даже ему эту самую голову могут оторвать.
Эргенаш же выглядел мрачным и подавленным. Мало того, что сама необходимость носить маскировку и скрывать свою внешность изрядно его угнетали — так ему ещё вчера наглядно продемонстрировали, что в этом нет никакого толку. Кому нужно — те прекрасно знают, кто он такой. Вдобавок — он, очевидно, считал этот бал глупой и бесполезной тратой времени, которая лишь отрывает их от поисков Анейраша…
* * *
Они прибыли в поместье примерно за четыре часа. Как объяснил Сарефу Йохалле, королевское поместье находилось на границе Домов Старейшего Бора, Вечных Вод и Дарующих Кровь. И, как и обещал Йохалле, они почувствовали, когда пересекли границу поместья. В этот момент Сарефа словно коснулась любящая материнская рука. Стало так легко и хорошо, что даже хотелось рассмеяться от радости. Йохалле тоже выглядел довольным, хотя и немного печальным. Орк и дракон закрыли глаза от удовольствия, смакуя этот приятный момент, и даже Эргенаш против своей воли немного улыбнулся.
Встречал их перед входом в королевскую резиденцию не кто иной, как сам Тарлиссон. По-прежнему без единой лишней эмоции на лице он встретил Сарефа и его друзей, поблагодарил и отпустил кучера, который их сюда доставил, и приказал гостям следовать за собой.
Следуя за Тарлиссоном по роскошной территории, Сареф отдавал должное красоте этого места. Земля под ногами была мягкой, повсюду росли диковинные травы и цветы. Рядом журчал небольшой ручей, который чуть дальше шумел небольшим водопадом. В пруду поодаль плавали белые и чёрные лебеди, на камнях лежали и с любопытством смотрели на гостей диковинные разноцветные ящерицы.
Сама резиденция тоже выглядела великолепно, превосходя даже поместье клана Зинтерра. То выглядело внушительно, но из-за бесконечных пристроек в какой-то момент потеряло своё изящество. Здесь же каждый балкончик, каждое окошко, каждая башенка была идеально на своём месте, и создавалось впечатление, что если ты войдёшь в это чудесное здание — то попадёшь в самую настоящую сказку, где станут неважны все горести и заботы, и где твои вера и воображение смогут сотворить любое чудо. Сареф потряс головой, прогоняя наваждение. Он сюда не отдыхать приехал. И, вполне возможно, что его здесь будут проверять на прочность так же, как и десятки раз до этого.
Как оказалось, Тарлиссон не оставил им времени сказать «Нет» в самом буквальном смысле, потому что бал начинался уже сегодня вечером. Сареф опасался, что им придётся переодеваться во что-то более подходящее, но, к счастью, этого от них не стали требовать. Зато они прошли какую-то странную процедуру перед тем, как войти в сам дворец. Они по одному заходили в странное стеклянное устройство цилиндрической формы, после чего примерно 30 секунд вошедший подвергался какой-то магии. Когда очередь дошла до самого Сарефа, ему показалось, что на него в это время со всех сторон дует ветер. Но при этом не было никакого дискомфорта. Напротив, свежий воздух его очень взбодрил, а когда процедура закончилась, Сареф внезапно с удивлением понял, что его одежда тоже стала лёгкой и чистой, как после стирки. Он понял, что их таким образом «вымыли» перед тем, как пускать во дворец. Тарлиссон, наблюдавший за ним, улыбнулся, увидев его замешательство. И даже если эльф думал, что их таким образом в очередной раз поставили на место — Сарефу не было до этого никакого дела. Напротив, он с удивлением подумал, что не отказался бы от такой штуки у себя дома. Шутка ли: всего 30 секунд — и ты уже чистый, свежий, полный сил и готовый работать. Да ей просто нет цены.
После этого их отвели в комнаты в гостевом крыле, и туда же принесли скромный обед. Несколько часов томительного ожидания — и вот, наконец, когда, словно по сигналу, по всему дворцу зазвенели серебряные колокола, они покинули свои комнаты и направились в главный зал, дорогу к которому Тарлиссон им предусмотрительно объяснил.
* * *
Помещение выглядело просто великолепно. Зал, который находился внутри дворца, был оформлен как самая настоящая лесная опушка. Мягкая земля под ногами, цветочные клумбы, фонтанчики, из которых била чистая родниковая вода. Небольшие деревья были украшены светящимися шарами и переливающимися лентами. То тут, то там ненавязчиво были расставлены столики, угощения на которых появлялись сами собой. Так же по всей территории были небольшие беседки, где гости могли уединиться небольшими группами. Не говоря уже о том, что над ними было полностью открытое небо, озарённое уходящим солнцем.
Повсюду уже были группки эльфов, которые о чём-то переговаривались. Среди них были как совсем молодые юноши и девушки, которые быстро перемещались то туда, то сюда, и постоянно болтали и хихикали, так и более почтенные эльфы, которые говорили степенно и взвешивали каждое сказанное слово. На Сарефа и его друзей они поглядывали со снисхождением, но без особого интереса. Тот же Йохалле вызывал у них гораздо больше опасения — было ясно, что его здесь ждали в самую последнюю очередь, которая, как известно, никогда не наступает. Сам же Йохалле от этих взглядов словно наливался силой и чувствовал себя в своей стихии. Когда они поравнялись с почтенной беловолосой эльфийкой в алом, у которой на голове была золотая тиара с рубином, выполненным в форме капли крови, она презрительно на них посмотрела. Йохалле, нисколько не смутившись, остановился и посмотрел на неё в ответ. Эта игра в гляделки продолжалась примерно минуту, после чего дама, презрительно хмыкнув и вздёрнув изящный носик, отвернулась и гордо удалилась.
— Глава Дома Дарующих кровь, — снисходительно пояснил Йохалле Сарефу, — впрочем, ничего удивительного. Они всегда предпочитают даровать кровь в спину и исподтишка.
Сказано это было достаточно громко, чтобы удаляющаяся глава Дома отлично расслышала эти слова. Но она даже не сбавила шагу, хотя её спина и окаменела на едва уловимый миг.
— Я надеюсь, для нас это потом не выльется в неприятности, — тихо спросил Сареф.
— Сареф, — мягко сказал Йохалле, — для меня это выливалось в неприятности несколько раз, пока этой идиотке не хватило тупости послать за мной своего главного шпиона. Я с ним очень мило и подробно побеседовал… и теперь у меня на эту дуру столько компромата, что даже если я, всеобщий изгой, начну говорить — она пробкой вылетит со своего поста. Поэтому всё, что ей остаётся — это любоваться мной и злобно сопеть, засунув себе язык в задницу.
Остальные товарищи Сарефа тоже разошлись по поляне. Махиас начал свою излюбленную тактику по ловле одиноких эльфиек. Взяв со стола бокал с вином, он принял грустную и задумчивую позу — и вокруг него уже вилось около
