Я кивнул, подтверждая, что Эгос понял все правильно.
— Но ты бы на их месте в это поверил? — спросил я, вновь отпив вина, не отрывая взгляда от лица собеседника.
— Сложно сказать, они ведь наверняка должны понимать, что членство в домене дает преимущества, — пожал он плечами после нескольких секунд анализа. — Раз это было известно у нас, вероятно, и они были осведомлены.
— Да, вероятно, — опустив кубок, я медленно кивнул. — Но мне не нужно, чтобы у них были какие-то сомнения. Я хочу, чтобы они раз и навсегда уяснили — их место, несмотря ни на что, ниже вашего.
— Тогда можно выставить любого дьявола, — прокомментировал он.
— Нет, Эгос, нельзя, — покачал головой я. — Так как я не доверяю этим перебежчикам, мне нужно поставить над ними своего наместника. И потому мне необходимо продемонстрировать мощь действующего заместителя, чтобы в будущем, когда кто-то из наших займет должность, эти беженцы ему подчинялись, а не пытались сбросить. Понимаешь?
Дьявол медленно кивнул.
— А еще этот поединок нужен для того, чтобы беженцы всегда знали — в случае необходимости соседний наместник сотрет их в порошок, — озвучил он свою догадку. — В таком случае ты убиваешь не только будущую угрозу в виде неповиновения твоему наместнику, но и выказываешь свое недоверие, заставляя беженцев чувствовать себя чужаками на родной земле.
Мы помолчали немного. В полной тишине Эгос налил вина и себе, я же потихоньку потягивал свой кубок. Напиться нам не грозило, так что важный разговор мы могли довести до конца.
— Так что скажешь? — осушив емкость, спросил я.
Эгос медленно растянул губы в ухмылке.
— Кого я должен убить?
* * *
Руины Катмадана.
Гребаные калеки.
Нельзя сказать, что это стало полной неожиданностью, однако я о таком варианте просто не подумал. Ушедшие дьяволы до недавних пор для меня являлись величиной неизвестной, и особо переживать по поводу них не имелось объективных причин. Где-то там они есть, и хрен с ними.
Но теперь, воочию увидев этих мифических умельцев, я готов был за голову хвататься. Да, прожив достаточно долгий срок в Империи, они, так сказать, заразились ее культурой, и уже мало походили на моих диких дьяволов, однако…
Для начала, все они были уже урожденными гражданами Империи. Ни один из дошедших до Катмадана дьяволов не прожил и полувека. Стало быть, находясь на территории врага, между собой сбежавшие связь поддерживали и успешно размножались. Ну, или в рамках обычной для ущемленного народа программы.
В среднем, если ориентироваться на слова членов моего домена, один дьявол мужского пола заводил от трех до пяти детей за несколько десятилетий. В конечном счете уже срабатывал какой-то механизм, вероятно, схожий с человеческим, когда природа просто говорит организму «хватит», и уже старый дьявол успокаивается, его тело перестает вырабатывать нужные компоненты в прежнем количестве. Конечно, он все еще способен на оплодотворение, но инстинкт угасал, и интереса к этому процессу не оставалось.
Так было до утверждения дьявольской жрицы. С того момента, как Ада провела свой первый ритуал, залетела не только Кориалис: все женщины моего домена либо уже носили детей под сердцем, либо планировали сделать это в самом ближайшем будущем. И судя по тому, с какой скоростью ряды беременных пополнялись, никто из них не окажется в пролете, невзирая ни на возраст, ни на положение в моей иерархии.
Если же учесть, что без доступа к домену дьяволы, сбежавшие в Империю, не имели подобного источника улучшения, выходит, что вот эта сотня молодежи, отправленная в Катмадан, практически все относительно взрослое поколение. Возраст прибывших варьировался от двадцати до пятидесяти лет. Что говорить, даже молодая по дьявольским меркам Ада была старше как минимум на четверть века.
И ведь разрыв между первыми тремястами и новой сотней никуда уже не денется. Мои подданные, получившие доступ к домену, действительно превосходят беженцев на голову. Это очень важно, так как мы с Адой долго сортировали народ по личной силе, и появление магов среди нас — рушит сложившийся порядок.
