Вос прикинул вес частей украшения, и положил пластину обратно на стол. Цепь была тяжелее, да и хранить проще. Лощёный облегчённо вздохнул, не иначе, решил, что клиент собирается оставить его ни с чем.
— Спасибо за сервис! — Буркнул маг, вновь поднимая Сидону на руки. — И передай моё почтение Саиду Геннадиевичу. Пусть больше не посылает дворников на торжественную встречу, эти ребята плохо воспитаны!
Когда он выходил, лощёный уже куда-то испарился из-за стола. Стрелок всё ещё валялся в счастливом забытьи, а вот Мумик уже стоял на четвереньках, активно мотая головой. Пожалуй, с таким черепом он мог бы и боевого быка перебодать.
В первой же подворотне маг обновил иллюзию, одним махом заменив одежду, лицо и вид сумки. Хорошо, что ему хватило ума замаскироваться перед ломбардом.
Первые трудности позволили выплеснуть лишнее раздражение, и Вос наконец почувствовал, что он дома. Конечно, он привык к своему жилищу в Милеруме, адаптировался, приспособился, но надо родиться и львиную долю жизни прожить в городе, чтобы находить своеобразное очарование в пыльной, затоптанной траве газонов, резком запахе выхлопных газов, сигналах машин, шуме телевизоров и магнитофонов. Как близки и приятны эти обшарпанные двери подъездов, скособоченные качели и даже надписи на стенах. И если граффити "Heavy metal" и "Цой жив" особого интереса не вызывали, то от "Маша+Миша=любовь" маг испытывал самые приятные чувства. И пусть эти молодые люди переживут зависть соседей, и живут долго и счастливо. И даже если "Миха — козёл!", совсем не страшно, любят и рогатых, лишь бы это писала не та самая Маша. А вот надпись "Саша+Гриша" с затёртым ответом вызвала странные ассоциации. Что-то в родном мире явно изменилось не к лучшему…
Путь к единственной гостинице города был Восу хорошо известен, и он лишь раз отклонился в сторону, чтобы купить пару блокнотов, по формату схожих с паспортами. Женщине из ларька с канцтоварами явно было непросто промолчать, когда странный тип сначала извлёк из кармана целую пачку денег, смятых в неаккуратный комок, а затем долго перебирал свои средства, пытаясь отыскать купюру поменьше.
В гостинице были свои проблемы. Вос почти час провёл невидимкой в холле, прежде чем появился мужчина, желающий заселиться, и магу удалось скопировать паспорт.
Последующая работа отняла полчаса и последние силы. Не так уж просто накладывать тончайшие иллюзии на блокноты, разворот за разворотом, с водяными знаками и "фотографиями". Но паспорт — дело серьёзное, один прокол, и придётся искать другое убежище. И если со своим паспортом проблем не было, в основном — вспомнить и закрепить, то в случае с Сидоной пришлось хорошенько подумать и пофантазировать.
Когда хорошо одетый (всё же, в гостинице обычно бывают люди с достатком, у Воса не возникло проблем с выбором одежды для копирования) мужчина со спящей женой на руках объявился возле гостиничной стойки, вопросов почти не возникло. С кем не бывает — женщину в положении укачало в самолёте, приняла снотворное, а мужу — расхлёбывать. Паспорта на имена Василия Дмитриевича и Симоны Сидоровны Гуреевых особого внимания не привлекли.
Магу было даже немного обидно, что печати от загса были просмотрены настолько бегло, как и изменённые в последний момент места прописки. Зачем объяснять, что потребовалось людям с местной пропиской в гостинице?
В номере ему хватило сил только раздеть спутницу и раздеться самому, прежде чем провалиться в сон в объятьях своего сопящего сокровища.
Но, закон подлости существует и действует, затрагивая любого. Уже через полчаса лери пробудилась, и не сумев сориентироваться в совершенно незнакомом и непонятном месте, не нашла ничего лучшего, чем разбудить своего вымотанного спутника. И задать вопросы, в количестве двух-трёх сотен.
Первый день отпуска редко выдаётся удачным.
2. Земля. Знакомство с миром
Гостиничная обслуга готова была молиться на супружескую чету из номера 17. Вообще-то, работники гостиницы не слишком любят, если их часто тревожат какими-то просьбами и требованиями, за исключением тех, что подкрепляются чаевыми.
По версии работников, мужчина был бизнесменом (щедрость свойственна достаточно обеспеченным людям), а его жена — иностранкой. Во всяком случае, просьбы хорошо оплачивались, хотя мужу приходилось переводить реплики жены. Язык местные полиглоты не опознали, что только добавляло любопытства.
За пару часов странная пара перебрала всё меню ресторана при гостинице (кроме спиртных напитков), затребовала несколько книг и газет, и телевизор получше (под личную ответственность Клары Ефимовны, из кабинета директора, вместо дряхлого и едва живого "Маяка" в номере 17).
Правда, немного удивляло отсутствие багажа, по версии постояльцев, оставленного в камере хранения. Довольно необычным было и отсутствие кредитных карточек, что работникам оказалось только на руку. Всё же, человеку с карточкой реже удаётся дать чаевые, даже если он того желает. Другое дело наличные! Так что весть о том, что супруг всё же заснул (что и пытался проделать в течение двух часов), а женщина оккупировала телевизор, было воспринято с немалым разочарованием. Золотой дождь для "любителей чая" закончился.
Кто-то может сказать, что странно мечтать проснуться в одной постели с любимой женщиной, на обычных белых простынях, никуда не торопясь и ни от кого не прячась. Получить утренний поцелуй — а если есть обоюдное желание — и что-то повесомей. Включить телевизор и посмотреть утреннюю программу новостей. Увидеть в окно улицу родного города. Побриться в ванной, глядя в хорошее зеркало, принять контрастный душ и докрасна растереться обычным махровым полотенцем. Выпить обычного кофе и полить завтрак сразу несколькими приправами.
Чтобы понять такие мечты, достаточно пожить в средневековом мире, стать любовником королевы, которая после заключительного поцелуя сама пинком выпроводит из личных покоев (а нечего портить репутацию коронованной особе!) и долгие годы только во сне вспоминать запах кофе и вкус шоколада.
Правда, в случае, если у вас с собой обитательница того самого мира, удовольствия сопряжены со специфическими неудобствами. За диктором передачи придётся повторять, чтобы спутница хотя бы в общих чертах понимала происходящее, и бегло комментировать во время пауз. За завтраком — объяснять каждое действие и описывать блюда. А уж когда появляется балаболка-горничная, жаждущая побеседовать с постоялицей "о своём, о женском", мужчине было бы логично удалиться, а не переводить, с последующими сотнями "как" и "почему".
