— Филания? — граф презрительно скривил губы. — Эта деревенская простушка и посредственность? Я пообщался с ней и ничего интересного не увидел.
За единственную подругу на отборе стало обидно.
— Плохо смотрели, видимо, — съязвила я. — Или не туда.
Меня одарили широкой улыбкой.
— Ну что вы, милая Ариана, уж в женщинах я разбираюсь хорошо. Даже более чем. И смотрел о-очень внимательно, тем более мне охотно демонстрировали все что захочу. Поверьте, с вами в этом зале, да и во всей империи никто сравниться не может. Во всех смыслах.
— Грубая лесть, — я скривила губы.
— Констатация факта, — уверенно поправил граф. — После бала я несколько дней не мог выбросить вас из головы и наконец решил, что хочу. Вы должны стать моей женой, Ариана. И, клянусь, вы ею станете.
Новое заявление вмиг выкинуло мысли о подруге из головы. Это уже ни в какие рамки приличий не укладывается!
— Послушайте…
— Молчать. — Несмотря на очередную улыбку это был четкий приказ.
Он приказывает?! Мне?!
Я аж задохнулась от злости.
— Да как вы…
Резкий рывок и поворот заставили осечься и судорожно втянуть носом воздух.
— Вы обворожительны даже в гневе, но я не договорил, — жестко произнес граф. — И сейчас хочу, чтобы вы отбросили эмоции и выслушали меня спокойно. Да, я знаю особенность вашего рода. И я согласен на дочь, Ариана. Я сильный маг, но в первую нашу ночь готов принять полностью блокирующее магический дар зелье, чтобы вы смогли зачать наследницу де Арден. Но затем, через год, вы подарите мне сына. Сын от избранницы богини, к тому же такой, как вы, далеко пойдет. Да, он не сможет унаследовать ваши земли и способности. Но ему это и не надо. Сын возьмет мое, а этого более чем достаточно. В империи мало кто может сравниться с моим родом во влиятельности и богатстве. Подумайте о моем предложении рационально, Ариана. У вас не будет более выгодной партии, чем я.
Отвечать на это ничего не стала. Во-первых, один из визоров подлетел слишком близко. Во-вторых, самоуверенный мужчина явно не желал принимать отказ. А возмущаться и что-то ему доказывать сейчас, на людях, было неразумно. Вокруг меня и так сплетен хватало, чтобы добавилось еще и обсуждение ссоры с малознакомым мужчиной на приеме.
Да и вообще, недостоин этот наглец того, чтоб я с ним разговаривала! Подумать только, в жены меня записал! И сына уже запланировал!
К счастью, граф Острени на продолжении беседы не настаивал. Иначе я бы точно не удержалась и, невзирая на визоры, как минимум отдавила ему каблуком ногу.
По окончании танца он склонился, чтобы поцеловать мою руку. Но едва губы графа скользнули чуть выше кончиков пальцев, что не положено при простой вежливости, я мгновенно сжала их, не позволяя завершить действие.
— Вы слишком жестоки, моя герцогиня, — промурлыкал граф.
В глазах его не было разочарования, лишь огонь вышедшего на охоту хищника.
— К счастью, не ваша, — осадила я. — Хочу напомнить, что все избранницы богини являются собственностью императора.
— Пока — да. Но мы оба понимаем, что это ненадолго.
Витольд Острени вновь широко улыбнулся и, щелкнув каблуками, удалился.
Растерянная и злая, с трудом сохраняя на лице достойное леди выражение спокойствия, я подошла к фуршетному столу и схватила бокал игристого вина.
— Ваш танец был весьма эмоциональным, — оценила Филания.
Сама она первый танец пропустила и теперь провожала уходящего графа Острени недовольно прищуренным взглядом.
— Эмоциональным? О, да, — вполголоса пробормотала я и сделала большой глоток. А затем еще один.
— Что случилось? — девушка вмиг посерьезнела.
— Он жуткий, Филания, — я с неприязнью передернула плечами. — Вел себя на грани приличия и… лучше с ним не связываться. Ни мне, ни тебе. Никому из нас. Пресловутая вежливость и россыпь комплиментов графа Острени — на деле лишь маска. На самом деле это жесткий и расчетливый человек. Ты ведь не хочешь в мужья тирана?
— Ого! — подруга изумленно охнула. — Ты уверена? Хотя о чем я, конечно, ты уверена. Де Арден никогда не ошибаются в определении эмоций людей.
— Именно, — подтвердила я. — Да это и без эмоций стало ясно, когда он начал мной командовать.
— Наглец, — искренне возмутилась Филания. Потом, правда, хихикнула и, заговорщически понизив голос, сообщила: — Кстати, графиня Алейро к Острени тоже присматривается. Мы даже на днях успели немного схлестнуться по этому поводу. Вот ей радости-то будет, когда я скажу, что больше видов на него не имею.
Я покосилась на черноволосую претендентку, стоявшую неподалеку. Помнится, графиня была одной из первых, кто поддержал требование напоить меня блокирующим магический дар зельем. И с губ само сорвалось:
— Не вздумай ее предупреждать.
— Конечно, не буду. — Филания фыркнула. — И, надеюсь, у меня появится возможность позлорадствовать, если этот тиран после окончания отбора сделает ей предложение.
— Пожалуй, в этом я к тебе присоединюсь, — одобрила идею я и мотнула головой, решительно выбрасывая из головы графа Острени и завистливую претендентку.
Было бы о ком волноваться! Вернусь домой и никого из них больше не увижу.
«Главное, не забыть внести графа в список нежелательных лиц на территории герцогства», — сделала мысленную пометку я и довольно улыбнулась.
Надо сказать, вовремя. К нашей маленькой компании уже спешили новые кавалеры, ибо объявили новый танец. Правда, у меня еще был достойный повод отказаться — в руке я все еще сжимала бокал. А вот Филания с радостью приняла предложение приятного брюнета, и я искренне пожелала подруге найти куда более достойного претендента на руку и сердце.
— Вы не в настроении, леди Ариана? — неожиданно раздался рядом знакомый мужской голос.
Я обернулась и с удивлением увидела архимага.
— Отчего же. У меня хорошее настроение, лорд Райан, — нейтрально ответила я, не зная, чего от него ожидать. — Вы что-то хотели?
— Пригласить вас на танец, — ошарашил он. — Если вы, конечно, не откажете мне, как виконту Саммеру только что.
Архимаг пригласил меня?! Действительно пригласил, я не ослышалась?!
Происходящее выходило из ряда вон, и изумленные лица претенденток, включая Изабеллу, это полностью подтверждали.
Механически поставив бокал на столик, я приняла протянутую руку второго жуткого мужчины этого вечера.
Я боялась его. Сильно боялась и, увы, как ни старалась, ничего не могла с собой поделать. Лишь гордость не давала принять этот факт окончательно. Но одновременно что-то внутри торжествовало — я зацепила его! Я его зацепила!
