Джак содрогнулся, и последовал её совету:
— Для этого у меня есть старшие братья, — сказал он, похлопывая свою гнедую по лоснящейся шее. — Ответственные дела.
Он посмотрел на Браяра:
— Наперегонки до моста через реку, — скороговоркой выпалил он, и пустил своего скакуна галопом.
— Посторонись! — закричал Браяр, понукая свою лошадь идти рысью. Он забрался в седло своей кобылы прямо на бегу, легко перебросив ногу через её спину. Кэйди засмеялась, и вместе с Браяром пустила лошадь галопом, пытаясь раньше него добраться до первых ворот.
Ризу вздохнула:
— Дети, — сказала она. — Все они — взрослые дети.
Они с Даджей последовали за остальными в более неторопливом темпе.
— Будем надеяться, что все ворота открыты, иначе гонка окажется короткой.
Она подмигнула Дадже.
Даджа опустила взгляд, чувствуя, как её щёки наливаются румянцем. Она сожалела, что у неё не было таких длинных, густых ресниц, как у Ризу. Они придавали кокетливость любым её действиям.
* * *В течение следующих двух дней спутники Сэндри развлекались, в то время как сама Сэндри заново знакомилась со своим древним родовым поместьем и тем, как им управляли Амброс и его отец. После этого их группа начала выбираться всё дальше от замка в компании Амброса, чтобы тот мог познакомить Сэндри со множеством акров её владений и работавших там людей. Они потеряли Браяра на день, когда тот разговорился с человеком, отвечавшим за сбор пошлин на реке и переправах. Достаточно было одного упоминания особо толстых, длинных водорослей, которые цеплялись за вёсла и рули, чтобы отвлечь Браяра от его флирта с Кэйди. Она два дня дулась и улыбалась лишь Джаку, пока Браяр не дал ей бутылочку ландышевых духов, одной капли которых было достаточно для придания ей долгоиграющего цветочного запаха. Этот подарок вернул ему её расположение.
Дадже тоже нравились поездки, частично — потому, что они приводили её в деревни, находившиеся в обширных владениях Сэндри. В этих деревнях были кузнецы, мужчины и женщины, которые были более чем рады поговорить с другим кузнецом и обменяться знаниями. После проведённого в роскошном обществе дворян времени Дадже нужна была основательность кузницы и тех, кто в ней работал. Общество дворян всегда стимулировало её, как если бы она стояла на пороге какого-то великого открытия. Это было чудесно, но утомительно. Метал возвращал её с небес на землю.
Трис никогда их не сопровождала. Она была слишком занята работой с Жэгорзом, обучая его отгораживаться от того, что он видел и слышал, и обращаясь с пугливым другом Даджи терпеливее, чем Даджа от неё ожидала. «Во время своих путешествий она научилась чему-то, что её немного смягчило», — думала Даджа однажды вечером во время ужина, наблюдая за тем, как Трис кладёт ладонь Жэгорзу на плечо, пока тот смотрел на пламя в камине. «Когда она не думает, что за ней наблюдают, она может быть на самом деле нежной. Трис. Кто бы мог подумать?»
Сэндри думала, что на самом деле сойдёт с ума от сухого перечисления Амбросом урожаев зерновых, продаж мулов и налоговых отчислений, но она не могла не восхищаться его работой. В этих безразмерных бухгалтерских книгах она могла проследить ход дел, которые он и его отец вели в её владениях. Его отец справлялся хорошо, но тратил на поддержку зданий, дорог и на выплаты работникам минимальное количество средств. Он сберегал каждый медяк, чтобы посылать квартальные выплаты сначала матери Сэндри, а потом и ей самой.
Когда записи в книгах начали идти острым, убористым почерком Амброса, она увидела, что он ссужал деньги и возвращал их с процентами, затем использовал эти средства для инвестиции в управление урожаем и экспорт. Полученные доходы он пустил на улучшение владений, увеличив объёмы производства и создав более широкий выбор товаров для рынка. Проблема была та, которую она заметила в Эмелане — повышение налогов на владения.
Сэндри корпела над налоговыми отчётами одним солнечным днём неделю спустя после их приезда, когда пришла Трис, чтобы попросить у неё разрешение на посещение сторожевой вышки Жэгорзом и детьми Гудруни.
— Охранники отказываются впускать нас без разрешения от тебя, Амброса или Элаги, — сухо произнесла она, заглядывая Сэндри через плечо. — А это что?
— Имперские налоги. Знаешь, может быть, охранники тебе не поверят, — заметила Сэндри, поднимая свою шаль.
