задавая про себя вопрос, что будет, если он откажется. И, к огромному удивлению Сарефа, тёмный эльф считал этот вопрос… и в качестве ответа посмотрел на Эргенаша в облике Ассири и коснулся правой рукой среднего пальца на левой… именно того, где у Эргенаша было Кольцо Оборотня. Сареф мысленно кивнул. Тарлиссон вёл разговор от первой и до последней буквы, и он просчитал абсолютно всё. И даже был настолько любезен, что прозрачно намекнул Сарефу: если он играет роль дипломата, то играть следует по правилам.
— Хорошо, — бесстрастно кивнул Сареф, — раз вы настаиваете — мы, конечно, со всем подобающим уважением примем оказанную нам честь.
— Прекрасно, — Тарлиссон искренне улыбнулся, хотя его взгляд и остался холоден, — в таком случае, может быть, вы будете так добры проводить меня до выхода?
От наглости этой просьбы неприкрыто свело челюсть уже у всех присутствующих. Сначала пригласить в качестве почётных гостей, а потом тут же, на месте низвести до ранга дворецкого — это уже просто вопиющая наглость. Но Сареф, давно проработавший свои проблемы с самоконтролем, лишь бесстрастно кивнул, поднимаясь и следуя за тёмным эльфом.
— Спасибо, что не стали упорствовать, Сареф, — неожиданно сказал ему Тарлиссон, когда они спускались по лестнице, — с учётом вашего поведения до этого — мне бы не хотелось прибегать к откровенному давлению.
— А, простите, что не так было с моим поведением до этого?
— Что вы, что вы, — улыбнулся Тарлиссон, — напротив, вы превзошли все наши ожидания. Потому что после вашего столкновения с бедолагой Андейлом мы понятия не имели, что вы собираетесь делать.
— Вы за это в претензии? — подозрительно осведомился Сареф.
— Конечно, нет, — искренне улыбнулся Тарлиссон, — как я уже сказал, тот факт, что из-за его жадности пострадала его гордость — лишь пойдёт ему на пользу. Надеюсь, после этого он усвоит, что вместо якшания с сомнительными элементами лучше направить энергию на тренировки.
Нет, Сареф, я имел в виду другое. Мы, конечно же, в курсе, что вы со стревлогами… состоите в близких и даже, возможно, доверительных отношениях. Поэтому, когда вы прибыли сюда под ручку с одним из них, мы были готовы к чему угодно. Но теперь мы видим, что вы приехали не давить своим авторитетом Чемпиона и обвинять нашу расу во всех смертных грехах, а, действительно, хотите разобраться, что случилось.
— Очень мило, если это так, — они спустились и подошли к двери таверны, — потому что у меня больше сложилось впечатление, что этим внезапным визитом вы больше хотели поставить меня на место.
— Увы, — Тарлиссон развёл руками, — одно из самых эффективных средств в дипломатии — это не оставлять оппоненту времени сказать «Нет». Советую запомнить, Сареф, вам это пригодится.
Ещё раз улыбнувшись, Тарлиссон покинул таверну. Сареф же повернулся, чтобы вернуться в свою комнату… и понял, что попал в свой ночной кошмар. Его сердце забилось, как сумасшедшее, и он почти забыл, как нужно дышать. Несмотря на то, что прошло уже больше года, не проходило и дня, чтобы Сареф не подумал о том, как пройдёт эта встреча. И вот теперь… за одним из столиков сидела Мимси и смотрела прямо на него…
Отступать наверх и притворяться, что он её не узнал, уже было поздно. Но Сареф и не стал бы вести себя столь трусливо по отношению к единственному во всей Системе человеку, который хоть немного любил его в детстве. Впрочем, справедливости ради — и имел возможность это показывать.
— Здравствуй, Мимси, — тихо сказал Сареф, подойдя к ней, — я… рад тебя видеть.
— Здравствуй, воробушек, — Мимси говорила так мягко и ласково, что Сарефу от этого лишь стало в десять раз хуже, — я давно хотела поговорить с тобой… но я чувствовала, что мне опасно к тебе приближаться. И только недавно я ощутила, что опасности больше нет.
Сареф очень внимательно посмотрел на Мимси. Подобный навык — это уже какой-то запредельный уровень интуиции или предвидения. Впрочем, не стоило сильно этому удивляться. Мимси в своё время была легендарным ходоком. И если она успешно вот уже 17 лет водит Виктора за нос — значит, даже после встречи с Чёрным Молохом она не растеряла все свои навыки.
— Да, — кивнул Сареф, — действительно, было кое-что, что угрожало твоей безопасности. И я, действительно, только недавно смог это понять и избавиться от опасной штуковины.
— Ты что-нибудь будешь заказывать? — спросила Мимси.
— Нет, мы уже поужинали, — ответил Сареф.
— Тогда, может быть, поговорим у тебя в комнате? Я не отниму у тебя много времени, Сареф.
— Да… конечно.
Сареф проводил Мимси в комнату. Оттуда все уже разошлись, кроме Йохалле, с которым Сареф, собственно, эту комнату и делил.
— Ну, наконец-то, — проворчал Йохалле, увидев Сарефа, — надеюсь, это важный хмырь не заставил тебя протирать ему сапоги тряпоч…
Увидев вошедшую следом Мимси, Йохалле поперхнулся. После чего привстал со своей кровати, внимательно оглядывая женщину.
— Прости, Йохалле… ты не мог бы оставить нас примерно на час? — попросил Сареф, — нам… нужно поговорить.
— Позволь мне остаться, Сареф, — невероятно мягко и учтиво попросил тёмный эльф, не сводя настороженного взгляда с Мимси, — я вам не помешаю. Даю слово.
Сареф обернулся. Мимси коротко кивнула, словно ей было всё равно. И в этот момент Сареф понял, что Мимси не меньше него боится этого разговора. Наконец, когда Сареф сел на свою постель, а Мимси заняла единственное в комнате кресло, она сразу сказала:
— Не трави себе душу, Сареф. Я знаю, что моя дочь мертва. Я почувствовала её смерть тогда, когда она навсегда покинула Систему… примерно 15 месяцев назад. И я знаю, что именно ты был рядом в последние минуты её жизни. Расскажи мне всё. Пожалуйста.
Сареф вздохнул. Меньше всего он снова хотел погружаться в этот ночной кошмар. Потому что чем дальше — тем больше он понимал, до какой степени он тогда подставлялся, и какого ничтожного усилия не хватило Уайтхоллу, чтобы уничтожить его. Но… Мимси имела право знать правду.
И потому Сареф принялся рассказывать. Очень подробно. Начиная с того момента, когда он увидел Сварри, который пытался залить свой страх алкоголем. И дальше. Ловкий обман Виктора, хотя на Годасте он ему и нагрубил. Все слова, что Виктор ему говорил. Для чего именно он так упорно пытался найти Мимси. Она никак это не прокомментировала, но Сареф и без того уже понимал, что Уайтхолл врал ему, раз подсунул эту статуэтку.
И вот, наконец, самое страшное. Когда он приходит в подвал, где находилась Лина, и его настигает Уайтхолл. И страшно было даже не то, что Виктор едва не убил его. А
