Под крылом Тексириоса, — ответила полудемоница. Затем, закусив губу, алю спросила: — Что насчёт Каанира?
Повисло долгое молчание.
Солдаты Микуса захватили его. Он в лагере, совсем близко от тебя. Мне жаль.
Жаль? Вы ведь и не пытались ему помочь, верно?
Нет, — подтвердил Торан. — Но мне жаль, что они пошли против вас. Я сожалею, что всё так вышло, — голос ангела казался усталым и безнадёжным. — Мы с Кэлом думаем, что можно попытаться обменять Вока на меня.
Нет, — ответила Алиисза. — Они не пойдут на это, и ты это знаешь. Они уверены, что защищают ваши бесконечные и порой смешные законы.
Знаю, — согласился Торан. В его голосе звучало отчаяние. — Но другого выхода нет. Их слишком много. Мы не сможем освободить его силой, а я должен сдержать данное слово и позволить ему вернуться в Сандабар.
Алиисза на мгновение задумалась, и вдруг её озарило.
Есть идея получше, — сказала она.
— Откуда вы знаете, что они не враждебны? — спросил Мишик. Кашада уголком глаза заметила, что полудракон потянулся за боевым топором. — Не похоже, что они рады нас видеть.
Силуэты, приближавшиеся к ним, действительно казались насторожёнными. Когда они подошли ближе, Кашада увидела, что на вид существа напоминают эльфов, хотя их кожа была того же оттенка, что и тёмно-коричневая древесная кора. Да и к одежде они явно испытывали пренебрежение.
«Дриады, — поняла жрица Шар со смесью отвращения и удивления. — Их тут целая колония. Кучка раздражающих фей».
Стоящий сбоку от неё Засиан усмехнулся.
— Ты меня недооцениваешь, молодой Моруим. Через минуту они из кожи вон будут лезть, чтобы нам угодить. — Жрец вытащил кулон из-за ворота рубашки и потёр его большим и указательным пальцами, тихо напевая.
Кашада поморщилась, заметив, что серебряный амулет выполнен в форме черепа Цирика. Хотя женщина была благодарна Засиану за своевременное спасение от гаэлей, её возмущала необходимость сотрудничать с кем-то, подобными ему. Он просто инструмент, — напомнила она себе. Как Цирик для Шар.
«Используй его для достижения своих целей».
Подобные мысли слабо утешали шарран, чувствующую свою зависимость от Менца в данном предприятии.
Засиан завершил молитву и замер в ожидании. Полдюжины дриад замедлили шаг и остановились в нескольких шагах от путников. Застенчиво улыбаясь, они протянули к пришельцам руки. Дриады явно заискивали перед незнакомцами, осторожно рассматривали пряжки, украшения и другие блестящие предметы их одежды. Существа болтали и хихикали, как юные сплетницы, но Кашада не понимала ни слова.
Засиан начал другое заклинание, тихо приговаривая и ласково поглаживая кулон. Когда он закончил, то убрал вещицу обратно в складки рубашки. Он говорил нечто, чего Кашада не понимала, но слова жреца заставили дриад улыбаться ещё лучезарнее. Один из них что-то сказал, и Засиан кивнул.
— Им доставит удовольствие провести нас куда потребуется, — пояснил он товарищам. — Но сперва нас будут чествовать как желанных гостей в их деревне. Они предлагают отдохнуть и попробовать те скудные угощения, что у них есть.
Словно и не нуждающийся в переводе желудок Мишика гулко заурчал.
Засиан и дриада улыбнулись.
— Думаю, ответ положительный, — сказал жрец.
— Это действительно необходимо? — проворчала Кашада. Ей не нравилась идея провести среди этих надоедливых существ больше времени, нежели необходимо. Шарран еле сдерживала бешенство и желание оттолкнуть подальше от себя их маленькие руки. — Мы попросту потеряем драгоценное время.
Засиан повернулся к ней.
— Ты скоро поймёшь, — сказал он, — зачем это нужно.
Кашада вздохнула, благодаря вуаль за то, что она скрывала хмурое выражение её лица. Самодовольство и снисходительность Менца были весьма неприятны.
— Полагаю, немного отдохнуть не помешает, — согласилась она, надеясь, что голос прозвучал мягко. — Моё тело отвыкло от такой активности после столь долгого заточения. — Кашада сощурилась, глядя на жреца в надежде, что он не будет докапываться до её истинных чувств.
Судя по взгляду Засиана, он понял спутницу, но никак не отреагировал.
— Вот и славно, — сказал жрец, обращаясь к дриадам. Он что-то добавил с тёплой улыбкой и существа с нетерпением повели троицу в деревню.
* * *
Население маленькой лесной общины насчитывало не более двух десятков существ, но и этого было более чем достаточно, чтобы крошечный домик оказался набит ими под завязку благодаря заклинаниям очарования Засиана. Дриады приготовили для гостей простую еду, которая представляла собой какую-то зеленоватую пасту, поданную на пластинах из толстых листьев и украшенную брюшками огромных муравьёв.
Кашада наблюдала, как Мишик, потаращившись на угощение несколько мгновений, пожал плечами и схватил брюшко муравья. Он расколол панцирь зубами, высосал мягкое содержимое, а затем, используя похожую на совок половинку брони муравья, принялся поглощать зелень так быстро, насколько ему позволяли губы и язык. Полудракон вряд ли ощущал вкус еды.
Кашада старалась сдержать гримасу, когда повернулась к Засиану.
— Тот факт, что он, судя по всему, считает эту еду вкусной, меня настораживает, — заметила она. — Что это такое?
Жрец задумался, и, прожевав, сказал:
— Думаю, что это какой-то съедобный мох.
Кашада кивнула и уже поднесла пищу ко рту, когда Менц добавил:
— Но столь же вероятно это может оказаться мясом гусеницы.
Мистик скривилась и отставила еду.
— Я больше не голодна, — сказала она так тихо, как только могла. — Возможно, кто-то из вас решит это доесть? А мне хотелось бы немного отдохнуть.
Мишик уткнулся лицом в тарелку из листа и слизывал с неё последние крохи пасты.
— Я возьму твою порцию, — сказал он. Полудракон наклонился и, забрав лист с колен Кашады, продолжил пиршество.
Засиан рассмеялся.
— Как угодно, — кивнул он. — Там, куда мы идём, будет много еды, что придётся тебе по вкусу.
Кашада поднялась на ноги и посмотрела сверху вниз на священника.
— Просто дай мне знать, когда придёт пора уходить, — сказала шарран, надеясь, что кислый тон передаст всю глубину её недовольства. — И чем скорее, тем лучше.
По слову Засиана две дриады взяли Кашаду под руки, и мистик позволила им вывести себя из переполненной хижины. Она была вынуждена идти осторожно, чтобы не наступить кому-нибудь на ноги и последовала за своим эскортом по изогнутому, покачивающемуся верёвочному мосту в другую хижину.
