головами, но одна из ветеранов с двадцатилетним стажем нахмурилась. Она провела пальцем вдоль линии алтаря и расположенного за ним изображения богини с коровьей головой.
— Знакомо, сержант? ‑ спросил Дэйма. ‑ Если да — говори скорее.
— Это храм шэйнос, одна из ихних континентальных религий, ‑ ответила она, щурясь. ‑ О, точно, Храм Нгохи. Но Даской, это рядом с пересечением Абрикосовой Улицы и Улицы Чести в Четвёртом Округе. Это не наш район.
— Да мне плевать, пусть хоть в Пираки, ‑ парировал Дэйма. ‑ Идём. ‑ Он убрал шар в перемётную суму, вскочил на коня, и галопом пустился прочь со двора, не дожидаясь того, последуют ли за ним арурими. Он гнал коня вперёд, по почти пустым улицам, копыта животного высекали искры из мостовой. Запоздалые гости Капика, тащившиеся по домам, отскакивали прочь с его пути.
Двери храмы были незаперты. Дэйма схватил свой набор мага, и бросился внутрь в поисках алтаря. Он нашёл статую, в три человеческих роста. Алтарь, и новая жертва, находились перед ней.
Он приблизился, нашаривая в своём наборе сердечный порошок. Он не знал, как скоро прибудут жрецы, но он должен был извлечь из мёртвой женщины как можно больше информации. Он высыпал на неё порошок, наблюдая за тем, как его цвет сменился на чрезвычайно тусклый оттенок розового. Она умерла недавно, возможно в пределах последних двух часов.
Затем последовал порошок виденья, щепотка на каждый из выпученных глаз. В душе Дэйме было стыдно так с ней обращаться — использовать её как источник информации, вместо того, чтобы оплакивать её. Даже яскедасу заслуживали лучшего обращения.
Порошок явил лишь смазанные пятна над её глазами. Она не видела убийцу. Скорее всего он подобрался к ней сзади.
Затем он взял бутылку с шагоискателем, набрал его в рот и распылил над телом, снова попросив про себя прощения. Посмотрев вниз, он увидел отпечатки ног убийцы — тени, которые повели его через боковую дверь в переулок.
Там были трое жрецов в белом, возводившие вокруг храма защитный круг.
— Как вы узнали? ‑ воскликнул Дэйма, потеряв голову от гнева. ‑ Как вы об этом узнали?
Один из жрецов, нёсший их принадлежности, обернулся, чтобы посмотреть на Дэйму. За его спиной его напарники, мужчина и женщина, замкнули защитный круг и призвали его к ярко полыхающей жизни, отрезав Дэйму от следов убийцы.
— Ты опасно близок к тому, чтобы осквернить всё, чего касаешься, Дэймакос Номасдина, ‑ с мрачным выражением лица сказал обернувшийся к нему жрец. ‑ Ты бы разнёс скверну с трупа, который ты только что видел, наружу, в этот округ, позволив тлену распространиться среди невинных. Мы знали, что ты на это способен. К тебе были приставлены наблюдатели.
— Вы за мной следили? ‑ закричал Дэйма. ‑ По какому праву? Я — гражданин Тариоса, член Первого Класса. Я выполняю свой долг перед городом!
— Твоё представление о долге мешает тебе видеть риск, на который ты идёшь, якшаясь с гниющей оболочкой, что прежде вмещала душу, ‑ парировал жрец. ‑ Продолжишь так, как только что намеревался — и разнесёшь духовный тлен на дома Первого Класса и на храмы и ведомства, что служат им.
Жрица посмотрела на Дэйму:
— Если скверна распространится на Первый Класс, город обречён, ‑ невозмутимо произнесла она. ‑ Именно наша чистота спасла нас, в то время как империя распадалась на части. Наше очищение и наша клятва о поддержании чистоты перед лицом искушения — именно они делают нас великой державой. И ты уничтожишь это, надменно уверовав, что лишь Дэймакос Номасдина из рядов арурим даской может говорить от лица одной из Пятого Класса. Она — перед Всевидящим. Он будет вершить над ней суд — над ней и над её убийцей.
