Стратегическое планирование в стане Горрыка тоже вышло на новый уровень: получив в захваченных городах подробные карты империи, Орда теперь не просто шла напролом, а проводила глубокие прорывы в тыл защитников Эльфланда. Орки старались отрезать обороняющим города солдатам все пути отступления, атаковали одновременно несколько городов, проводили зачистку лесов, затрудняя засады и удары эльфийской кавалерии по заметно поредевшим стадам.
Тинтур потеряла всякую связь с Покровительницами. Раз в неделю ей приходили указания от имени Белегестель, которые она игнорировала, да обрывочные сведения от Колемистии. Под неё усиленно копали полицианты, желая извести из Думы единственную Избранную от провалившейся на выборах «Стрелы». Колемистия всё время жаловалась, как будто объявленная предательницей Эльфланда Тинтур могла сейчас хоть чем-то помочь. Тем не менее с её слов стало ясно, что все попытки Факандры найти хоть какой-то компромисс с орками ожидаемо провалились, а гномы так просто брали в плен всех присланных дипломатов, после чего всякая связь с посланцами обрывалась.
То, что победить орков при таком раскладе никоим образом не удастся, давно ни у кого не вызывало сомнений. Вопрос стоял лишь в том, как спасти десятки тысяч мирных жителей континента, не удостоившихся из-за своего происхождения права попасть на обетованные острова. Тинтур рассматривала самые разнообразные варианты, но все они давали мало шансов на выживание.
Единственной надеждой казалось вывезти максимально возможное количество населения куда-нибудь далеко на юг континента, например, за Бескрайние степи, в надежде, что Орда туда не последует. Часть оставшихся триеролётов сразу направилась в путь, чтобы подготовить для беженцев хоть какое-то убежище в далёких гористых землях. Но с имеющимися в распоряжении Тинтур кораблями было понятно, что комфортная и относительно безопасная эвакуация по воздуху займёт месяцы, если не годы.
Большинство «варваров» и полуэльфов, в сопровождении довольно скромной охраны, двинулись в путь по земле. Долгое путешествие обещало быть крайне опасным, но давало хоть какой-то шанс на спасение. Оставшиеся в Эльфланде солдаты должны были сдерживать орков так долго, как это возможно, чтобы дать фору беженцам. Расстояние, а не сила, — только оно могло обеспечить защиту. Тинтур лишь жалела, что не осознала этого раньше, до последнего надеясь на сострадание к своим «неполноценным согражданам» от жителей островов. Но те предпочли отсидеться, заботясь исключительно о собственной шкуре.
Солдаты медленно отступали к Арнароферу — самому крупному южному городу. Здесь всё должно было закончиться. Здесь орки брали реванш за своё первое и последнее крупное поражение. Здесь эльфы, люди и гномы готовились умереть.
Погибнуть, забрав с собой в могилу бессчётные орочьи жизни. А если повезёт, то само время. Город готовился к обороне. К битве до последнего защитника.
Вечная жизнь клалась на алтарь, чтобы дать беженцам хоть немного лишнего времени. Тинтур считала, что это равноценный обмен.
Глава 38. Битва за время
Ты перестанешь бояться, если и надеяться перестанешь.
Гекатон
На сей раз Орда не спешила со штурмом. Орки прекрасно понимали, что эльфам отступать больше некуда, а значит, сражение будет особо ожесточённым.
Неспешно собирались в полумиле от города осадные башни, катапульты, сотни тысяч массивных щитов. Шаманы стягивали к городу грозовые тучи, высоко в небе летали драконы.
Эльфы, со своей стороны, разбирали на стройматериалы здания с тысячелетней историей, укрепляли внутри города второе и даже возводили третье кольцо стен. Вырубались под корень деревья, старше самого Эльфланда, строились требушеты: большие — для противодействия осадным башням противника, средние и малые — против пехоты. Обтачивались для метания камни, изготовлялись на скорую руку новые стрелы. Без оперения, но в количестве достаточном, чтобы стрелять беспрерывно в течение пары дней. В ход шло всё и все — женщин и оставшихся стариков обучали использовать требушеты, мужчины подготавливали свои позиции к бою.
