– Как она здесь выживает? – спросил Марк, не в силах оторвать взгляд от невзрачной сикоморы. – Подземный водоём?
– Она ещё слишком слаба и корни её не добрались до воды, – ответил Эфай. – Я поливаю её каждое утро.
Марк заметил у входа в пещеру два деревянных ведра.
– А когда тебя нет?
– Я не отлучаюсь надолго.
– Так это правда, что тебя называют хранителем сикоморы? – осторожно спросила Лейна. – И сикомора на этом холме – символ того, что отшельник жив и помогает каждому, кто приходит за помощью?
Эфай неуловимо кивнул.
– Располагайтесь. Внутри есть более уютные места для ночлега, но сейчас ночи тёплые, и я люблю засыпать здесь, под звёздами. Да и ещё: я никогда не развожу костров, но если хотите – вон там я сложил саксаул. Припас для такого случая.
Разводить костёр никто не пожелал. Делать то, чего не любит этот отшельник, казалось кощунственным.
– У тебя вода есть? – жадно спросил Автолик.
– В пещере есть родник.
– Тогда я туда.
Автолик поспешил внутрь, прихватив с собой два пустых бурдюка. Эфай тем временем расстелил перед гостями скатерть и придвинул большую плетёную корзину. К великому изумлению Марка в ней оказались зелёные стручки дикой фасоли, миндальные орехи, инжир, яблоки и гранат.
– Я помогу, – юркнула к нему Лейна, отложив свои парные мечи и лук.
Отшельник охотно уступил девушке нехитрое приготовление ужина.
– Откуда всё это? – подал голос Марк.
– В пустыне пища однообразна. Почти всё, что ты видишь, я принёс из предгорий Гор южных ветров.
– Предгорий?! Это же три дня пешего пути! – удивилась Лейна.
– А куда мне спешить? – улыбнулся отшельник и с любопытством взял в руки кривые мечи воительницы.
– Лейна – ученица Школы рыцарей юга, – пояснил Марк.
– О, Школа рыцарей… – закивал Эфай, чего-то недоговаривая.
Лейна была в восторге от проявленного к ней внимания.
– А правда, что говорят об Ордене Посвящённых…
– Неправда, – мягко оборвал её отшельник. – Никакого ордена нет.
– Как нет?! – дружно воскликнули Марк и Лейна.
– Нет и никогда не было. Ещё один миф бардов и сказочников.
– Кто же тогда сражался в Амархтонской битве? – вступила в разговор Никта.
– А, вот вы о чём! Открою вам страшную тайну, друзья, – Эфай лукаво сощурился, отчего стало ясно, что никакой тайной здесь не пахнет. – Среди отшельников Фарана есть бывшие воины, и мы время от времени собираемся вместе. Не часто, а так, когда чувствуем призыв. Так было и перед Амархтонской битвой.
– Но во всей Каллирое говорят, что ты – глава Ордена Посвящённых, – настояла Лейна. В её глазах смешалось благоговение и недоверчивость.
– Мало ли что говорят. Меня выбрали старшим по оружию, поскольку я в этом деле кое-что понимаю. Всё остальное – сказки. Сочинение мифов – это лучшее, в чём преуспевает тот, кто отвергает простую незамысловатую реальность. Таковы в своём большинстве аделиане.
– Ты говоришь, «аделиане», будто сам не являешься адельфом, – неожиданно выговорила Никта.
– Так и есть, – не меняя улыбки, ответил Эфай.
– Хочешь сказать, что ты не веришь в Путь Истины?
Отшельник усмехнулся.
– Епископ Ортос рассказывал о тебе, Никтилена. Он не ошибался в твоём даре видеть важное, а не напускное. Ты очень близко подошла к сути, хранительница секретов, но главный секрет так и не раскрыла. В Путь Истины не нужно верить. Им нужно идти. А я закончил свой путь. Я достиг Реки. Дальше идти не под силу ни одному смертному. Нужно лишь расправить руки, лечь на спину и Река сама понесёт к Предвечному.
Пока Марк, Лейна и Никта молча раздумывали над словами Эфая, вернулся Автолик, подав измождённым друзьям два бурдюка, полных прохладной воды.
– Ничего себе пещерный родничок! Друг, да у тебя там целая купальня! – восхищался вольный стрелок, стряхивая воду с длинных мокрых волос. – Я уж и отпился, и отмылся.
После вечерней трапезы Марк вскоре дождался момента, когда Автолик, Никта и Лейна отправятся спать, оставив его с Фосферосом наедине. Всё равно не заснуть, пока он не получит ответ на искомые вопросы.
– Эфай, ты видел, в каком состоянии глаза Никты. Это главная причина, по которой мы отправились в Фаран. Если правду говорят, что ты чудотворец… – Марк запнулся. Здесь ему не хватало уверенности. Он не сомневался в непревзойдённом мастерстве боя Фосфероса, но о его целительских способностях ему не доводилось слышать.
– Никте требуется нечто большее, чем прозрение, – ответил отшельник, похоже, зная наперёд всё, о чём хотел спросить Марк.
– Ты сумеешь ей помочь?
– Я поговорю с ней, – ответил Эфай, ничего не обещая, но даже такой ответ подарил Марку трепетную надежду.
Теперь можно было приступить к своему делу.
– Скажи, Эфай, где я могу найти пророка Эйренома?
– Это ещё одна причина, по которой ты пришёл в Фаран?
– В общем, да.
– Тогда, если бы не было других причин, ты бы проделал этот путь напрасно, Маркос. Пророка Эйренома больше нет с нами. Он встретился с вечностью ещё зимой.
Это был сильный удар. Несколько секунд Марк просто сидел, опустив руки и глядя в каменистый песок.
– Это точно?
– Абсолютно. Я помогал двум братьям-отшельникам с его погребением. Думал, они послали весть в Храм Призвания. Впрочем, там вряд ли ждали возвращения Эйренома. Он был слишком уж стар. Даже для фаранского отшельника.
Марку оставалось только глубоко вздохнуть. Что теперь делать? Пророк, который должен был указать Седьмому миротворцу новый путь, умер ещё до того, как тот покинул Спящую сельву.
«Успокойся. Возьми себя в руки. Ничего страшного не произошло. Старый пророк умер. Но чего я, собственно, ожидал от него? Что он подскажет мне, как спасти Мелфая и вернёт зрение Никте? Что раскроет замыслы магов Жёлтого Змея и Саркса? Нет! Хватит ждать разжёванных ответов и искать лёгкие пути!»
– Могу ли я найти кого-нибудь, кто продолжает дело Эйренома?
– Дело Эйренома? – Эфай усмехнулся. – Служение пророческим даром – это не ремесло, которое можно перенять от мастера и стать его преемником… Ложись спать, Маркос. Ты измучен дорогой и напрасными надеждами. А порой, чтобы найти верное решение, надо просто успокоиться и прекратить его искать.
***
Впервые за долгое время ночь прошла спокойно. Не нужно было ни стоять в дозоре, ни прислушиваться в полусне к каждому шороху, сжимая всякий раз рукоять меча. Под кровом отшельничьей пещеры, из которой был виден звёздный небосвод, царил абсолютный покой.
Наутро Эфай исчез. Завидев неподалёку хранительницу, Марк подошёл к ней. Девушка сидела у подножия скалистого холма, и можно было подумать, что она любуется горизонтом.
