— Кольцо принадлежало Суэйвиллу, — сказал Мандор. — Я принес его тебе, чтобы приучить тебя к силе обладания им. Да, такова цена. Носитель должен прийти к соглашению с кольцом.
— Я боролся с ним, — соврал я, — и я — его хозяин. Но основные проблемы не были космическими. Они — результат ваших принудительных инсталляций.
— Не отрицаю, — сказал Мандор. — Но для этого была очень веская причина. Ты неохотно принимал трон. Я чувствовал необходимость подключить элемент принуждения.
Я покачал головой.
— Слеплено не очень удачно, — сказал я. — Дело не только в этом. Эта штучка запрограммирована, чтобы сделать меня вашим подпевалой.
— Необходимость, — ответил Мандор. — Тебя не было. Тебе недоставало сокровенного знания местной политической сцены. Мы не могли позволить тебе просто взять бразды правления и укатить в собственные фантазии… не те сейчас времена, и просчеты могут стоить очень дорого. Дом нуждался в средстве контроля. Но лишь до тех пор, пока твое обучение не было бы завершено.
— Позволь мне усомниться, брат, — сказал я.
Мандор глянул на Дару, та слегка кивнула.
— Он прав, — сказала мать, — и я не вижу ничего дурного во временном контроле, пока ты не изучишь дело. Слишком многое поставлено на карту, чтобы допустить сбой.
— Это было заклинание рабства, — сказал я. — Оно принудило бы меня принять трон, следовать приказам.
Мандор облизал губы. Это был первый случай, когда я видел у него признаки нервозности. Я мгновенно насторожился… хотя чуть позже я осознал, что и внешняя нервозность могла быть трезвым расчетом. Я немедленно приготовился парировать его удар; но атака, конечно, пришла от Дары.
Меня затопила волна жара. Я тут же сместил внимание, пытаясь выставить барьер. Атака была не против меня лично. Это было нечто утешающе-принуждающее. Я оскалил зубы, пока боролся, чтобы сбросить хватку.
— Мать… — прорычал я.
— Мы должны восстановить императивы, — сказала она ровно, больше Мандору, чем мне.
— Зачем? — спросил я. — Вы получаете то, чего хотели.
— Трона недостаточно, — ответила она. — Я тебе не доверяю, а доверие — условие непременное.
— Ты никогда мне не доверяла, — сказал я, сбрасывая остатки ее заклинания.
— Это неверно, — сказала она мне, — и здесь вопрос технический, не личный.
— Какой бы ни был, — сказал я. — Я не продаюсь.
Мандор набросил на меня парализующее заклятие, а я скинул его, готовый теперь к чему угодно. Пока возился с этим, Дара ударила меня искусным сочинением, в котором я узнал Шторм Смятения. Я не собирался соревноваться с обоими — заклинание на заклинание. Хороший колдун может развесить полдюжины основных заклинаний. Их грамотной коррекции, как правило, достаточно для разрешения большей части ситуаций. В колдовской дуэли стратегия использования таких заклятий — основа игры. Если сражающиеся стороны доживают до истощения основных заклятий, они опускаются до драки голыми, непродуманными энергиями. И тогда, кто контролирует большие силы, тот получает преимущество.
Я поднял против Шторма Смятения зонтик, парировал Мандорскую Астральную Биту, удержал себя от маминого Раскола Духа, сохранил свои ощущения в Стене Мрака Мандора. Мои старые основные заклинания давно протухли, а новых я не подвешивал с тех пор, как стал полагаться на спикарт. Я опустился до исторжения сырых сил. К счастью, спикарт давал мне контроль над большим их количеством, чем было ранее в моем арсенале. Так что мне оставалось только одно — заставить их израсходовать все заклятья, затем — поединок рассыпется. Я их изведу, иссушу.
Мандор подкрался с тыла, поразив меня в хвост Электрическим Дикобразом. Я раздробил его шквалом силы, вышвырнув его в систему крутящихся дисков, которые мерцали, мелькая во всех направлениях. Дара обернулась жидким пламенем, извивающимся, колеблющимся, выписывающим круги и восьмерки, по мере того, как приближалась и отступала, запуская пузыри эйфории и боли на орбиту вокруг меня. Я пытался сбивать их ураганом, расшибая вдребезги гигантское фарфоровое лицо, выдирая с корнем башни, докрасна раскаляя геометрию мировых линий. Мандор превратился в песок, просочился сквозь структуру, по которой был рассыпан, стал желтым ковриком, пополз ко мне.
Я проигнорировал воздействия и продолжал долбить родственников энергией. Я швырнул коврик в пламя и оросил их самоистекающим фонтаном. Сметя огоньки с одежды и волос, я продавил сознание через онемевшие области левого плеча и левой ноги. Я распался на части и вновь собрал себя, как только сложил Расплетающее Заклинание Дары. Я проколол Алмазный Пузырь Мандора и разбил Цепи Избавления. Во всех случаях я сбрасывал человеческий облик ради более подходящего, но всегда возвращался обратно. Такой тренировки у меня не было со времени выпускного экзамена у Сугуи.
Но преимущество было за мной. Их единственный реальный шанс — внезапность, а ее-то и не было. Я отворил все каналы на спикарте, — подобное могло бы испугать даже Образ… хотя, как я теперь думаю, это могло оглушить и меня. Я поймал Мандора в конус силы, что ободрала его до скелета и в миг выстроила опять. Пригвоздить Дару было труднее, но когда я выпалил по ней из всех каналов, она ударила меня заклинанием Ослепляющего Блеска, которое держала в резерве, — единственное, что спасло Дару от моего желания превратить ее в статую. Она осталась в смертном облике и отделалась заторможенностью движений.
Я помотал головой и протер глаза. Передо мной танцевали огни.
— Поздравляю, — сказала Дара секунд, наверное, через десять. — ты лучше, чем я думала.
— И даже не устал, — отозвался я, глубоко дыша. — Пора поступить с вами так, как вы поступали со мной.
Я начал сплетать слово, которое поместило бы их под мой контроль. И тогда я заметил ее слабую медленную улыбку.
— Я думала… мы могли бы… сговориться с… тобой… сами, — сказала она, когда воздух между нами начал мерцать. — Я… ошибалась.
Перед ней сформировался Знак Логруса. Тут же выражение лица матери оживилось.
Затем я почувствовал жуткий пристальный взгляд. Когда Знак обратился ко мне, пастиччо голосов[35] взорвало мою нервную систему.
— Я призван сторговаться с твоей непокорностью, о человек, который обречен королем.
Снизу раздался грохот — схлопнулся зеркальный домик. Я взглянул в том направлении. То же сделала Дара. Мандор, только сейчас с трудом поднявшийся на ноги, посмотрел туда же.
Отражающие панели поднялись в воздух и поплыли к нам. Они развернулись боевым порядком, отражая и переотражая нашу битву под бесчисленными углами. Перспектива была посрамлена, ибо казалось, что само пространство изогнулось, перекрутилось. И в каждом отражении мы были в круге света, хотя я никак не мог найти его источника.
