На этом участке фронта как-то плавно именно Джишин стал самым главным. Причина, как это не грустно, очевидная.
Все, кто командовал им ранее погибли.
В итоге именно принца назначили командиром, после того, как он пережил двух своих командиров.
Теперь у него в подчинении оказалось даже два высших воителя, которыми он старался не рисковать. Ведь в случае прихода реально сильных вражеских бойцов именно они должны были его козырем.
Принц также подозревал, что двое таких бойцов на его участке были излишни, но, скорее всего, они выполняли роль еще одного рубежа его охраны.
В душе молодого мужчины потеплело, отец о нем не забыл.
Ведь несмотря на весь свой потенциал Джишин пока что был все же средним воителем, пускай и с куда большим запасом праны.
Устало вздохнув, принц вытер клинок одеждой ближайшего к нему мертвого Санса, после чего, не торопясь и обходя лужи кислоты, двинулся в сторону своего лагеря.
На сегодня битва кончилась, но конца войны видно не было.
Война потеряла прежнюю яростность и размах, сведясь к многочисленным мелким стычкам, но даже так крови лилось лишь немногим меньше.
*****
— Как необычно, — Каэда с восхищением смотрела на свою руку, которая хоть и выглядела, как и прежде, но вот чувствовалась совсем иначе. — Я ее чувствую как-то по-другому. Более глубоко.
— Теперь ты понимаешь, о чем я говорила, — довольно кивнула Минору, покачиваясь на воде озера. — Ты обрела полностью жизнеспособное воплощение в этом мире. Теперь ты намного легче сможешь влиять на физические объекты, но если твое вместилище уничтожат, ты погибнешь вместе с ним.
Каэда прислушалась к себе и вздрогнула. Она чувствовала свое сердце, которое прогоняло по венам кровь и ощущала сжатие мышц, когда она чуть меняла положение тела в пространстве.
Более того, теперь ей куда ярче были доступны запахи, чувство прохлады, влажности и многие другие ощущения
Трансформация заняла долгие месяцы. И если первые недели она слушала нурэ-онну, даже не замечая, что начинает думать все медленнее, то все остальное время она лежала без сознания, медленно обретая плоть.
— Хоть ты и куда ближе к людям, тем не менее, тебе не нужна еда, — вновь вмешалась в ее размышления Минору. — Точнее, ты без нее не умрешь, хоть и будешь чувствовать себя слабее.
— Минору-сама, — Каэда повернулась к своей наставнице. Древняя нурэ-онна знала так много, что Каэда чувствовала себя неразумной девочкой рядом с ней. — Вы говорили, что я обрету новые силы. Пока что я поняла, что лишь не могу перемещаться как раньше.
— Хм-м-м, — ламия глубоко задумалась. — Если честно, с твоим видом я сталкивалась не часто. Вы, эмоциональные виды, довольно редки. Точнее, редки те, кто сумеет обрести сознание и отделиться от своего дома.
— Что за виды? — наклонила голову Каэда, скопировав движение у одного хитрого землянина, что с ее стороны выглядело скорее мило.
— Их много, — отмахнулась нурэ-онна. — Да и называют их по-разному. Ну вот, например, мы, нурэ-онна, водный тип. Те же вануда, горящие колеса, как не сложно догадаться, огненный. А ты, эмоциональный, так как была рождена из какой-то эмоции. Скорее всего, из жажды мести, несправедливости и гнева.
Каэда внимательно слушала, запоминая.
— Касательно же твоих способностей и твоего вида, то скорее всего могут быть два варианта. Первый, основываясь на том из чего ты родилась, это иллюзии, а потом огонь.
— П-почему иллюзии, а огонь уже потом?! — возмутилась Каэда. Она невольно представила, как управляет пламенем и… Здесь воображение ёкай пасовало. Пока что сжигать она никого не хотела, а для чего использовать магический огонь не знала.
— Потому что ты, несмотря на свою суть, добрый ёкай, — нежно улыбнулась ей гигантская ламия, кончиком хвоста растрепав волосы, заставив кутисакэ-онна отпрыгнуть на несколько шагов и начать возмущенно поправлять прическу.
