— А я-то думала, что ты столько времени на огонь пялился, — проворчала я, наконец решившись на бесполезные попытки обрести свободу. Кажется, я уже говорила, это не проще, чем вырваться от каменной статуи.
— Демоны ничего не делают просто так, — самодовольно проговорил Лдокл. Потом перевёл взгляд на собаку и небрежно бросил: — А ну брысь. Твоя хозяйка может обойтись без тебя пару часов.
— Но… — начала было я и заткнулась. Рыча, ворча и оскалив зубы, собака послушалась! Она, которая защищала меня против пятерых демонов, она, которая охраняла мой сон день за днём, ночью за ночью, она неохотно подошла к камину и исчезла вместе с огнём.
— На тебе печать Тьмы, — пояснил Лдокл, крепче прижимая к себе и ероша мне волосы. — Дух огня просто не может вмешаться туда, где с тобой разговаривает твой повелитель. Она здесь посторонняя. И понимает это.
— Мой — кто?!
— Это просто формальность, — нежно прошептал демон.
— Что значит формальность?! — возмутилась я. — Что значит повелитель?! Может, ты всё-таки меня выпустишь?
— Это ещё зачем?
— Мне так неудобно разговаривать!
Говорить, уткнувшись носом в могучую грудь собеседника, кстати, то ещё удовольствие. А демон не оставил мне другой возможности.
— Так ты согласна поговорить? — удивился Лдокл, несколько разжимая руки. — Только что ты хотела убежать.
Я тоскливо оглянулась на камин. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: собака меня там не ждёт и вытаскивать не будет. Куда бы её ни прогнал демон, она восприняла его слова серьёзно. Слишком серьёзно. И честно ушла на несколько часов.
Помнится, она и раньше слишком много значения придавала факту наличия демона в моей жизни. Стоило мне его упомянуть, она сильно тускнела.
— Пусти!
Лдокл проследил мой взгляд.
— И не подумаю… — Он поднял меня в воздух и на руках понёс к креслу. — Я не для того тебя нашёл, чтобы сразу отпускать.
Какое там «отпускать»! Лдокл, как тогда, на празднике, усадил меня к себе на колени и принялся гладить по волосам.
— И для чего ты меня нашёл? — Я решила сделать вид, что ничего особенно не происходит. Спорить с демоном совершенно бесполезно… да и не хотелось. Стыдно признаться, но я по нему тоже как-то… соскучилась.
Странно, правда?
— Ты знаешь.
— Если ты хочешь чтобы было кому гладить волосы, — сварливо начала я, отдёргивая голову из-под протянутой руки, — то да, знаю.
— Глупая, — ласково потянул демон. — Это всё, что ты можешь обо мне подумать? Глу-па-я.
Я обиделась.
— Сам дурак.
Демон засмеялся.
Мамочки, ну зачем он так смеётся?!
— Прекрати!
— И не подумаю. Мне так удобно сидеть, тебе — тоже.
Я откинулась назад, положив голову ему на плечо. Запрокинула, заглядывая в чёрные, ночные глаза.
— И вовсе неудобно!
Демон снова засмеялся. У меня внутри что-то ёкнуло и я поспешила отвести взгляд. Спросила нарочито сухим тоном:
— Так что ты там говорил насчёт повелителя?
Лдокл ничего не ответил, зарывшись лицом в мои волосы. Э, нет, если так дальше дело пойдёт, то никакого «поговорить» не получится. Пришлось пихать локтем.
— Вредная ты, — посетовал демон. — Чёрствая и бесчувственная.
— Уж какая есть. Так ты собирался рассказать…
— Я не собирался, — поправил Лдокл. — Это ты хотела услышать. Но раз ты так настаиваешь…
— Я — настаиваю! Что за бред про повелителя?
— Милая, разве тебе ещё не ясно? — удручённо спросил демон. — На тебе печать Тьмы.
— Ты это говорил мне сотню раз.
— А что тогда непонятного? На тебе печать Тьмы, я демон Тьмы. Все люди, отмеченные Тьмой, подчиняются её владыке. Ты — тоже.
— А если я не хочу?
— А вот это уже никого не касается. Подчинение — это не вопрос личного выбора, это данность. Хотя ты знаешь… — Лдокл не выдержал, и обратно зарылся в мои волосы. Пихания локтем он попросту игнорировал. Мне ничего не осталось, как расслабиться и прислушиваться к его дыханию, дышать вместе с ним… Вдох… выдох… Вдох… выдох… Вдох… вы…
Тьма… ну нельзя же так!
— Что я знаю?!
— М-м-м?
— Ты сказал «хотя ты знаешь…» — и замолчал! Так что я знаю?
— Что я в первый раз встречаю человека, которого так мало изменила печать Тьмы, — соизволил ответить демон. — Как скандалила, так и скандалишь. Никого почтения.
— А ты ещё и почтения ждал?! — задохнулась от возмущения я. — После того, как ты…
— Не надо! — Лдокл поспешил зажать мне рот ладонью. — Я уже наизусть твои претензии знаю. Похитил, запер в темноте, морил голодом, не уважаю, выслеживаю, натравил на тебя розыскных демонов, выкурил из Форогской библиотеки, сломал всю твою жизнь — я ничего не забыл?
— М-м-м-ы-е-о-и-и-е-а-е-я!
— Ты не учитываешь одного. Я не человек. Я демон Тьмы. Мне положено быть таким. Положено, понимаешь? Так что ты хотела сказать?
— Ты ещё и издеваешься!
— Ах, это…
Лдокл потянулся снова зажать мне рот, но я вывернулась и уткнулась лицом в его плечо. Не удержавшись, потёрлась щекой.
Мррр… почему жить так сложно?!
— И прекрати меня унижать!
— Кто тебя унижает?
— Ты!
— И чем же?
— Ты не даёшь мне высказать своё мнение!
— Это теперь называется «мнение»? На мой взгляд, больше похоже на перебранку. Не надоело?
— Нет!
— Какая же ты упрямая… Ещё вопросы будут?
— Будут!
— Спрашивай, — «милостиво» разрешил демон.
— Что дальше?
— Смотря что ты имеешь в виду.
— Всё.
— А, ну если всё… — Демон снова взъерошил мне волосы и уже серьёзным тоном продолжил: — Я не успел тебе сказать. Преследования комиссии можно прекратить, если я поручусь за тебя. Ты ведь подчиняешься мне — и не возражай! — поэтому действия Совета против тебя нечестны. Поживёшь в замке, а на ближайшем Совете тебя признают своей.
— Так просто — ты поручишься и они признают? Что ж ты раньше этого не сделал?
— Как ты себе это представляешь? Заочно никто не ручается, как я могу заявить, что ты будешь соблюдать правила, если даже не знаю, где ты.
— Какие ещё правила?
— Узнаешь.
— Но…
— Узнаешь. Позже.
Я (в который раз!) смирилась.
— И твоего слова будет достаточно?
— Нет. Но тебе повезло. Соль тоже поручится за тебя; двух голосов хватит. Не волнуйся.
— А я и не…
— Тогда помолчи. Пожалуйста. Мы всё обсудим потом.
Я снова запрокинула голову и посмотрела демону в глаза. Они стояли перед моим взглядом всё время после моего бегства. Что бы я не делала — ехала в дилижансе, шла по полю, сидела в библиотеке, я всё время видела его глаза.
