— А кокон Правительницы хранился вместе с остальными? — спросил Найл у провожа-той.
— Нет, и вообще мы только теперь поместили их все в одну комнату. Как ты заметил, она — последняя по коридору. Здесь только один вход, для того, чтобы до него добраться, нужно пройти большое расстояние — из какой бы точки дворца ты ни шел. Теперь тут постоянно кто-то дежурит, ночью мы усилим охрану и хотим попросить, чтобы к паукам подключился и кто-то из двуногих, лучше ты или твой брат. Более того, здесь точно нет никаких лазов, да если бы они и были, мы заново застелили пол.
Найл кивнул, рассматривая новое покрытие, вернее, это было не покрытие, а толстый деревянный настил, состоявший из нескольких равных квадратов, уложенных плотно один к другому.
Выйдя из комнаты, где хранились коконы, Найл на всякий случай осмотрелся. Да, пройти к этой двери незамеченным практически невозможно. Она — последняя, в нее упирается коридор, рядом нет никаких других дверей. Наверное, Правительница выбрала самое удачное место.
— А где вы держали коконы до этого? — уточнил Найл у сопровождавшей их паучихи.
Она пояснила, что каждая самка выбрала себе одну комнатку в подземельях: там они небольшие, крепить кокон к стене удобно. Каждая оставила свою метку, чтобы не перепутать, где чьи детеныши — коконы-то выглядят одинаково.
— А люди подземелий точно знали, где кокон Правительницы?
— Да, и это нас очень удивило. Возможно, они нашли его случайно, но…
Сам Найл тоже не верил в такие случайности.
— Но как можно было определить, что он — Дорин? Как я могу определить, который из тех коконов, которые мы только что видели, — твой, если не знаю твою метку? — обратился он к самке. — Неужели они совсем одинаковые? Или все-таки можно как-то выяснить, кто мать этих научат?
Этот вопрос обсуждался паучихами всю прошлую ночь и все сегодняшнее утро, как сказала самка.
Они пришли к одному выводу: за ними каким-то образом следили, когда они плели свои коконы. Самки не почувствовали этой слежки, ни у одной даже не возникло подозрений, что какой-то импульс проходит сквозь пол.
— А кто, кроме вас, знал, что вы сплели коконы? — задал Найл прямой вопрос.
— Ты что же, хочешь сказать, что в наши ряды затесалась предательница?! — возмущенно воскликнула паучиха. — Ты хочешь сказать…
— Я могу задать этот вопрос и вашей Правительнице, — совершенно спокойно ответил Найл. — И не вижу в нем ничего предосудительного. Вы полностью исключаете такой вариант? Прости за откровенность, но ведь сама Дора оказалась предательницей в стане предыдущего Правителя. Ведь на ее борьбу за трон можно смотреть и таким образом, согласись. Ты абсолютно уверена, что среди вас нет такой же?
Паучиха молчала какое-то время, а потом заявила, что они должны проследовать в тронный зал к Доре и обсуждать этот вопрос с ней. Молодая паучиха некомпетентна отвечать на подобные вопросы и намеки Посланника Богини.
— Пойдем, — согласился он.
Через пару минут Найл снова оказался в центральном зале, где Баркун с Варкинсом были впервые и осматривались с интересом.
— А у Смертоносца-Повелителя такой же зал? — шепотом спросил Баркун.
— Похожий, — кивнул Найл. — Все паучьи жилища похожи, ты же должен это знать.
Дора внимательно выслушала свою фрейлину, а потом посмотрела на Найла темными глубокими глазами.
— Ты прав, Посланник Богини. И моя фрейлина права, что не стала сама отвечать тебе, а привела тебя ко мне. Да, я не исключаю такой возможности, но если меня кто-то и предал, то не мои фрейлины, которые видели от меня только добро, а один из молодых пауков из твоего города.
Найл непонимающе уставился на Дору. Баркун с Варкинсом дернули его за рукава с двух сторон, чтобы Посланник Богини пояснил им, о чем идет речь: Найл общался с Правительницей на ментальном уровне, а подрывники не умели ловить подобные сигналы.
— Ты хочешь сказать, что кто-то из пауков, пришедших вместе со мной на север, знал о предстоящем рождении паучат?!
— Да, Посланник Богини, — пришел направленный ментальный импульс, который не могли поймать другие пауки. — Он — отец всех наших детенышей.
Найл опешил, а потом в свою очередь послал направленный импульс Доре, спрашивая, не укажет ли она, кто именно из подчиненных Дравига стал отцом паучат и как так получилось, что никто из отряда Найла об этом не знает.
— Как я понял, этот паук жив?
— Да, он ушел назад в твой город. Как ты думаешь, почему я так ратовала за то, чтобы часть твоего отряда побыстрее покинула наши земли? Я не хотела убивать того самца: тогда и у тебя, и у уважаемого Дравига, и у других членов вашего отряда возникли бы ненужные вопросы, а так он ушел и больше сюда не вернется.
— Я не знаю, кто из восьмилапых придет назад, а кто — нет, — вставил Найл.
— Тот самец найдет повод остаться в твоем городе. Да, я пригрозила ему, что если он тут еще появится, то я найду способ его прикончить. Конечно, он хочет жить и понимает, что у меня в моих землях есть возможности расправиться с кем угодно.
— Но я не понимаю, как он мог скрыть то, что произошло между вами, от других наших пауков?!
Дора пояснила Найлу, что она со своими самками специально закрыли часть сознания самца после спаривания. Паучихи третьего города умеют это делать. Эта частичка сознания, в которой хранилась информация о случившемся, защищена сильнейшим барьером. Если Дравиг или какой-то другой паук подключатся к сознанию самца, оплодотворившего Дору и ее фрейлин, они не найдут там никакой информации о спаривании. Они даже не почувствуют барьера. С другой стороны, ни Правительница, ни Посланник Богини пока не знают, какими возможностями обладают двуногие в белых одеждах и, в особенности, их вожди. Они вполне могли пронзить тот барьер и выудить из самца информацию — против его желания. Или он даже не почувствовал, что с ним делают. Он мог стать невольным предателем и даже теперь не знает этого.
— Тогда откуда он знает, что ему нельзя сюда возвращаться? Как он может помнить твои угрозы?
— Я просто крепко заложила ему в голову мысль о том, что он погибнет, если вернется на север.
Найл кивнул и поинтересовался, почему Дора и ее фрейлины решили выбрать паука из отряда Найла в отцы маленьких паучат.
— А ты сам какие ставишь перед собой цели, Посланник Богини? — усмехнулась Дора. — Ты же озабочен вливанием свежей крови в свой город, не так ли? Именно поэтому ты забрал отсюда группу людей с разным цветом кожи, причем молодых и здоровых, и хочешь забрать еще партию. Я изучила вопрос и поняла: ты прав. Решила взять с тебя пример. Пускай и в паучьи ряды вливается свежая кровь. Как не воспользоваться возможностью, если она сама идет в руки?
