— Чем-то внутри него, — Десдайо прикусила губу. Она помолчала, подбирая слова. — Он похож на принца. Когда не сидит в углу, как нищий. Я не говорю, что он принц. Но иногда, когда он на нас смотрит…
— Он кажется… величественным?
— Не смейся надо мной. Он ест кастрадину[17] руками, но встает, когда я захожу в комнату. И он всегда наблюдает. Я встречаю его в комнатах и не знаю, как он туда попал. Он как тень. Если он есть, то всегда рядом.
— А Якопо тебя не пугает?
— Это совсем другое дело.
— В каком смысле?
Десдайо покраснела и уставилась в камин, будто ее внимание внезапно привлекли упавшие поленья. «Все мужчины смотрят на меня». Вот что она имела в виду. Якопо — просто один из многих.
— А он должен меня пугать? — спросила она.
«Он убил десяток мужчин, по моему приказу без колебаний перерезал горло ребенку. Он чаще избивает шлюх, чем просто уходит, не заплатив. Если он думает, что я его не вижу, он пялится на тебя так, будто готов раздвинуть тебе ноги прямо здесь.
И не дай Господь, чтобы мне пришлось приказать убить тебя. Едва Якопо услышит приказ, он зарежет тебя, набьет мешок с телом камнями и сбросит в Гвидекку, а потом спокойно пойдет завтракать».
— Нет, это только пример.
— Тико странный, — повторила Десдайо.
— Он жил на улицах, — заметил Атило. — Откуда нам знать, что там с ним сделали.
— Меня больше беспокоит, что он сделал с другими. Нет, я ничего не знаю. Просто… Он почти не говорит.
— Дай мне месяц, — сказал Атило. — Если он все еще будет беспокоить тебя, я отдам его Черным крестоносцам.
Разумеется, Атило солгал. Он не мог отдать мальчишку Черным, равно как не мог сообщить герцогине: «Я передумал и решил отказаться». Но и это неправда. Атило нужен мальчишка, но только на своих условиях.
— И ты позволишь Крестоносцам замучить его?
— Дорогая, — начал было Атило, но передумал. Пусть лучше она поймет его так. Сам он имел в виду, что характер Тико вполне позволит ему вступить в Орден.
Скорее всего, она позволит Тико остаться, если альтернативой окажется служение Ордену. Десдайо ненавидела Черных, не понимая, какой цели они служат. Белый орден защищал Кипр и охранял караваны на Ближнем Востоке. Черный вытягивал пытками каждый грех, прежде чем отпустить все скопом. Черный орден не позволит ни одному заключенному предстать перед Богом с нечистой совестью.
— Грести умеешь? — спросил Атило, когда они с Тико вышли к площадке у водных ворот особняка иль Маурос.
«Нет, конечно, нет…» Юноша покачал головой.
— Тогда учись побыстрее! — рявкнул Атило, забираясь в виперу. На ясном небе сияли мириады звезд. Старая луна, повисшая над городом, поблекла и устала. — Когда я задаю тебе вопрос, отвечай. И обращайся ко мне «мой господин». Ты понял?
Тико молча кивнул, его слишком тошнило для слов.
Атило раздраженно зашипел.
Их путешествие через устье Большого канала оказалось кошмаром. Тико все время тошнило, и поездка заняла в пять раз больше времени, чем следовало, по мнению Атило. Тико сердито поглядывал на хозяина и думал, знает ли тот, что от неминуемого утопления его отделяет только страх Тико остаться в одиночестве среди воды. Кроме того, юноше обещали, что если он взбунтуется, то отправится к Черным крестоносцам. Когда Тико спросил, чем они занимаются, Десдайо только перекрестилась в ужасе.
Тико выпрыгнул из виперы, но поскользнулся на досках нового причала и упал навзничь. В щелях между досками виднелась темная вода. Тико несколько раз перекатился, пока не достиг твердой земли. Там он лежал, задыхаясь и глядя на звезды, которые плясали и кружились в небе.
Атило привязал лодку, подошел к Тико и пнул его ногой.
— Ты боишься воды?
Тико ответил, что рядом с водой ему плохо, и заработал второй пинок.
— Это просто нелепо.
— Вовсе нет, — доктор Кроу, вышедший из темноты, рывком поднял Тико на ноги и повернулся к Атило. — Разве я не подобрал сапоги, которые он должен носить? Разве не привез его в каюте с земляным полом?
Маленький толстый человечек с нелепой бородой, на носу проволочные очки. Но сейчас он напоминал мавру деревянную статуэтку безжалостного божка. Тем временем Тико вновь опустился на причал, прижимая руки к земле в надежде остановить вращение неба. Десяток ночных гуляк, оказавшихся поблизости, не обращали внимания на эту сцену, будто подобное происходило каждую ночь.
— Мы тренируемся босиком.
— Он должен надевать свою обувь. Если только вы не хотите, чтобы каждый раз, когда вы пересекаете лагуну, он выглядел так, как сейчас. Господи, да его тошнило даже на мосту Риальто. Разве можно быть таким глупцом?
— Зачем вы здесь? — сердито спросил Атило.
— Присмотреть за его прибытием.
Никто не должен наблюдать за ним. Но о сегодняшней тренировке знала только герцогиня Алекса, а значит, доктора Кроу послала она. Раз так, он останется. У Атило хватало мудрости не ввязываться в споры по пустякам.
Они разбудили какого-то сапожника в маленьком переулке к западу от площади Сан-Марко, совсем рядом с ла Вольта. Тот не сразу оправился от испуга, но, едва осознав, что они явились сюда не по его душу, а просто заметив вывеску, исчез и тут же вернулся с потрепанными сапогами и туфлями. Многие из них оказались просто каблуками, которые пришивали к штанам. Похоже, мужчина решил в точности выполнить приказ доктора Кроу и приволок все, что нашлось в его лавке.
— Попробуй вот эти, — предложил доктор Кроу.
Он выбрал самые мягкие и разношенные, но не потрепанные и приказал сапожнику снять подошву и каблуки. Потом отправился в церквушку ближайшего кампо. Там доктор открыл склеп, приложив руку к замку, вошел внутрь и соскреб землю с ближайшего старого гроба.
Сапожнику приказали вырезать новые подметки из лучшей кожи, разрезать посередине и пришить к остаткам сапог. Потом заполнить вырезанное пространство принесенной землей и пришить поверх старые подметки.
— Господин…
Доктор Кроу взял сапоги и протянул их Тико:
— Теперь тебе будет легче ходить по мостам.
Потом повернулся к сапожнику.
— Этого никогда не было. Ты понял меня?
— Я все понял, мой господин.
— Хорошо, — доктор Кроу швырнул ему немного серебра.
Они отошли от лавки на полсотни шагов, и тут Атило исчез. Через несколько минут он догнал их и бросил алхимику его деньги.
— Есть лучшие способы купить молчание, — сказал он, вытирая клинок о кусочек кожи.
Тико сразу узнал это место. Маленький сад патриарха, прилегающий к саду герцогского дворца. Особняк Дукале был ярко освещен. Однако дворец патриарха скрывала тьма. По мнению Атило, новый Папа Римский Григорий XII слишком занят попытками договориться о союзе папств со своим соперником, анти-Папой Бенедиктом XIII. Папе не до назначения нового архиепископа Венеции. Вдобавок он, как и большинство людей на материке, не слишком жалует Венецию и считает, что она может подождать…
