Мертвый Герцог решил не терять времени и сразу после того, как покинул Антрайн, направился во дворец - с королем действительно нужно было поговорить по душам, их глупое противостояние вредит общему делу. Его величество оказался настолько изумлен просьбой главы второго аррала о срочной аудиенции, что без промедления дал ее. Он встретил ло'Верди в своем кабинете, сидя в любимом старом кресле и нервно крутя в руках опустевший бокал. По мгновенному проблеску страха в глазах Дарлена тот сразу понял - знает. Действительно знает. Что ж, придется приоткрыть карты, сейчас иного выбора нет.
- Выставьте их, ваше величество, - Фарн кивнул на стену напротив, где, как он знал, в потайных нишах прятались арбалетчики охраны. - Речь пойдет о таких вещах, которых не должны слышать ни одни чужие уши. Даже самый верный человек способен предать.
- Да?… - в глазах короля мелькнуло недоверие. - Я так не считаю.
- Да, - подтвердил герцог. - И сейчас я вам объясню как и почему. Насколько я вижу по вашему поведению, вы знаете, кто я. Меня это ни в малейшей степени не смущает - цели у нас с вами на данный момент общие. Страну хоть както сохранить. Скажу прямо - до сих пор я считал вас ничтожеством, но ваши последние действия убедили меня в том, что я ошибался. Вы просто не любите свою работу.
- Ох, если бы вы только знали насколько не люблю… - тяжело вздохнул Дарлен. - Значит, вы решили не скрывать?…
- А зачем, если вы и так знаете? - усмехнулся Фарн. - Думаю, вы неглупый человек и должны понимать, что я Игмалиону не враг.
- Немало думал об этом. И никак не могу понять ваших мотивов. Ведь если вы… эээ…
- Отправьте прочь охрану. Им об этом знать уж точно не положено.
- Хорошо, - сдался король и сделал какойто странный жест рукой.
Из замаскированных ниш вышли четыре человека с арбалетами, поклонились и скрылись за дверью. Герцог отметил, что все они имеют амулеты ментальной защиты и мысленно поставил ректору отметку «отлично». Озаботился, старый хитрец. Да и неудивительно - после последнего покушениято.
- Сейчас я окончательно уверился в том, что вы знаете - я высший зорхайн, - жестко сказал герцог, внимательно наблюдая за королем.
Тот сильно побледнел, однако заставил себя ответить:
- Я действительно это знаю.
- Но вы не знаете другого, - устало усмехнулся Фарн. - Я не враг людям. У нас с вами сейчас одна цель - остановить то, что творится.
- Но зачем это вам? - откинулся на спинку кресла явно удивленный Дарлен. - Что вам, зорхайнам, до нас, людей?
- Как бы это объяснить… Понимаете, высшие зорхайны сохраняют человеческую личность и память этой личности практически в полном объеме. Вместе со всеми моральными принципами и привязанностями. Именно поэтому многие, осознав себя и вспомнив все, что творили в диком состоянии, от ужаса кончают с собой. Дада, не удивляйтесь, это правда, именно потому нас так мало - единицы выдерживают момент осознания. Принять иную сущность для человека слишком трудно. Да и те, кто принял…
Он досадливо махнул рукой.
- Что? - с заметным интересом спросил король.
- Чаще всего становятся отшельниками, монахами, стараются чемто искупить содеянное, - со вздохом сказал герцог, которому не слишкомто хотелось говорить об этом. - Другие полностью отрешаются от всего человеческого и превращаются во чтото непостижимое даже для меня. По слухам, такие улетают на острова у югозападной границы каверны, к некоему древнему храму. Так это или нет - не имею понятия.
Дарлен задумчиво теребил подбородок, глядя на Фарна, и не знал, что ему думать. Никак не ждал, что Мертвый Герцог вот так придет мириться, открыв все карты. Неужели его и вправду волнует судьба королевства? Вполне возможно, от этого странного существа можно ждать чего угодно, даже такого - всегда был парадоксален. Не человек - и этим все сказано. Совсем иная логика мышления, совсем иные ценности, да все совсем иное.
- Но для чего вам нужен Игмалион? - решительно спросил король. - Чего вы хотите от нашей страны?
- Я хочу, чтобы люди и зорхайны мирно сосуществовали и вместе строили мир… эээ… более добрый, что ли, не знаю, как сказать еще, - герцог не был в этот момент похож на себя самого, он подался вперед, сцепил пальцы в замок и устремил вгляд в какуюто непредставимую даль. - Я хочу, чтобы в этот раз разумные нашей каверны добились большего, чем раньше, чтобы цивилизация не прекратила опять своего существования.
- Прекратила?!. взметнулись вверх брови Дарлена. - Опять? Что вы имеете в виду?
- Сейчас объясню, - устало ответил Фарн. - Позвольте сесть, ваше величество? Слишком устал…
- Садитесь, - отмахнулся король, которого с юности мало интересовали условности и этикет. - И говорите.
Герцог опустился в кресло напротив и не спеша начал рассказывать обо всем, во что не так давно посвятил его ректор. Впрочем, не только - собственные выводы он тоже не стал скрывать. Дарлен слушал сухой, прерывистый голос главы второго аррала и бледнел с каждым мгновением все больше. Он какимто шестым чувством понял - правда, все правда, до последнего слова. И королю было не по себе - знал, что происходит страшное, но что дела настолько плохи - даже не подозревал. Значит, нечто или некто сдерживает цивилизацию их каверны на одном уровне, а как только этот уровень превышен - разрушает ее?… И этот некто обладает непредставимыми даже для визуалов силами? Обо всем этом немедленно должен узнать его сын!
- Вот значит как… - глухо сказал Дарлен, когда герцог замолчал. - Знаете, я бы вам не поверил, но эта информация объясняет слишком многие события последних лет. Говорите, это ректор вам все это рассказал?
- Ректор, - подтвердил Фарн. - Я сам давно подозревал, что дело нечисто - слишком много всего сразу случилось, и причин для этого я не видел. А ведь ничего не происходит без причины. Со временем я, наверное, и сам бы додумался до многого, но беда в том, что времени у нас с вами нет, ваше величество. Сейчас я вам еще коечто скажу. Восточную часть королевства нам сейчас не удержать, бунт распространяется там, как пожар - главное не пропустить войска бунтовщиков через перешеек, с чем его высочество пока успешно справляется. А я знаю, как удержать от бунта центр и запад страны. Прошу учесть: это страшные меры и я не пойду на них без вашего разрешения, слишком много крови. Даже для меня.
- Говорите! - приказал король.
Выслушав предложение главы второго аррала, Дарлен побелел - это действительно было страшно. Такого ему не простят - никто не простит, ни современники, ни потомки. Его запомнят, как одного из самых кровавых и жестоких тиранов в истории. Но есть ли другой выход? Похоже, нет. Что ж, те, кто откажется надевать ментальные амулеты, умрет - отказаться может только тот, кто уже находится под чужим контролем.