— Но её убийца тоже разносит скверну, ‑ дерзко указал Дэйма. ‑ Он ходит по городу, с ног до головы запятнанный смертью. Ты говоришь, что я рискую запятнать город — а что же тогда убийца?
— Городские жрецы очищают Тариос в молитвах, постах и медитации, ‑ сказал жрец, который первым заговорил с Дэймой. ‑ Убийца запятнает лишь тех, кто встретится ему на пути. Они — явно из Пятого и Четвёртого классов, искупающие грехи своих прошлых жизней в нынешней. Для них он — кара всевышнего. В великой опасности находишься лишь ты. Ты разносишь эту мерзкую скверну среди тех, кто должен удержать город от погружения в пучину хаоса.
— Ты потерял из виду самое главное, вообразив, что мирские дела так же важны, как и духовные, ‑ объявила жрица. ‑ Ты проведёшь этот день с нами, чтобы поститься, покаяться и очиститься.
— Но ведь произошло убийство! ‑ возразил Дэйма. ‑ Он может снова убить!
— Он — в руках Всевидящего, ‑ сказал третий жрец, доселе молчавший. ‑ А ты — в наших.
Дэйма сжал кулаки, его сердцебиение участилось от гнева.
— Мне нужно вести расследование!
— Им займутся другие, ‑ бесстрастно заявила жрица. ‑ Твоё начальство и семью уже извещают. Завтра ты снова сможешь вернуться к работе.
— Только если обретёшь более правильное виденье того, что важно, а что — нет, ‑ добавил третий жрец. ‑ Если ты примешь свой истинный долг.
Дэйма обернулся, обнаружив у себя за спиной ещё жрецов. Он был в западне. Он посмотрел мимо них, на своих арурими.
— Один из вас пусть пойдёт в «Базальтовое Стекло», когда вас отсюда выпустят, ‑ приказал он. ‑ Расскажете о случившемся Кислуну Уордэру и Трисане Чэндлер. ‑ Его сержант кивнула. Дэйма повернулся лицом к жрецам. ‑ Если он снова убьёт этой ночью, то это будет на вашей совести, ‑ отрезал он.
— Если он снова убьёт этой ночью, то будет отвечать перед Всевидящим, ‑ парировала жрица, ‑ как и мы будет отвечать, если не наставим тебя на путь истинный.
Вымотавшись из-за долгой работы и из-за траты сил, Кис проспал всю ночь. Его сны были полны молний.
Проснувшись, он узрел открытые ставни, лучи рассветного солнца, и три знакомых лица. Нет, четыре: Яли придерживала сбоку молчавшую Глаки. Малышка сосала большой палец, не отрывая от Киса огромных карих глаз. На женщинах всё ещё была одежда и макияж с прошедшей ночи. Кис вздрогнул, начала вставать с кровати, но вовремя вспомнил, что совершенно раздет. Он прижал одеяло к груди.
— Призрак забрал ещё одну, ‑ сказала Занта, прислонившись к стене и зевая. ‑ Её нашли мёртвой в каком-то храме Четвёртого Округа. Ходят слухи, что ты намагичил что-то для арурим, так они её и нашли.
— Я хотел сделать что-нибудь, чтобы помочь им найти убийцу, ‑ прорычал Кис. ‑ Они его нашли?
Три яскедаси покачали головами.
— Ты никогда не говорил, что ты — маг, ‑ сказала Поппи обвиняющим тоном, будто она думала, что Кис нарочно держал это втайне.
— Я не знал, ‑ парировал Кис.
— Как ты мог не знать, что ты — маг? ‑ потребовала Поппи. ‑ Или ты просто никудышный маг?
— Как ты могла не знать, что Аранья платит Лисис в
