То есть во вступительной части основной наниматель так обрисовал предстоящее дело, что низменные и неразборчивые в своей сущности наёмники превращались в борцов за справедливость и сподвижников законной власти. Само собой, что под таким соусом, когда не надо обращать внимания на поднимающую голову совесть, убивать кого угодно гораздо проще. Так вообще любое злодеяние можно смело себе записывать в актив геройства. Хотя если судить с точки зрения общественного строя Менсалонии, то так оно и было. Потому что к широкомасштабной операции по ликвидации опорных точек разбойников на данный момент вставали почти все частные и общегосударственные силы.
Пока прибывшие наёмники утоляли свой голод после морского путешествия, купец Пиюс вошёл в азарт и живописно описал всю структуру предстоящих баталий. Поведал как и откуда нанесут удары частных войск Долины Развлечений. С какой стороны и какими силами будем замыкать кольцо полной блокады вокруг криминогенных горных хребтов выделенные военные формирования королевской армии. Откуда поведут атаку собранные купцами и богатыми людьми формирования местных наёмников и относящихся к ним морским десантам, собранным по экипажам из корабельных добровольцев. В общем, война намечалась солидная. Ну и, конечно же, главный удар в этой войне предстояло нанести иноземным наёмникам из обоих Баронств. Об этом прямо не говорилось, скорей даже главный наниматель пытался нивелировать значимость предстоящих боёв, но ведь сидящие перед ним ветераны понимали любые намёки с полуслова. А в свете своего истинного происхождения, при этом понимании почти сразу же просчитывали своё предстоящее поведение, как на поле брани, так и за столом переговоров.
К своему несчастью, представитель семьи Пиюсов и не догадывался перед кем он так распинается, и к чему это может в итоге привести. Когда трапеза закончилась, он перевёл командиров наёмнического полка в другую комнату, где на больших столах лежали карты и схемы предстоящих сражений. Здесь речь стала сугубо конкретной, отрывистой и приказной. Пройти вот сюда, блокировать вот эти посёлки и нанести удар вот по этим опорным базам разбойников. За каждого убитого врага — конкретная ставка. За каждого пленённого — ставка удваивалась. За каждого «освобожденного» малолетнего раба, ещё добавлялись отдельные небольшие премиальные. Причём Пиюс акцентировал пленение детей, и передачу их в специальные отряды — особенно.
Что вызвало неоднозначную реакцию. Командиры вначале довольно бурно одобрили такую политику аккордной оплаты за каждого ребёнка, но когда услышали об обязательной передачи в другие руки заинтересовались:
— К чему эти лишние заморочки? Пусть себе детвора разбегается куда хочет. Стоит ещё с ними время терять?
— Э-э, нет! — забеспокоился купец. — Как правило, у разбойников находятся в своём большинстве беспризорные дети, поэтому следуя королевскому указу все они обязаны быть собраны в специальный военизированных училищах и уже там продолжить учёбу и становление как личности за счёт королевской казны.
— А если среди них окажутся похищенные дети?
— С этим тоже разберутся специально обученные этому люди и в самые кратчайшие сроки несчастные детки будут возвращены под родительское крылышко. — После этого голос нанимателя стал груб и беспрекословен: — Да и вообще, старайтесь не лезть в наше внутреннее государственное устройство. Ваша задача жёстко выполнять поставленные перед вами задачи и военные приказы. Все остальные детали гражданской жизни лягут на плечи обученных для этого королевских исполнителей.
После этих высокопарных слов, Пиюс несколько нервно оглядел наёмников, которые теперь выглядели совершенно равнодушными. Вряд ли они догадаются, что в двух спешно собранных отрядах административного сопровождения, если и были истинные представители короны, то по своей сути полностью купленные с потрохами, как самими купцами, так и Хозяевами Долины. В их задачу входило тут же всех пойманных детей переправлять в подвалы и учебные классы гладиаторских ристалищ.
На завершение знакомства средний из братьей Пиюсов пообещал постоянно находиться в тылах бравых наёмников и решать по ходу дела любые возникающие трудности:
— Что бы у вас не случилось во время боя, помните: перед вами враг, за смерть которого или пленение, вам будет заплачено. Наверное не стоит упоминать таким опытным воинам, что любая нерешительность в нанесении решающего удара может обернуться для вас как поражением, так и смертью. Здешние разбойники особенно известны своей подлостью и коварством, ложью и двуличием. Перед лицом смерти они идут на любой, даже самый изощрённый обман. Имеются многочисленные свидетельства, как они пытались разжалобить выполняющих свой долг воинов, а потом наносили коварные удары в спину. Причём использовали для этого не только взрослых женщин или девушек, но и малолетних детей, зомбируя их страшными колдовскими методами и лишая воли многомесячными пытками. Поэтому сразу даю строгое приказание, любого встреченного ребёнка сразу же усыплять и потом передавать в тыловые отряды. А там уже с ними разберутся, кто есть кто, и откуда он там взялся. То же самое желательно проводить и со взрослыми. Ну а в остальном — не мне вас учить!
Справитесь?
Командир полка наёмников ответил со всей уверенностью:
— Для этого мы сюда и прибыли, чтобы навести должный порядок и получить свои дивиденды!
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
ОТЧАЯНИЕ
Торговый корабль, принадлежащий контрабандистам, был захвачен в течении одной минуты. Рухнувшие с неба драконы магическими ударами сонливости успокоили самых резвых матросов, а уж когда на борт опустилась целая стая разумных растений, ни о каком сопротивлении оставшиеся на ногах ордынцы и подумать не смели. Паруса тут же под громкие команды были опущены, а судно легло в дрейф. Чуть не левитацией, бьющиеся в конвульсиях страха капитан с его первым помощником были доставлены на самый широкий участок палубы и с ходу подверглись перекрёстному допросу. Причём никто из дознавателей и представляться не стал. Мол, мы такие-то, действуем по распоряжению такого-то. Только по присутствию драконов, таги, боларов и отличающихся слегка зеленоватой кожей огиан, становилось понятно: случилось нечто сверхъестественное. Наверняка теперь жизнь всего экипажа зависела от правильных ответов капитана.
Как ни странно, он при первом же ответе стал лгать:
— Мы уже давно не брали на борт никаких пассажиров.
Здесь не то что умений Галиремы или Эль-Митоланов хватало, любой простой разумный без всякого Сонного Покрывала не поверил бы контрабандисту. Ну а еле сдерживающая себя Огирия, вообще не стала церемониться: сразу шагнула к посаженному на бухту каната капитану и положила руку на его затылок. При этом она отстранённым голосом пробормотала пожелание-приказ лидерам сводного отряда надзирателей воли великого Фаррати:
