— Чай, кофе? — проявил я вежливость.
— Разгружай! — вместо ответа главный босс вручил объемный пакет и плюхнулся рядом с Сайто.
Внутри пакета тренькнули бутылки с коньяком, зажатые увесистыми свертками с бужениной, зеленью и контейнерами с готовой едой.
Все это шустро переместилось на журнальный столик и было тут же захвачено гостями. Бутылку коньяка почтил вниманием Сайто, а один из контейнеров с салатом тут же взял на абордаж пластиковой вилкой его босс.
Я хмыкнул и добавил к натюрморту несколько рюмок и нормальные столовые приборы.
— Прости меня, парень, — Сабуро налил себе и сразу же выпил, — Плохая была идея с учителем.
— Да нормальная, — хмыкнул я, — Я не в обиде.
— Отличная была идея! — не согласился Ода, отобрав початую бутылку у подчиненного, — Считай, все твои проблемы решились в один миг. Ты, кстати, пьешь?
— Нет, — я с интересом разглядывал начальство. Интересно, кто был за рулем? Да и вообще — кто сегодня кого охранял?
— Сегодня можно! Как это будет по-вашему, — Ода на секунду задумался, — Обмываем! Вот — обмываем твое повышение!
— Мне бы отпуск, Ода-сан, — решился я обратиться, пока собеседники более-менее вменяемы.
— Будешь у нового шефа спрашивать, — босс налил мне тоже, — Но это вряд ли, сразу скажу.
— То есть у нового шефа? — опешил я, — а как же вы?
— Господин генерал очень впечатлен твоими успехами и потенциалом, — вдохновленно вещал прокурор, — поэтому соизволил лично взять тебя под свое крыло.
— Он приказал отдать тебя ему, — качнул головой Сайто, — Так нельзя, но кто меня послушает? Вот Ода-сан не послушал и отдал.
— А если я против? — осторожно произнес я.
— Парень, как ты не поймешь — я предлагаю тебе лучшее решение всех твоих проблем! — Ода приподнялся и протянул мне рюмку, — Статус, силу за спиной. Твоя родня может локти кусать — кто они против императора?
— Ода-сан, я очень благодарен за вашу заботу и помощь, и не отказываюсь от предложения. Но мне действительно нужен год для решения своих дел, — я поставил рюмку обратно на стол.
— У тебя больше нет своих дел и быть не может, — грустно сказал Сайто, — нельзя взять отпуск от жизни.
— Я же не раб, в конце концов, — я уже откровенно возмутился, — Не давал клятв и не собирался переходить к кому-либо.
— Конечно, не раб, — Ода недовольно зыркнул в сторону пьяного подчиненного, — Господин генерал — очень весомая фигура. Какая тебе разница, кому служить? Рано или поздно твой путь приведет к собственному роду в клане. Ты восстановишь все, что раньше имел. Разве не к этому ты стремился? Свобода, власть, сила, симпатичная супруга из благородных, — подмигнул прокурор.
— Какая же свобода, если мне не позволено взять всего лишь год отпуска?
— Собрался помогать той взбалмошной девчонке? — почти трезво зыркнул Ода, — затащила таки тебя в постель? Или какую другую глупость собрался делать?
— Нет, — резко ответил я, но босс предпочел понять мой ответ иначе.
— То есть ты решил променять почет, силу и отличное будущее на судьбу использованного презерватива? — фыркнул шеф, — Тебя выкинут, использовав, помяни мое слово. Нравятся красивые девушки? Заведи себе двух, трех — генерал щедро оплачивает труд, хватит на содержание личного гарема, раз уж другим местом думать не можешь.
— Господин Ода-сан, мне нужно время для решения личных, — я подчеркнул интонацией слово, — дел. Ваше мнение очень ценно для меня, уверяю — я не собираюсь совершить очередную глупость.
— Завтра жду тебя на работе, — Ода достал пачки денег из внутреннего кармана. — Тут расчет. Подумай очень хорошо, прошу тебя. Я же хочу тебе только добра.
Прокурор поднялся с места и покинул квартиру. Вслед за ним попытался подняться Сайто, но не удержал равновесия и плюхнулся обратно.
— Знаешь, кто покровитель у Ода-сана? — непонятно почему спросил Сайто и сам же ответил, — Господин генерал. Он — из клановых, а мы — слуги. Он скажет — прыгнуть, мы — прыгнем. Скажет упасть-отжаться — сделаем.
— Я не слуга, — гордо фыркнул я.
— Служение почетно, — Сайто все-таки смог подняться и кое-как дойти до лестницы. Я некоторое время прислушивался — как бы не свалился, но вскоре со двора послышался шум отъезжающих машин.
Я закрыл дверь и устало прислонил затылок к стене. Очень тяжелая неделя. Интересно, когда это я стал собственностью Ода-сана?
Одновременно пришла другая мысль — а если покровительства действительно хватит для спокойной жизни? Не станут же гребанные родичи воевать с армейским подразделением? Но нужна ли мне такая спокойная жизнь — другой вопрос. Отдавать меня в чужой род никто не станет — а ведь именно так будет выглядеть моя женитьба на подругах. О мести и помощи Тане тут и речи не идет — не позволят, это уже ясно. Жизнь по команде сверху, сытая, спокойная, размеренная, новая, но с отказом от прошлого и настоящего — хочу ли я ее?
На столик аккуратно переместились пропуск и удостоверение. Простите, господин генерал, но у меня другие планы.
Дверь я решил не закрывать — иначе хозяин квартиры будет снова ругаться, если ее выломают. Телефон выбросил по пути, отделив от аккумулятора. Листочек с выписанными номерами телефонов грел душу. С одной стороны — глупо, я же все равно буду в школе. Найти меня — проще простого. С другой — раскрывать тайну клубного здания тоже совершенно не хочется. Пусть думают, что перелетаю через стены.
Очень трудно заставить себя свыкнуться с мыслью, что массивная туша заброшенного корпуса — мой новый дом на ближайшие полгода минимум. И дело не в размерах и угловатых формах, а скорее в начинке. Засыпать, зная, что где-то рядом бегают волки — жутковато.
Я поставил упаковку с ложками-вилками на стол, но не обнаружил надрезанного арбуза. Неужели лес успел переварить его, пока меня не было? Как после такого спать на мягкой травяной постели? Проснуться от того, что кто-то тебя переваривает — мало приятного.
— Все в порядке? — на входе показалась Таня.
— Да, все перевез. С работой тоже решилось. Кстати, завтра телефоны надо взять новые, — я принялся разрезать новый арбуз, — будешь?
— На ночь? — фыркнули в ответ и скрылись.
После душа остатки арбуза вновь пропали. А удобно!
Следующая неделя прошла довольно размеренно — пробуждение, пробежка, учеба и тренировки до заката. Тренировки проходили раздельно — Таня восстанавливала форму, но грозилась начать отработку командных действий через месяц. Поэтому сначала в лес входил я, а уже потом она, но каким-то чудом на финише мы оказывались почти в одинаковое время, одинаково усталыми и одинаково потрепанными — и это был 'начальный уровень' сложности!
