Ведь и он хотел, чтобы мертвые обрели, наконец, мир или, по крайней мере, оставили его в покое. Он познавал эти истины постепенно, ценой больших жертв: отсутствие любимых людей гнетет еще больше, чем их присутствие; их призраки никогда не покинут его сознание, отголоски их боли и ужаса будут вечно терзать его сердце.
Сан продолжал читать, а видел перед собой смертельно раненного отца, ползущего к двери.
Он прочел почти всю книгу и не заметил, что пробыл в библиотеке больше положенного времени. Стоило ему выйти, как он тут же столкнулся с перепуганным слугой.
— Куда вы пропали? Графиня и Всадник Дракона ждали вас на ужин и очень обеспокоены вашим отсутствием.
— Я всего лишь читал в библиотеке…
— Его превосходительство Идо ожидает вас в своей комнате.
Слуга взял мальчика за руку и повел. Они прошли по коридорам мимо озабоченно суетящейся прислуги.
— Я нашел его, я нашел его! Скажите графине, что все в порядке.
Слуга отворил наконец дверь в комнату Идо.
Гном сидел за столом и нервно курил. Он сразу вскочил, едва открылась дверь.
— Проклятье! — закричал он. — Куда, черт возьми, ты пропал?
— Я нашел его у библиотеки, — ответил слуга.
Идо нервно курил трубку, выпуская очень плотные облака дыма. Сан уже знал, что это плохой знак.
— Идите, — прошипел Идо слуге.
Дверь закрылась, и Сан почувствовал, как у него подкашиваются ноги.
— Где ты был? — Голос гнома дрожал от еле сдерживаемого гнева. Его взгляд пронизывал насквозь.
— Да так, я…
— Отвечай!
— В библиотеке, — разом выпалил Сан. — Ондина всегда мне говорила, что я могу приходить туда, когда захочу, — обиженно прошептал он.
— Может, ты не понимаешь, в чем дело?
Идо крепко, словно тисками, схватил его руку, приблизив к нему свое лицо. На мальчика пахнуло табаком.
— Ты, случайно, не забыл, почему мы здесь?
— Я не делал ничего плохого.
— Не в этом дело. Я доверял тебе, а ты ведешь себя как маленький, глупый мальчишка, у которого нет мозгов…
Сан понимал, что должен извиниться, но не чувствовал за собой вины.
— Идо, все совсем не так, я…
— Тише! — Голос гнома прозвучал так громко, что Сан подскочил от неожиданности. — Ты думаешь, что здесь, под водой, мы в безопасности? Или ты думаешь, что Иешоль потерял бдительность? Как бы не так. Если тебя похитят, я уверен, с тобой может случиться все, что угодно, понятно?
Мальчик отвел глаза. От такого гневного взгляда Идо он даже оробел.
— Ну хорошо, если… если ты так считаешь… — Он хотел было сказать что-то гному в ответ, но ему не хватило на это храбрости. — Извини, — произнес он тихим голосом.
— Ты не понимаешь.
— Я прошу у тебя прощения, но что еще мне нужно сделать?
Идо печально улыбнулся:
— Вижу, что ты унаследовал самые худшие качества своей бабушки. Много лет тому назад между нами произошло нечто подобное, и я поверил ей. Теперь я не повторю своей ошибки. С завтрашнего дня ты будешь ходить только с охранником.
Сан вытаращил глаза.
— Ты не можешь этого сделать.
Гном подошел к окну.
— Это не наказание. А мы здесь не на каникулах, и твоя безопасность является первостепенной задачей для спасения Всплывшего Мира.
— Идо, но ведь я был в библиотеке и читал!
— Отныне и впредь ты будешь делать это в сопровождении.
Сан тяжело вздохнул. Его переполняло чувство досады.
— Мне не нужна ваша охрана. Я и сам могу защищаться.
Идо обернулся и с усмешкой посмотрел на него.
— Ах, так? А чем это, интересно? Голыми руками?
— Я уже обучаюсь.
— Мечом ты пока еще слабо владеешь.
— У меня есть силы… и магия. — Сан все сильнее сжимал кулаки.
— Ах да, конечно, магия. Я забыл сказать еще об одной важной вещи: разъяренный Квар пожаловался мне, что его ученик, тот самый необыкновенно способный мальчик, не может высидеть и одного часа, чтобы выслушать наставления того, кто в этом предмете разбирается больше его самого.
— Он не знает больше меня. Он ничего не знает, у него нет и десятой части моих способностей!
Идо громко рассмеялся.
— Как же так? Ты же сам говорил мне, что хочешь обучаться, брать уроки. Если на самом деле тебя это так мало интересовало, то ты должен был проявить последовательность и отказаться от моего предложения.
— Его уроки слишком скучные, чертовски скучные, — возмутился Сан. — Он заставляет меня сидеть весь день и несет какую-то бессмыслицу, в то время как я уже однажды убил дракона, и ты был тому свидетелем!
— Единственный раз, да и тот ты не в состоянии повторить снова. Сан, учение бывает скучным. А ты думал, что это всего лишь развлечение, и только? Жизнь, мой мальчик, — это усердный труд.
— Он сдерживает меня, мы оба стоим на месте! Какого дьявола мы здесь делаем? Прячемся, как зайцы! Ты же в прошлом совершал такие подвиги, ты сражался с Долой, и… и… я не хочу больше прятаться здесь, как трус. Кто знает, что еще замышляет Гильдия там, наверху. Она убила моих родителей, ты понимаешь это или нет? А Квар рассказывает мне о каких-то природных духах и разных перегонных кубах!
Сердитый Сан стоял посреди комнаты и тяжело дышал, казалось, он вот-вот лопнет: его грудь напряженно поднималась и опускалась, словно ему не хватало воздуха.
Идо, с неизменной трубкой в руках, неподвижно смотрел на него.
— Ты закончил? — спросил он ледяным тоном, и это еще больше взбесило Сана.
— Ты думаешь, что это все глупости?
Звонкая пощечина заставила его смолкнуть. Сан почувствовал себя опустошенным. С недоверием он посмотрел на гнома.
— А ты не кричи и не пылай, как дракон. Я, мой мальчик, побольше твоего повидал на своем веку и имел дело со многими сопливыми и чванливыми глупцами.
Сан почувствовал, как слезы обжигают его ресницы.
— Мы прячемся здесь потому, что если ты попадешь в руки Гильдии, то тебе придет конец. Но ты же герой, верно? И смерть тебя не интересует. Ладно, напомню тебе еще раз, что с твоей смертью закончится весь Всплывший Мир. И именно поэтому мы здесь.
Идо отвернулся, подошел к окну и прислонился к нему. Сан следил за гномом сквозь проступившие слезы. Его мучило ощущение того, что он не понят. Вплоть до сего момента гном был для него единственной опорой в жизни: они оба пережили большое горе. Если и был кто-то на свете, кому не нужно было ничего доказывать, так это — Идо. Но только не теперь. Сейчас Сан чувствовал себя отчаянно одиноким.
— Я понимаю тебя, — сказал гном, словно отвечая на его мысли. — Ты думаешь, что я не страдаю от бездействия. Мое ожидание длится уже три года: в тылу я вынашивал планы восстания; я видел, как гибли мои подчиненные, в то время как сам находился в Лаодамее вне опасности. Как ты думаешь, что творилось у меня на душе? Но есть время, чтобы действовать, и время, чтобы ждать, и понять это могут только настоящие воины.