Именно поэтому очень важно показать новичкам, что магия не дает им права претендовать на более высокие места в нашей структуре. Ведь в скором времени она будет у всех поголовно, а вот преимущество в личной силе по-прежнему останется за старичками. Тот уровень, что показали ворвавшиеся в Катмадан, просто поразительно отвратителен. Они не смогли справиться с нагами толпой в сотню рыл!..
А теперь вспомним, как Азиль с ее личным десятком резала ликанов или как Эгос нагибал беров с таким же десятком. О каком более высоком положении может идти речь, если эти калеки не способны справиться с той же задачей, обладая армией в десять раз превосходящей отряды наместников?!
— Сегодня один из вас умрет, — объявил я, оглядывая толпу собравшихся по моему приказу дьяволов. — Это факт, и у вас нет возможности этого избежать.
Медленно обведя их взглядом, я поднял глаза к развалинам донжона.
Наги сейчас наверняка наблюдали за нами сквозь бойницы и окна со щелями. Гнать их на мороз я не стал — ни к чему, тем более что Катмадан нужно сперва разрушить окончательно, чтобы расчистить место для нового города. Да и некуда змеям идти посреди зимы, а я взял на себя ответственность за них, и подобное обращение было бы нарушением данного архидьяволом слова, что равносильно социальному самоубийству. Ведь никто не пойдет под руку правителя, который не выполняет своих обещаний.
— Тебе нужна жертва? — спросил один из пришедших, стоящий чуть ближе остальных новичков.
— Сегодня против вас выйдет мой заместитель, управляющий территорией беров. Эгос, — махнул я рукой, подзывая наместника.
Тот приблизился, позволяя себя внимательно осмотреть. На его лице красовалась кривая ухмылка, однако даже я почувствовал исходящую от изуродованного дьявола жажду крови. Как и прочие наши сородичи, он получал удовольствие от подобных вещей. Впрочем, возможно, конкретно Эгос любил убивать больше, чем предаваться иным порокам.
— Если же ваш дьявол победит, я незамедлительно сделаю его наместником Катмадана, — объявил я, добавляя немного меда в бочку дегтя. — Бой будет проходить здесь, на этой площади. Правила схватки будут просты: дерутся только двое, остальные не вмешиваются. Применять способности и магию — разрешено, все равно я накрою отведенное для схватки поле защитным куполом, можете не сдерживаться.
Как я и думал, стоящий впереди вновь заговорил.
— Мой архидьявол, я буду сражаться! — заявил он, сверкая глазами. — Мое имя Авдон.
Мне оставалось лишь пожать плечами. По сути, выбор представителя новичков все равно ничего не менял — Эгос один хрен поломает претендента.
— Как угодно, — отозвался я, равнодушно поворачиваясь к нему спиной. — Всем, кроме соперников, покинуть площадь.
Творить магию в Катмадане действительно получалось куда легче и результативнее, чем в любом другом месте. Под землей что-то было, и мне хотелось бы узнать, что именно дает такой эффект, чтобы попытаться воспроизвести его на других своих землях. Поэтому поставить мощный Огненный щит, как и порхать по небу, именно здесь будет проще простого.
Повторить мои фокусы, конечно, когда-то смогут все дьяволы, однако сейчас только у меня такой огромный запас маны и столь прокачанное ядро. То есть, говоря проще, я тут самый сильный колдун. Самый сильный, но не самый опытный — новички знают намного больше заклинаний, чем я, однако эта магия не станет для них преимуществом, так как в их ядрах помещается с гулькин хрен маны.
Дождавшись, когда свидетели покинут площадь, я вышел с нее последним и, вскинув руки, создал плотное кольцо огня. Пламя истончилось, став практически прозрачным, и резко рвануло вверх, подчиняясь моей воле, пока не стянулось в громадную полусферу, накрывшую все свободное пространство.
Эгос обернулся ко мне, ожидая начала боя. Авдон же в этот момент встряхнул руками и, видимо, готовя какое-то убийственное заклинание, зашевелил губами. Вдаваться в подробности сейчас я не собирался, намереваясь быстро закрыть вопрос с подчинением.
