– Иди-иди. Это конунг у нас добрый, а мы иногда злыми бываем, просто жуть…
– Я… ы… спасибо, – пленник отвесил поклон, развернулся и задал стрекача.
Торопливые шаги быстро затихли в чаще.
– Ну что, теперь пойдем быстрее? – Нерейд брезгливо дернул ногой, точно кот, стряхивающий налипшую грязь. – Без всяких тут…
– А хоронить их не будем? – Кари показал в ту сторону, где лежали тела.
– Будем, обязательно, – кивнул Ивар. – Все взяли мечи и за дело. Чем быстрее откопаем могилы, тем раньше пустимся вслед…
Викинги сняли слой дерна, обнажив коричневую, кишащую червями почву. Ямы в ней выкопали быстро, а когда достигли нужной глубины, в прохладную глубину опустили изуродованные, объеденные до неузнаваемости тела.
Когда двинулись в путь, то на круглой поляне осталось три едва заметных холмика.
Змея, высоко подняв треугольную, усаженную блестящими чешуйками голову, зашипела громко и сердито. Ивар замер, подняв ногу и вглядываясь в крохотные, как бусины, глаза.
– Тихо, конунг, тихо… – проговорил за спиной Даг, – если не шевелиться, то она и не тронет…
Тренькнула тетива, брызнула кровь, змею дернуло назад, длинное тело, покрытое бронзовыми и зелеными полосами, забилось в траве, свиваясь в тугие кольца.
– Тронет или не тронет – это троллева бабушка надвое сказала, – заметил Нерейд, опуская лук. – А с оторванной головой не больно-то покусаешься…
– Это точно, – Даг пинком отшвырнул гадину в сторону.
Второй день бежали по густым лесам, преодолевая одну гряду холмов за другой. Впереди поднимались горы, виднелись иззубренные вершины, и Ивар все ждал, когда покажутся убегающие хуастеки.
Ведь идут с пленниками, не могут двигаться быстро!
Но нагнать викинги никак не могли, хоть и мчались, не жалея сил. Ели на ходу, спали мало, только чтобы не свалиться, туже затягивали пояса. Мешки на спинах становились легче, но это никого не радовало.
– Привал? – спросил Нерейд с надеждой.
– Хотя бы до воды дойдем, – ответил Ивар, краем глаза отметив какое-то движение в кустах. – Наземь!
Сам упал, перекатился в сторону, выхватывая меч. Привыкшие повиноваться викинги повалились как колосья под серпом жнеца, Ангус задержался, и короткая, едва оперенная стрела ударила его в лоб, с хрустом вошла в кость. Ирландец зашатался и упал.
Затрещали кусты, со всех сторон выскочили, гортанно вереща, обнаженные воины. Ивар вскочил, отмахнулся, но враг ловко поднырнул под меч, лишь сбитое с роскошного плюмажа перо упало наземь.
– Ах ты, ух ты… – пыхтел за спиной Нерейд, краем глаза Ивар видел, как Даг рубится с очень высоким воином.
Ударил дважды, пытаясь достать невероятно увертливого противника, но меч располосовал только воздух. Тяжелая дубинка свистнула рядом, едва не ободрала ухо, сверкнули торчащие из дерева куски обсидиана.
Взревел Кари, но в его рыке не было привычного напора, скорее удивление и разочарование.
– Бей по ногам! – сбоку выскочил Ульв, махнул клинком низко, над самой землей. Раздался скрежет, брызнула кровь, хуастек с воем упал наземь, но в падении выбросил руку.
Ульв с проклятием отскочил, на лице его появились несколько кровоточащих царапин.
– Ловок, клянусь Гунгниром… – Ивар развернулся к очередному противнику, подставил меч, ожидая что падающая сверху дубинка развалится надвое. Но сталь с тупым стуком вонзилась в дерево и там застряла.
Хуастек зашипел, лягнул, точно лошадь. Ивар согнулся от боли, но смог отпрыгнуть, так что нацеленный в лицо удар пришелся в плечо. Оно занемело, но кольчуга выдержала.
Ткнул мечом наугад, ощутил, что попал, стряхнул с клинка тяжелое тело, но тут же навалились двое голых, визжащих, покрытых татуировками, с длинными клинками в мускулистых руках.
Ивар топтался на месте, отражал удары и ощущал растущее удивление. Он сражался в десятках стран, от Ирландии до Багдада, но единственный раз встречал равных обитателям Северных Земель в воинском умении – в далеком Миклагарде, где императора охраняют наемники из дремучих лесов Гардарики…
Хуастеки русичам не уступали.
Зашатался Нерейд, получив удар по голове, по рыжим волосам потекла алая кровь. Прикрывший соратника Харек поразил одного, но потом сам отступил, едва не свалился.
– Бей их Тор… – Ивар ощущал, как меч становится тяжелее, онемение усталости расползается по рукам и всему телу.
Смог обманным ударом убить еще одного, но сам получил болезненный укол в бедро, по ноге потекла кровь.
– Как же, дождешься! – прохрипел Нерейд, продолжающий сражаться, несмотря на рану. – Мы ж не с великанами воюем!
– Да уж… – Ивар уклонился, ударил с размаха, на груди могучего хуастека, украшенного татуировкой в виде зеленой змеи, появилась рана. Он выронил топор и рухнул.
Ивар вскинул клинок, готовясь рубить, отражать удары, но неожиданно понял, что враги закончились.
Викинги стояли между поверженными, дышали тяжело, как собаки в жару, лица были красные, по оружию текла кровь. Над телами кружились обравшиеся на запах мухи.
– Сколько же мы сражались? – Нерейд глянул на солнце, заметно подвинувшееся за время схватки.
– Долго, – Ивар сунул меч в ножны. – Из них ушел кто-нибудь?
– Все погибли, – удивленно сказал Ульв, волосы на голове которого слиплись, торчали алым гребнем, точно у петуха. – Все бились до последнего, даже раненые. Один меня чуть с земли не пришиб…
– Отважные люди, – прогудел Кари, забрызганный кровью с головы до ног.
– А нам пора дальше, – Ивар перевел взгляд туда, где лежал бывший раб. – Только вот Ангуса похороним…
Напряжение схватки потихоньку спадало, свирепые лица разглаживались, из глаз уходило кровавое бешенство. Могилу копали уже спокойно, кое-кто посмеивался.
А потом побежали дальше, на северо-запад, к горам.
Арнвид брел, глядя под ноги, загребая мелкие камушки. Дорога второй день шла вверх, солнце палило, и сил не оставалось даже на то, чтобы поднять голову.
После бунта викингов вели отдельно, впереди остальных, под охраной самых сильных воинов. Не кормили, раз в день давали напиться, а если что не нравилось – лупили древками копий.
Стейн заработал синяк на скуле, Арнвид – гудящую боль в голове, а лицо Ингьяльда превратилось в сплошной кровоподтек.
– Что-то медленно вы шагаете, – сказал один из охранников со смешком, и эриль ощутил укол в спину. – Или не торопитесь к жертвенному камню?
– Мы еще спляшем на твоей могиле, – пообещал Арнвид, сплевывая кровь с разбитой губы.
Вокруг пленников кружились мухи, садились на раны, жадно впивались в плоть, сосали кровь. Мучительно хотелось почесаться, отогнать прочь, упасть на камни, чтобы раздавить всех разом…