Гномы вновь отличились, на сей раз предложив построить собственные осадные башни «с сюрпризом» внутри городских стен. Так сказать, клин клином вышибают: кто в башне к нам приедет, тот по башне своей и получит. Тинтур задумку одобрила, хотя и сочла её странной.
Стальные рогульки утратили прежнее значение — большинство орков во время штурма теперь шли в бой пешими, но внутри города улицы у ворот были буквально усеяны торчащими вверх небольшими шипами. Как ни крути, а продвижение противника, прорвавшего первый рубеж обороны, немного задержат.
Не брезговали ничем: ни уличными баррикадами, ни дополнительными рвами, каждый уцелевший дом предполагалось использовать в качестве укрепления. Всем отрядам на стенах были даны чёткие инструкции касательно путей отступления и защиты следующих важных позиций.
Оставшаяся в распоряжении Тинтур дюжина триеролётов кружила над городом, прикрывая защитников с воздуха. Хотя вид летавших на небольшом отдалении драконов стал для солдат привычен, списывать со счётов эту угрозу не следовало.
Покровительница военного ремесла понимала, что сделала для укрепления города всё, что могла, но всё равно продолжала непрерывно облетать Арнарофер в поисках слабых мест в обороне. На месте орков она бы десять раз подумала, прежде чем идти на штурм, взяв вместо этого город в осаду. Но Тинтур знала, что темпераменту зеленокожих претит долгое ожидание — они скорее пойдут в самоубийственную атаку, нежели станут терпеливо морить защитников голодом. Орки жаждали заключительной победы над эльфами, рвались в бой, боялись упустить последнюю возможность поучаствовать в разделе добычи и славы.
Ведь в самом деле, что светит Орде после разорения Арнарофера? Затяжная война с гномами в бесконечных подгорных туннелях, да унылый перегон стад по опустошённым землям, где не осталось ни следа цивилизации и былого величия. Орки не могут создавать, они рождены для разрушения. Когда не остаётся тех, у кого можно что-то отнять, Орда деградирует. Нет общего врага, нет разделяемой всеми цели, следовательно, нет больше причины для общности. Кровавые междоусобицы — естественный закономерный конец для общества паразитов, у которого не осталось возможности для экспансии. Змей кусает себя за хвост, пожирает собственных отпрысков. Говорят, эльфийское общество давно загнивает, но жестокие орки не лучше: они не гниют лишь потому, что жрут свою плоть и друг друга. Насилие приводит только к насилию — любые оправдания оного не стоят ломаного гроша и всегда оборачиваются в итоге против насильника. Но разве это хоть кого-то хоть когда-нибудь останавливало?
С первыми лучами солнца Орда ринулась на штурм эльфийского города. Последний оплот цивилизации на континенте радушно встречал непрошеных гостей, угощая их кровью и мясом. И того и другого было сегодня в избытке.
— Тянем. Тянем. Отпускай!
В небо взметнулась россыпь булыжников. Описав широкую дугу, камни обрушились на головы орков. Даже большие щиты защищали от подобного града достаточно скверно. С городских башен метали свои увесистые снаряды баллисты, тоже вполне успешно пробивавшие любую броню. Орки гибли десятками, тяжёлые ранения получало и того больше тварей, но они продолжали неколебимо вышагивать к стенам. С жутким скрипом двигались следом осадные башни — главный бич Эльфланда в этой военной кампании.
Орочьи катапульты тоже не отставали, закидывая защитников города кое-как обтёсанными камнями. Они не могли пробить стен, но смести солдат и баллисты с башен в случае успешного попадания — запросто. К увлекательному перебрасыванию тяжёлыми снарядами на сей раз присоединились драконы: зажимая в когтистых лапах булыжники, те стремились попасть ими в триеролёты. Пока древние чудища мазали, но командам летающих кораблей приходилось несладко.
