— Кто он?
— А, — отмахнулся Тессей, — какой-то местный баронишка.
— Интересно, — сказала маленькая фехтовальщица, — откуда он так быстро узнал, что я — «графиня»?
Дверь снова отворилась. В детскую вплыла толстая веселая женщина в коричневом сарафане и круглой белой шапочке на седеющих кудрях. Она с любопытством поглядела на Лену и поклонилась.
— Ваши высочества — время завтракать.
— Крениана, — дружелюбно сказал Тессей, — как ты вовремя… Я такой злой, что хочется… Будь добра, расскажи нам про Белых Кречетов. Ну, пожалуйста! И графиня послушает. Ей тоже интересно…
— Все вам сказки… — Служанка расплылась в широкой улыбке.
Она присела на край стула, но тотчас спохватилась:
— Ваши высочества, а завтрак?
— Не волнуйся, Крениана, — остановила ее Арианта, — мы с графиней Леной уже завтракали.
— А я все равно оставлен без десерта, — сказал Тессей. — Так что, нужно ли идти?
Служанка покачала головой, довольно улыбнулась. Арианта забралась в кресло. Тессей опустился на прежнее место — на пол у двери. Лена с большей охотой побродила бы по дворцу и по городу. Но было неудобно мешать ребятам: им явно хотелось сказки, которую рассказывала Крениана. Маленькая фехтовальщица влезла в соседнее кресло.
— Давно это было, — начала служанка, — в день смерти великого короля Тристампа Четвертого. Знатные вельможи и незнатные простолюдины, недовольные законами его величества — вечное ему блаженство! — задумали захватить трон в Королевстве и вернуть прежние опасные времена… Да, люди поговаривали, — Крениана перешла на шепот, — будто герцог де Фиелисс главарь бунтовщиков — был шпионом Ненапечатанных Сказок! Так и только так! Иногда Ненапечатанные подсылают своих людей в соседние королевства, чтобы сталкивать их с истинного пути…
Маленькая фехтовальщица почувствовала нарастающий шум в висках. Она зажмурилась, а когда разжала веки, то детской не было. Рядом валила мелкие волны широкая мутная река. И где-то над головой затихал голос Кренианы. Дышать было трудно. Голова болела. Густой воздух стягивал горло.
— Ой! — попыталась сказать Лена.
Голоса не было. Маленькая фехтовальщица не успела испугаться, как в мути реки блеснул странный серебристый штрих. Из тумана вынырнула ослепительно белая птица с хищным реактивным изгибом крыльев и клювом-крючком. Возник мерный нарастающий стук невидимого маятника-гиганта. Из мутной речной воды показалась сверкающая серебристая спица. На поверхность всплыл темный острошпильный город, расцвеченный иглами огней.
У Лены захватило дух. На дозорной площадке крепостной башни возникла маленькая фигурка с желтым огнем в руке. Луч кольнул маленькую фехтовальщицу. Лена потрясла головой и вдруг…
Она слышала звонкий девчоночий голос и все видела…
Фамильным гербом герцогов де Фиелисс был могучий белый кречет, вцепившийся когтистыми лапами в солнце. От него и получили восставшие имя Белых Кречетов, под которым остались в народной памяти.
Немногочисленные полки бунтовщиков под предводительством Айрона де Фиелисса ужасали все Королевство Тридцати Близнецов. Их боялись бездумным овечьим страхом. Боялись, что Белые Кречеты придут и убьют твоего барона, скажут: Свободен! — и что потом делать? Боялись, что де Фиелисс сядет во дворце и погонит тебя с теплого непыльного министерского кресла. Просто боялись, что вместе с бунтовщиками придет что-то новое до ужаса и ты беспомощно захлебнешься в ветре необычности…
Айрон де Фиелисс родился в День Новой Весны под счастливой звездой Фотинэйт. Старая прорицательница предсказала ему пожизненную удачу и королевский трон. Восторженный отец юного Айрона, когда мальчик подрос, подарил ему волшебную шпагу мастера Сеттля — непобедимое оружие, закаленное в боях с чудовищами и злыми волшебниками. Как говорили, обладатель шпаги становился непобедимым в добрых делах.
Именно в волшебной шпаге все видели залог победы Белых Кречетов…
Ночь на полнолуние герцог объявил началом народной войны. Но приспешники Тридцати Близнецов вошли в сговор с царем летучих мышей и ночных бабочек Бэтом MCV Недовольным, который за крупную мзду согласился на мрачное дело…
Маленькая фехтовальщица видела герцога, едущего в сопровождении нескольких друзей по ночному лагерю повстанцев, расположившемуся в Корабельных Травах. Друзья молчали. Де Фиелисс был без шпаги.
«Странно, — подумала Лена, — что это он — так ее бросал?»
Мыши Бэта, вероятно, тоже знали о такой необычной манере герцога. Лена видела, как один за другим упали часовые у его палатки. Маленькая черная тень расправила кожистые крылья над горящим светильником у входа. Блеснул металл…
…Тотчас по сигналу царя, — продолжил голос, — бесчисленные орды летучих мышей взмыли в воздух, заслонив круглую сияющую луну. Повстанцы заволновались, а когда разнесся слух об исчезновении волшебной шпаги, люди побросали оружие и разбежались.
Де Фиелиссу с боем удалось скрыться от погони, посланной министрами Тридцати Близнецов…
Лена увидела Бэта MCV Недовольного, летевшего вместе со свитой над лесом. Блестела луна, перетянутая волокном высокого облака.
Вдруг из чащи древовидных трав стремительно метнулась еще одна тень.
— Стой, Бэт! — хрипло сказала она.
Царь резко повернулся:
— Чародей Хааш?
— Бэт, — сказал Хааш, усмехаясь, — отдай шпагу мне, ты ведь не умеешь обращаться с волшебными вещами…
Царь попытался перехватить шпагу поудобнее. Но Хааш взмахнул крылом. Вспыхнула перевязь шпаги. Царь летучих мышей с писком разжал лапу, и оружие, кувыркаясь, кануло в лес затухающей кометой. Хааш кинулся следом, а Бэт неожиданно схватил его сзади за шею и сильно рванул когтистыми крыльями. Чародей трепыхнулся и рухнул вниз. Свита царя с испуганным писком разлетелась…
…До самого утра искал монарх волшебное оружие. Своим шестым чувством он чуял, что шпага где-то рядом, но светало, и Бэт Недовольный слеп. Злобно гаркнув, властелин летучих мышей улетел.
…По лесной дороге шел герцог де Фиелисс. Он был без коня, один. Утренний ветер трепал черную гриву волос. Герцог нервно дергал себя за кружевной манжет на левой руке. Все пропало. Друзья погибли в схватке с солдатами замка Спатиаз, которых купили министры Близнецов. Дело шести лет разрушено одним предательским ходом!.. Что это?..
В дорожной пыли на обочине блеснула рукоять шпаги. Болезненная гримаса перечеркнула лицо герцога. Он рухнул на колени и осторожно взялся за эфес. Рядом с заправленным в ножны клинком валялась дохлая летучая мышь, раскинув чудовищные черные крылья…
