Бардок? “Убить, убить”. Я нам работу нашла, а ты меня ещё в чём-то обвиняешь, — тоненько пискнула невысокая женщина с толстой медной косой, перекинутой через плечо.
Элен старалась не дрожать, но подобное столпотворение пугало её.
— Фрез, ну хоть ты скажи ей, что это полное безрассудство! — захныкал Мет, приземляясь на пустующее кресло в углу.
— Жинья, что случилось? — прямо спросила Фрез, не скрывая раздражения.
Жинья вскинула пухлый подбородок и уперла руки в широкие округлые бедра.
— В нашем обычном кабаке один из этих, верховных чистоплюев, искал людей, работёнку одну сделать. Я и вызвалась. Дело плёвое.
— Так это же хорошо, — Фрез перевела неуверенный взгляд на Бардока. — В чём подвох?
— Хорошо то, хорошо, только вот…
Жинья не договорила и потупилась.
— Ну?
— Да с душком дело-то оказалось, — вклинился Бардок и сплюнул прямо на ковёр. — Говорю тебе, с душком!
— Надо проверить катакомбы. Ту часть, что под поместьем заказчика, — Мет не скрывал беспокойства и нервно стучал пяткой по полу. — Он сказал, что кое-что там потерял, но…
— Но что забыл благородный в катакомбах, — закончила мысль Фрез и закивала. — “Это” надо умертвить, надеюсь?
Жинья и Бардок переглянулись, и Фрез почуяла неладное.
— В том-то и дело, что “это” надо поймать живым. Желательно, невредимым.
Все замолчали. Фрез напряженно обдумывала ситуацию.
Им и раньше поступали сомнительные заказы. Сбежавшие рабы, любовницы, жены и дети — кого только не “теряли” благородные особы из Верхнего Лэисласса. Разве что совесть свою не теряли. Обычно, Фрез лично принимала решение — браться за работу, или нет. Интуиция подсказывала ей, что заказчик темнит, раз не удосужился даже состряпать историю про глупую дочь и её любовника. В последний раз “дочерью” оказалась куртизанка, а роль любовника исполнял любитель отведать женских прелестей. На тарелочке. Женщине повезло, что державший её в плену мужчина слишком уж дорожил своей красавицей, чтобы позволить ей сбежать. Теперь прелестная Лийя работала подавальщицей в одном из кабаков Сорокопутов. Славная оказалась дамочка.
— Мы пойдем сегодня, — решила Фрез и встала. — Только мы четверо. Завиру будет не развернуться в катакомбах. Ох, чуют мои ягодицы, не к добру это.
Фрез виновато посмотрела на замершую на кровати девчушку.
— Поправляйся. Не переживай, Мэлис — хороший доктор. Он меня столько раз с того света вытаскивал! Проведаю тебя, как вернусь.
Элен кивнула, и хотя она плохо видела и почти ничего не чувствовала, ей показалась, что теплая рука погладила её по волосам, и от того на сердце стало тепло.
Элен выполняла все указания доктора, вплоть до глубины вдохов. Мэлис крутился вокруг больной, оказывая ей максимум своего внимания. Теперь, когда не-друзья покинули его дом, он спокойно делал то, что от него требовалось. Мэлис не мог в полной мере лечить свою подопечную, пока за спиной маячила эта женщина и смотрела на него тоскливым взглядом побитого щенка, думая, что этого никто не замечает.
— Что ж, с перевязкой и зельями закончили. Давай проверим твоё зрение.
Элен кивнула и открыла глаза. Зрение стало гораздо чётче. Девушка выдохнула. Всё это время она боялась, что так и будет жить в белом размытом мире, но усилиями доктора, ей стало лучше, за что Элен была до глубины души благодарна.
— Скажи, что ты видишь?
Элен моргнула, пытаясь сфокусироваться.
— У Вас необычные глаза, — отметила Элен, — вот такие.
Девушка прикоснулась пальцами к уголкам своих глаз, растягивая их в разные стороны, превращая в узкие щелочки.
— Хах, ну спасибо, — Мэлис отодвинулся и горько усмехнулся. — Второй человек, который это заметил.
Элен не стала уточнять и просто улыбнулась. В этот момент мрачный доктор отчего-то показался ей до жути уязвимым.
Мэлис посмотрел на девушку и внутренне ужаснулся. Её улыбка была искажена с левой стороны, где кожа была покрыта пятнами тёмно-серого цвета, а волосы на голове потеряли густоту. Пятна покрывали собой плечо и руку девушки до локтя.
— Я помогу тебе лечь, — прочистив горло, оповестил Мэлис, неловко протягивая руки, — тебе нужно отдохнуть.
— Спасибо, — поблагодарила доктора Элен, но не смогла скрыть дрожь.
Мэлис сглотнул горечь на языке.
— Мне нужно отлучиться, — сказал утром Мэлис, поправляя сумку с лекарствами на плече. — Опять у чьего-то отпрыска сыпь по всему телу. Не иначе как воспаление хитрости. В общем, до вечера меня не жди. Где лекарства ты знаешь. Не забывай есть каждые три часа.
На стол, рядом с часами, приземлилась стеклянная банка темно-коричневого цвета.
— Это на случай обострения. Боль пройдет, но может помутнеть рассудок, имей ввиду.
Элен убедила доктора, что всё помнит, ничего не забудет, и дальше уборной — ни ногой. Благо, колени ей залечили, остались только страшные синяки, и ходит приходилось, опираясь на трость, но это уже были мелочи. Правда, левая нога всё ещё плохо слушалась и отстреливала болью в бедре.
Утром Элен смогла сама дойти до ванной комнаты, чтобы смыть всю грязь и пот. После помывки короткие волосы требовали расчески. За этим она обратилась к хозяину, попросив выдать ей ещё и зеркало. Нехотя, но доктор отдал ей желаемый предмет и сразу скрылся за дверью в свою комнату. Увидев своё отражение, девушка едва заметно вздрогнула. Почти чёрный синяк покрывал левую сторону лица, радужка глаза поблекла, а уголок губ не поднимался, из-за чего улыбка выглядела болезненной и кривой.
А раньше ей казалось, что её уродство не могло стать хуже.
***
Рианг сидел на мягком диване в одной из гостиных огромного вычурного особняка в Верхнем Лэислассе. Служанка в простом сером платье-халате подала ему нечто, что здесь именовали чаем, но что пить Рианг был не готов. Зеленоватая жидкость пахла жжёной травой и кислятиной.
Напротив, обтянутая с головы до пят в змеиную кожу, сидела немолодая женщина. В её высокой прическе притаились шпильки, вырезанные из белых костей. Видящий не хотел думать о том, чьи кости пошли на изготовление украшения.
— Пригласила я Вас, — жеманно протянула женщина, поворачиваясь так, что из разреза подола выглянула ножка, обтянутая коричневым чулком, — чтобы попросить об услуге. Весьма деликатного характера.
— Я Вас внимательно слушаю.
Хозяйку одного из самых богатых домов Лэисласса приятно обнадёживала вежливая улыбка на лице молодого человека. Будь Гордитта на десяток лет помоложе, несомненно купилась бы на откровенную лесть, сквозящую в каждом мимолетном изгибе бровей.
— Есть один человек, — издалека начала Гордитта, внешне сохраняя расслабленный вид, — которого мы предпочли бы… более не встречать, если вы понимаете, о чём я.
— Разумеется, — ничуть не смутился Рианг, подозревая, какого рода проблемы обычно возникают у подобных людей.
— Славно, — сухо сказала Гордитта, поджимая губы, разочарованная тем, что её небольшую шалость