— Ты не хочешь крови и смертей, хоть и была рождена из негативных эмоций. И это нормально, — успокоила она Каэду. — Я тоже была рождена из чувств утонувшей от нападения пиратов девушки, но я не желаю смерти всем людям. А теперь давай попробуем активировать твою силу. Наши иллюзии отличаются от человеческих. Насколько я помню, воители, передавая свою прану в голову врагов, заставляют их видеть то, что они хотят. Наши же иллюзии построены на духовной энергии, поэтому сразу появляются в реальности.
Но как оказалось, пробудить силы перерожденной ёкай было не так-то просто.
Тем не менее, нурэ-онна знала, что делает.
— Пожелай воплотить что-то, что ты хочешь увидеть больше всего на свете, — давала она советы пыжившейся Каэде. — Что-то, что тебе интересно.
— Да я пытаюсь, — напряженно выдохнула та. — Но никак… Ой, что это?!
С последними словами перед удивлёнными духами задрожал воздух, после чего неторопливо развернулся в подрагивающую, но все же узнаваемую фигуру Широ.
Тот, как обычно, лукаво над чем-то размышлял вместе со своей неизменной змеиной усмешкой.
— Вот значит, как выглядит тот, из-за кого ты покинула свой дом, — холодно протянула ламия, окинув фигуру человека подозрительным взглядом, после чего ее лицо пересекла ухмылка. — Значит, больше всего на свете ты хочешь…
— Нет! — закричала Каэда, прикрыв красное лицо. — Дурацкая магия! Дурацкие иллюзии!
*****
— Что-то ты плохо выглядишь, — после приветствий Стас пристально оглядел стоявшего перед ним Кизаши. Черные круги под глазами и усталый взгляд, первое, что бросалось в глаза.
Он словно бы даже немного похудел.
— Ну, — алхимик смущенно почесал затылок. — Я немного заработался.
— Это из-за моих слов насчет лечения твоего недуга? — сузил глаза Ордынцев. — Я же говорил, чтобы ты подходил к этому процессу постепенно. От меньшего к большему. Или твой девушка тебя заставляет? — новое предположение Стас заставило его же самого нахмуриться.
— Тогда это неправильно, я поговорю с ним иначе ты вылечишься прямиком в могилу…
— Нет! — решительно прервал Станислава Кизаши. — Не делайте этого. — куда спокойнее закончил он. — Это я его заставляю, — парень вымученно хихикнул. — Как оказалось, мой дедушка сам боится меня сильно нагружать, поэтому приходится его еще и заставлять. Но у меня уже есть успехи! — с лихорадочной радостью закончил он. — Пошлите, покажу!
Кизаши заторопился в лабораторию, и Стас был вынужден последовать за ним.
Алхимик подошел к чему-то стоявшему на столе и накрытому тряпкой, после чего решительно сдернул ветошь.
Ордынцев моргнул, рассматривая запаянную стеклянную бутыль, в которой явно была кровь. Затем же он быстро перевел взгляд на Кизаши и покачал головой.
Внук Хидэо капельку побледнел, но в целом выглядел нормально.
Переведя взгляд на Стаса, он нахмурился и, подойдя к банке, аккуратно ее поднял, держа на вытянутых руках.
Ордынцев заметил, что Кизаши немного напряжен, но алхимик явно себя контролировал.
Видимо, досчитав до нужного момента, Кизаши поставил банку обратно, после чего с чувством собственного достоинства прикрыл ее тканью обратно.
— Ну как вам?! — дыхание Кизаши было слегка прерывистым, но его глаза горели таким огнем, что Стас понимал, что здесь может быть только один выход.
— Ты молодец, Кизаши-кун, — Стас, чтобы добавить веса своим словам, несколько раз кивнул. — За пять месяцев, что меня здесь не было, ты достиг великолепных результатов. Я так понимаю, большое количество крови для тебя тоже теперь не проблема?
— Да! — гордо выпрямился парень, правда потом отвел глаза в сторону. — правда ненадолго, но я работаю над этим.
Кизаши пару секунд поколебался, а потом резко шагнул и обнял опешившего Стаса и тут же отстраниться.
Внизу ревниво ползала в ногах Левиафан, прикидывая как бы сподручнее тяпнуть Кизаши, чтобы его не отравить.
— Спасибо, — скомкано поблагодарил он, стесняясь взглянуть на землянина. — Я никогда еще не видел дедушку таким радостным. Представляете, он даже начал со мной вновь заниматься спаррингами и продолжил подтягивать в техниках. А я еще не забрасывал наши с вами работы над стимуляторами. С ними тоже есть успехи.