В её сердце затеплилась надежда на то, что Трис вновь откроет их связь, как это сделала Даджа. Сэндри задавила эту надежду в зародыше. Трис была слишком настороженной, и слишком занятой Жэгорзом. С Браяром у неё пока было больше шансов.
— Мне следует пойти с тобой, дать им знать, что у тебя точно есть моё разрешение. И вообще, где Амброс и Элага?
Трис не ответила. Вместо этого она нахмурилась, водя пальцем по столбцу чисел.
Сэндри подождала, затем подтолкнула рыжую:
— Трис? Я задала тебе вопрос, сестра моя дорогая. Трис?
Не получив ответа и на это, Сэндри ткнула Трис пальцем.
Та хмуро взглянула на неё:
— В замке их нет, ясно?
Сэндри указала на книгу:
— Что там такого интересного? Только не говори мне, что Амброс мухлюет с суммами, потому что я тебе не поверю.
Трис фыркнула:
— А я — Королева Островов Битвы. Нет, дело не в Амбросе. Ты разве не видишь? Чем старше ты становишься, тем больше записей — больше налогов, и большее число налогов напрямую от престола. Сначала налоги с тебя брали четыре раза в год; потом — шесть; потом в этом году налог взимали дважды… Твой кузен такой же упрямый, как и ты.
Сэндри моргнула, глядя на Трис:
— Тебе следует стать пророчицей, туману напускать ты уже научилась, — пожаловалась она. — Да говори ты прямо, Трис.
Та закатила глаза:
— Она зачем-то пыталась опустошить его кошелёк. Наверное, чтобы он не мог посылать тебе каждый год одну и ту же сумму, потому что только она не меняется. Он крутился, урезал расходы, но эта сумма всегда оставалась одной и той же, даже в последние три года, когда он всё остальное урезал до минимума. А вот — нынешний год. Имперские налоги собирали только раз, хотя в прошлом году к этому времени собирали уже трижды. Готова биться об заклад, он тебе ни слова не сказал, так ведь?
«Он посылал мне налоговые отчёты, чтобы я увидела сама», — со стыдом подумала Сэндри. Она знала, почему записи за этот год так отличались. Она воспользовалась услугами магов, чтобы передать на север весть о своей поездке в Наморн в конце весны.
— Как только она узнала, что я еду, она перестала облагать эти земли такими налогами, — прошептала Сэндри.
— Почему он ничего мне не сказал? Я просто полагала, что он со всем справляется.
— Для него это — вопрос гордости.
Они обернулись. В дверном проёме стояла Элага.
— Он считал, что ты сочтёшь его плохим, не справившимся управляющим, если он не сумеет сделать тебе выплаты. Я молила его дать тебе знать, что твоих людей заставляют расплачиваться за твоё отсутствие, но…
Она пожала плечами:
— Он — ещё один упрямый ландрэгский мул.
Дом Ландрэг разводит самых лучших мулов! — с уязвлённой гордостью воскликнула Сэндри.
— Да, — сухо ответила Элага, глядя ей в глаза. — Полагаю, это благодаря тому, что животноводы имеют с этими мулами некоторые общие черты.
Сэндри услышала писк, который можно было принять за сдавленный хохот Трис. Она обернулась, чтобы зыркнуть на сестру, затем вспомнила что-то, увиденное ею в книгах. Она схватила том, содержавший счета за прошлый год и начала поспешно его листать, на этот раз замечая множество перечёркнутых статей расходов, что означало их отмену. Она остановилась на одной из них, озадачившей её. Перечёркнуты были слова «укладка/камни/плиты — ремонт Пофким». Она поднесла тяжёлую книгу Элаге и показала ей запись о Пофким.
— Что это должно было быть? — спросила она.
Элага вздохнула:
— Ты ещё не видела Пофким. Это на северо-западной границе, в предгорьях. Два года назад из-за наводнения одни дома оказались разрушены, а в другие потеряли устойчивость. А ещё поменялась вода. Они смогли вырыть только один новый колодец, а нуждались в трёх. Они справляются… Мы помогаем как можем, но…
— Он посчитал, что обязан был сделать мне выплаты, и императрица подняла налоги, чтобы вернуть меня. Не понимаю, — пожаловалась Сэндри. — Как это могло заставить меня приехать?
— Землевладелец может просить имперские суды об освобождении от налога, — ответила Элага. — Только землевладелец. Наморнская корона имеет долгую и гордую историю попыток держать своих дворян на коротком поводке.
— Так Сэндри попросит о налоговых льготах, и потом сможет вернуться домой, в Эмелан, — предложила Трис.
— Можно просить лишь об освобождении от конкретного налога, — ответила Элага. — Как только Сэндри уедет, Её Имперское Величество просто придумает новые налоги.
