Иногда я окуналась в легкую дремоту, погружаясь в нее с головой, утопая в сновидении, приносящим покой, а потом также резко возвращалась в неуютную реальность.
Все изменилось, когда я услышала торопливые шаги. Затем звякнули ключи, не прошло и нескольких минут, как дверь распахнулась - на пороге замер мужской силуэт.
В мою доселе темную камеру хлынул неяркий свет, но и его было достаточно, чтобы отвыкшие глаза заслезились.
Я удивленно приподнялась: размытый мужской силуэт был высокого роста и довольно худощавого телосложения.
Неужели Вигго?!
Не может быть!
Но похож однако …
- Вигго! - я вскочила на ноги и поспешила к вору, но, когда нас разделял буквально шаг, я сумела различить лицо неожиданного гостя: темные волосы, зачесанные назад, скуластое лицо и карие глаза - это был не Вигго.
Что-то знакомое сквозило в незнакомце, который оглядев меня, произнес:
- Здравствуй, Петра. Меня зовут Доминик. И тебе придется отправится со мной,- голос, насыщенный холодными нотками, ясно говорил о том, что возражений мужчина не потерпит.
Затем он протянул мне свернутый плащ.
- Одень. И закрой лицо.
- Мое имя Настя вообще-то … - буркнула я, однако приказ - просьбой его обращение язык не поворачивается назвать - выполнила.
Доминик не ответил, лишь хмыкнул и направился к выходу из темницы, я же поспешила следом за ним.
Что-то мне подсказывало, что папочку лучше слушаться, иначе будет доченька бита … или убита.
Переступив через тело убитого Яка, он спокойно продолжил свой путь, а вот, я немного замешкалась …
- Что не так? - обернулся мужчина и поинтересовался у меня строго.
- Да все в порядке,- я перешагнула через тюремщика, стараясь не смотреть на изуродованное лицо.
Да, отец у меня выше всяких похвал.
Хотя трогательной встречи отца и дочери у меня хватило ума не ждать, поэтому жаловаться, собственно, не на что …
- Не отставай,- бросил мне через плечо Доминик.
А не так-то и просто было успеть за его быстрым машистым шагом, тем более длинные полы плаща и капюшон, так и норовящий сползти на глаза, отнюдь не облегчали данную задачу.
Вот, мы поднялись по ступеням и замерли перед дверью, выводящей во дворец.
Колдун сложил пальцы в простой знак, прошептал что-то, и я почувствовала, как меня коснулась энергия: будто незримое прикосновение едва ощутимого ветерка с пряным запахом корицы.
- Наведи на себя маскировку.
- Я не умею колдовать.
Доминик явно посчитал мои слова шуткой: с полуулыбкой, играющей на тонких губах, отец поинтересовался:
- То есть не умеешь колдовать?
- Не умею.
А сейчас маг явно был удивлен … и это мягко сказано.
- Ты дочь Третьего мага в Тимаре и Второй ведьмы из Круга Семи, почему, Слепой побери, ты не умеешь колдовать?
Я смерила хмурым взглядом того, чье самолюбие так уязвили мои слова, и ответила с гордостью:
- Я целитель.
- Позор… - пробормотал Доминик.- Ведьмы совсем разума лишились… Закрой глаза.
Кто тут из вас разума лишился еще можно поспорить, кстати.
- Зачем? - невольно взглянула на ступени позади меня.
- Раз сказал, значит, надо,- рявкнул Доминик - я так и сделала, замерла напряженная, готовая ко всему, вплоть до того, что заботливый папочка спустит меня с лестницы.
- Расслабься. Не собираюсь я тебе вредить.
- Да ну? - ехидно поинтересовалась.
- Язвительно явно от меня,- он усмехнулся, и я почувствовала, как его ладонь легла мне на плечо, затем Доминик что-то зашептал… скорее всего заклинание, а через пару секунд раздалось.- Открывай и следуй за мной. И торопись - у нас мало времени.
Почему у нас мало времени, я сначала и не поняла, только потом, когда мы проходили мимо солдат с алыми плащами, до меня дошло, что нас в упор не замечают.
Мы были невидимыми!
Догадка подтвердилась, когда я и Доминик миновали зеркало: своего отражения я там не обнаружила.
Такое колдовство ни в какое сравнение с моим скромным целительством не пойдет!
Что касается ощущений, то они были обычными: по-иному я себя не чувствовала. Единственное, что проголодалась, но это вряд ли имеет отношение к колдовству.
Покинули мы осенний дворец и прилегающие к нему территории незримые обычному человеческому глазу. Заклинание рассеялось, когда мы уже двигались по центральной улице города.
Стояла глубокая ночь, но улица была освещена фонарями; гуляли редкие прохожие: на нас они почти не обратили внимания.
Шли мы недолго, Доминик свернул с широкой и светлой улицы в более узкую - там нас уже ждал экипаж.
- Залезай.
Я послушалась: в карете было темно и пахло ванилью. Усевшись на обитое бархатом сиденье, наконец, откинула капюшон и поправила волосы.
Ванна бы не помешала.
Доминик, занявший место напротив, был такого же мнения.
- Помыться тебе нужно. Трогай! - отдал команду, повысив голос - экипаж тронулся, и мы неспешно покатились вперед.
Я хмуро посмотрела на отца: во мраке лишь чернотой угадывался его силуэт.
- Куда мы едем?
- Домой, - обронил он, и либо мне показалось, либо в его голосе мелькнули нотки облегчения.- Домой, Настя.
- Это и есть твой дом? - спросила я, оглядывая белый особняк, окруженный высоким кирпичным забором: мы находились во внутреннем дворе, широкую площадку которого окружали невысокие голубые ели.
- Да,- сказал Доминик и направился к пологим ступеням, ведущим к крыльцу; я же поспешила за ним.- Ты здесь родилась.
Подняла голову и взглянула на двухэтажный дом с высокими темными окнами, он казался неуютным и неприветливым.
Собственно, холл, холодный и скупо освещенный, также подходил под это описание.
Я передернула плечами от неприятного ощущения одиночества в доме.
- Ты один живешь?
- Слуги считаются? - поинтересовался Доминик, направляясь по коридору. Мне ничего не оставалось сделать, как последовать за ним.
Ясно, значит, папочка живет один.
Собственно, вполне ожидаемо от злого гения.
- Знаешь,- я семенила следом, скользя взглядом по многочисленным охотничьим трофеям, которыми были увешаны стены,- как-то это не правильно…
- Что именно? - не оборачиваясь, поинтересовался Доминик.
- Ну … В сказках обычно, когда хорошая героиня попадает в руки злодея, то её запирают в подвале, там пытают, не кормят и рассказывают о том, какая ужасная участь её ждет…
Отец остановился, обернулся и внимательно посмотрел на меня, давая ясно понять, какую я сейчас ляпнула глупость.
- Кто-то в детстве перечитал сказок,- заметил он спустя несколько секунд.
