Мимси, утерев слёзы платком из кармана, повернулась и направилась к выходу.
— Мимси, мне, правда, очень жаль, что так вышло! — выкрикнул, наконец, Сареф, чувствуя, как жалко и ничтожно звучали его слова, но больше не в силах выносить это молчание, — если бы я только мог!..
Мимси, посмотрев на Сарефа, ласково улыбнулась. Почти как тогда, 17 лет назад… Почти. После чего, благодарно кивнув и ему, и Йохалле, покинула комнату.
— Ты же понимаешь, парень, — сказал Сарефу Йохалле несколько секунд спустя, — что если ты хоть кому-то расскажешь о том, что услышал сейчас обо мне — ты труп?
— Ты что, издеваешься? — Сареф безо всякого страха посмотрел в тёмные глаза эльфа, — ты сейчас утешил и удержал от безумия одного из самых дорогих для меня людей во всей Системе! Ты даже не представляешь, насколько я перед тобой после этого в долгу.
Йохалле ещё несколько секунд изучал Сарефа, после чего улыбнулся.
— Достойный ответ, парень. Вот только не разбрасывался бы ты так своими долгами. Потому что припоминают такие долги обычно в тот момент, когда ты этого совершенно не ожидаешь.
— Если ты захочешь одеться так, чтобы смотреться, как соправитель рядом с королевой эльфов — только заикнись, — невозмутимо ответил Сареф. Йохалле в ответ на это рассмеялся, завалившись на свою кровать. Но уже мгновение спустя он умолк, после чего серьёзно сказал:
— Ну что ж… раз ты так хорошо понимаешь ситуацию… то и тебе я сейчас скажу крамольную вещь — потому что надеюсь, что ты поймёшь. Будь с ней осторожен в дальнейшем.
— В смысле? — опешил Сареф, — почему⁈
— Потому что она не смирилась, — пожал плечами Йохалле, — она будет искать способы вернуть её. Даже если ради этого ей снова придётся рвать ткань Системы. И тот факт, что однажды она уже из-за этого едва не погибла, вряд ли её остановит.
— Но, — Сареф сообразил, что Йохалле прекрасно известно о Севрогандских Дьяволицах и их успехах, — при чём здесь я?
— При том, что она для тебя очень дорога — и ей это прекрасно известно. Но, Сареф, ты всё-таки не забывай, что ты для неё — не родной. И если ради того, чтобы вернуть свою дочь, ей придётся предать тебя — она это сделает. Так что — просто будь с ней в будущем осторожен.
— Я в это просто не верю! — заявил Сареф.
— И я тебя отлично понимаю, — кивнул Йохалле, совершенно не удивившись его реакции, — но ты сам только что слышал. Я готов прямо сейчас отдать всё, что у меня есть, за один час разговора со своей мамой. В том числе своих друзей. В том числе тебя. И это нормально. Так почему для неё это должно быть иначе?
Сареф не нашёлся, что на это ответить. Йохалле с какой-то ноткой садизма наблюдал за тем, как он пытается это осмыслить, после чего скомандовал:
— Ладно. Лимит грусти и печали на сегодня исчерпан. Давай отдыхать. Если завтра за нами приедет аж целый королевский экипаж — морды у нас должны быть свежие, довольные и счастливые. Другие на эльфийских балах просто неприемлемы…
Разумеется, ни Сареф, ни Йохалле не стали сообщать остальным о том, что здесь была Мимси. Это было лишнее. Тем более, что времени на разговоры у них особо и не было.
Едва они позавтракали, как в таверну вошёл ещё один тёмный эльф, на сей раз со светлыми волосами. Его одежда была похожа на обычную одежду слуг, которую носили в клане Джеминид, но выглядела не в пример богаче и роскошнее. Безошибочно выцепив взглядом Сарефа, он дал ему короткий знак следовать за собой и направился к выходу. Этот жест оставил неприятное впечатление у Сарефа. Словно бы это он со своими друзьями были слугами, которые отнимают время у остальных.
И в этот момент Сарефу пришла в голову совсем уж нехорошая мысль. Не исключено, что подавляющее большинство эльфов совершенно не ждут их на этом мероприятии. В том числе и Тарлиссон, который владел собой не в пример лучше, чем этот эльф. Но, вероятно, приказ на это приглашение передала лично королева эльфов — а королевские приказы не обсуждаются.
При выходе из таверны в Сарефе всколыхнулось любопытство. Интересно, что за звери будут везти их экипаж? Когда в детстве Мимси рассказывала Сарефу сказки про эльфов — кого среди них только не было. И белоснежные олени, и мифические единороги, и кони самых редких пород и дивных красот. Но, в итоге, когда он вышел и увидел закономерно богатый экипаж, то с удивлением понял, что… он никем не запряжен. Да что там говорить, у этой штуки даже колёс не было! Зато на его крыше уже восседал тот самый эльф.
— Пожалуйста, побыстрее, — поторопил он их, махнув рукой, чтобы они заняли свои места. Растерянно переглянувшись, Сареф, Эмерс, Махиас и Эргенаш забрались в экипаж. Это было похоже на какой-то странный розыгрыш. С другой стороны — сюда эта штука должна была как-то приехать. Да и Йохалле, занявший своё место последним, вёл себя, как ни в чём не бывало.
И мгновение спустя экипаж поднялся… и заскользил прямо по воздуху. Выглянув в окно, Сареф увидел, что меньше, чем за двадцать секунд эта штука развила просто колоссальную скорость.
— Лучше не смотри лишний раз в окно, — посоветовал ему Йохалле, — а то тебе с непривычки может поплохеть.
Сареф решил последовать этому совету, откинувшись на спинку удобного сиденья. Вот уж где было истинное мастерство телекинеза. Бедному Альбатросу из порта Даргрижека до такого уровня было, как пешком через Бездонный океан.
— А чего у тебя лицо такое довольное? — подозрительно спросил Сареф Йохалле.
— Узнаешь, когда прибудем в королевское поместье, — загадочно ответил Йохалле, — я там был всего один раз — но на всю жизнь запомнил. Тебе это тоже будет полезно.
Эмерс и Махиас тоже выглядели вполне довольными. Средний сын Ханства Поющей ночи сейчас, наверное, проживал лучшие моменты своей жизни. Ведь мало того, что он в принципе попал на земли тёмных эльфов, где ему было интересно абсолютно всё, так теперь ещё и приглашение на мероприятие такого уровня. Его братьям подобное, наверное, и не снилось.
Махиас тоже довольно про себя улыбался. Дракон прекрасно чувствовал себя среди тёмных эльфов. Всю ту неделю, что они отдыхали, он по ночам куда-то уходил — и наутро возвращался довольный, как медведь, объевшийся мёда. И он наверняка подозревал, что на балу его ждёт просто потрясающий выбор из одиноких знатных эльфиек. Сарефу оставалось лишь надеяться, что дракон не потеряет голову и станет лезть туда, где
