он. Я настороженно поднимаюсь. — Это та Падшая, благодаря которой вернулся гарнизон. Хотя приказы были иными, и вы исчерпали ресурс гарпий, отловленных в Тартаре…
Амаимон деликатно покашливает.
— Выражаю личную благодарность за сохранение гарнизона. Проси, что хочешь, — щедро говорит Люцифер.
Это, на самом деле, первый случай спасения демонов, в основном потому что прежние командиры не собирались отступать и солдат своих не щадили.
— Вернуться на службу, — не задумываясь, выбираю я. — И свой отряд, выполняющий ваши приказы. Как вы и обещали мне.
Никому из своих друзей я не позволю больше вернуться на передовую. Люцифер не может не согласиться: тут уже в принципах дело, он вынужден позволить мне такое, чтобы я и дальше расчищала дорогу медленно катящемуся Апокалипсису. Мобильный боевой отряд — так я когда-то говорила…
Первое место я бы, разумеется, отдала Ишим. Вот только она сейчас у ангелов, и никто, похоже, не собирается это менять.
Глава 14. Шафран
Когда Самаэль бесцеремонно лапает мои перья, нараспев читая какое-то заклинание, я прикрываю глаза, вдыхаю поглубже и молча терплю. Кстати, хороший способ отвлечься — до десяти досчитать. Но он не прекращает свои шаманские танцы вокруг, и десяти явно недостаточно. Вновь убедившись, что я в порядке, а иллюзия нигде не просвечивает, Антихрист кивает себе и отходит, потягиваясь, будто невесть какую сложную работу делал. Я неприязненно кошусь на крылья.
Любому здравомыслящему Падшему ясно, что обратно белыми крылья никогда не станут, не бывает таких извращенных чудес. Прекрасно понимая, что Самаэль лишь наложил иллюзию, я все равно не могу спокойно реагировать на светлую тень за спиной. Перья остаются теми же: жесткими, негнущимися, будто выточенными искусной рукой из стали, но чернь с них слезает, как слезает простая грязь, показывая ослепительно белый свет.
Ройс улыбается, обходит меня кругом, тянет руку к крыльям, но, перехватив мой взгляд, резко меняет намерение и отдергивает пальцы, будто боясь обжечься. Шурша непривычно белыми крыльями, я встаю, прохожу вперед пару шагов, потом возвращаюсь на прежнее место. Пожалуй, это можно считать испытанием, да?
— Порядок! — кивает Антихрист. — Сейчас открою вам портал…
— Стой, вот так просто? — удивляется Ройс.
— А ты чего хотел, подробный инструктаж? Хм, ладно, минутку…
Самаэль опускается на колени, обшаривает пыльный пол, царапает какую-то доску. Я мало что знаю про эту квартиру, находящуюся в другом конце Столице по отношению к моей, но чувствую, что она не так проста. Подтверждает это Самаэль, вытаскивая из-под пола оружие.
— Это небесная сталь? — Я недоверчиво склоняюсь над ножом, сияющим довольно тускло по сравнению с виденными мной в битве. — Думаешь, я смогу?..
Металл этот губителен для демонов, способен одним прикосновением вызвать тяжелые ожоги, но в руках Падших он просто становится обычным, безболезненным. А светлокрылому такая зубочистка ничего не сделает, с тем же успехом я могла бы вооружиться обычным перочинным ножиком.
— Секретное оружие, — хвастается Антихрист, подкидывая короткий нож и ловко ловя его. — На, попробуй.
Он сует оружие не мне, как предполагалось, а Ройсу. Недоверчиво глядя на во все лицо улыбающегося Самаэля, дух испуганно пятится, желая оказаться как можно дальше от сверкающего ножичка.
— Развеять меня хочешь? — шипит он.
И тут же осекается, резко и пораженно замолкает, глядя на Самаэля. Антихрист совершенно по-человечески закатывает глаза, издает усталый вздох, но ни намека на ярость в его глазах мы не видим. На Ройса он смотрит, как на меня: совершенно спокойно.
Будь у нас Антихрист немного другим, бедный дух был бы тотчас уничтожен, развеян одним щелчком пальцев. Но Самаэль не злится, не бесится, только чуть улыбается, будто замыслив что-то.
— Просто возьми нож, — дружески советует он.
Растерянно пожав плечами, Ройс осторожно, будто ядовитой змеи, касается рукояти, испуганно жмурится… И ничего не происходит. Я изучаю его ладонь — ни следа, будто и не небесная сталь. Но это она, не иллюзия, точно.
— Новейшая разработка наших ученых, — замечает Антихрист. — Согласен, звучит как начало анекдота: эти дебилы с рогами отродясь ничего полезного не изобретали. Но эта штука — сплав небесной стали и металла, который добывают у нас на северных рудниках у Дита. Того, из которого сделан твой меч.
— Это не опасно?
— Честно? Без понятия! — радостно усмехается Самаэль. — Вы у нас первоиспытатели. Что еще сказать? Я б пожелал удачи, но удача — это миф. Постарайтесь выжить.
Мы понимающе ухмыляемся: затея с вылазкой в Рай неоправданно рисковая, поэтому ни с кого не убудет, если мы там помрем, и оружие подсунули заодно самое ненадежное. Я бы обошлась иллюзией на обычной стали — никого не убьешь, так хоть ударом по голове охрану вырубишь, а с этим не совсем понятно, что делать.
— На месте разберетесь, — решает Самаэль. Похоже, о его милосердии я слишком поторопилась рассуждать. — Вас могу перекинуть только двоих, раз уж хотите, сквозь маленькую щелочку в Райских Вратах. Амулет, который я дал, вернет обратно в эту квартиру.
Отойдя на пару метров, он поворачивается к стене, на которой намалеваны ярко-красные символы. К слову, это не кровь девственниц или что-то подобное, а обычная краска из баллончика, валяющегося все тут же. Самаэль, чертыхаясь, вытаскивает из кармана несколько раз свернутый листок с рунами, выпрошенный у Велиара, вертит его в руках, словно не в силах понять, какой стороной его вообще читать, но в конце концов разбирается и начинает произносить заклинание.
Этот язык мне смутно знаком по звучанию, но я никак не могу вспомнить названия, нарочно выскакивающего из памяти. Шумерский, вроде, — звуки такие же гортанные, рычащие, раскатистые, но тут все ритмичней, звучит стихом. Тщетно пытаюсь запомнить хотя бы пару фраз, чтобы потом полюбопытствовать у знакомых, но тут знаки на стене разгораются, вспыхивают, заставляют меня полностью забыть заклинание. Старые обшарпанные обои будто занимаются пламенем, пылают, но огонь какой-то странный: жидкий, как поверхность зеркала. В конце концов он стекленеет, застывает.
— Вперед, — командует Антихрист.
Первой я смело выступаю вперед, касаюсь рукой прохладной поверхности портала, теряя пыл. Меня настигает понимание того, что именно ждет по ту сторону.
Вдохнув поглубже, я шагаю, широко распахнув глаза, стараясь запомнить каждый миг. Тело обнимает ласковое тепло, накатывает сладкая полудрема, то самое состояние, появляющееся при сильной усталости. Я морщусь, стараюсь сохранить твердый рассудок.
Вокруг все плывет разными красками, сливается в яркую цветную полосу. Озадаченно трясу головой: это совсем не похоже на резкие скачки из Чистилища, ножом ударяющие в сердце.
Я с хриплым криком выдыхаю, оказавшись по ту сторону, тупо осознаю, что не дышала все это время. С трудом поднимаюсь с колен, ощупывая горящую глотку и грудь, прокашливаюсь, потом уже оглядываюсь. И с трудом сдерживаю ругательства.
Это точно Рай, такой, каким я его помню, будто и не пролетело столько лет, он неизменен, застывший на картинке. Такое же холодное и бездушное, как обычная фотография, сделанная на дешевую пленку, это место буквально кричит об идеальности, выпячивает ее вперед, как дикие звери выпускают в злобе когти.
