Ланс обнял жену и с энтузиазмом повлек ее в сторону каюты.
— Пойдем спать, дорогая, я сегодня ужасно устал.
— Да, конечно. Жаль только, что для того, чтобы попасть к элементарным удобствам, нужно тащиться на нос.
— Кажется, это будет единственным развлечением на все время плавания, дорогая. Честно говоря, я пока с трудом представляю, чем можно заняться на таком пространстве. У нас даже книг нет в достаточном количестве. — Ланс обернулся от двери своей каюты. — Спокойной ночи, господа.
За ночь ускиера прошла довольно существенное расстояние. Гветелин, правда, все утро сетовал, что из этой посудины не выжмешь больше восьми узлов ни при каких обстоятельствах. То ли дело шебека! Она вот может делать узлов пятнадцать. Ланс и Мэрилин услышали сетования эльфа еще с ахтеркастля. Супруги зашли в кают-компанию, огляделись и поняли, как до них донеслись сетования эльфа — в потолке кают-компании было световое окно, перекрытое решеткой, которая, в свою очередь, была полом на ахтердеке. Точнее, каким-то возвышением. Мэрилин с интересом оглядела кают-компанию и показала мужу, что стол стоит на такой же точно решетке. Ланс кивнул, все еще пытаясь понять разговор Гветелина и Греллаха Доллайда. Наконец, он не выдержал.
— Вы не могли бы, господа, вести ваши разговоры на лизардском? Вот, например, спускаясь сюда, мы с Мэри слышали ваш разговор про какие-то узлы, которые должен делать наш корабль.
Гветелин рассмеялся, а Греллах Доллайд скрипуче объяснил:
— Восемь узлов — это пятнадцать километров в час, Ланс, а шебека — прекрасный, быстроходный военный корабль.
— Надеюсь, нас никто не преследует?
— Невозможно, — отозвался капитан. — Гветелин организовал полный штиль вокруг нас.
— А почему не встречный ветер? — поинтересовался Ланс.
— При встречном ветре хорошо идти под косыми парусами. Можно развить даже лучшую скорость, чем при попутном.
Ланс покачал головой.
— Этого мне никогда не понять.
— Вспомни курс векторной геометрии, — посоветовал ему эльф.
— Да, господа, перед отплытием мы так и не успели подробно обсудить наш маршрут. Если не возражаете, сделаем это после обеда, — предложил Ланс. — Насколько я понимаю, обед уже почти готов. С кухни раздаются такие вкусные запахи...
— С камбуза, Ланс! — возмутился Гветелин. — Ты еще палубу полом назови!
— А что, он от этого протечет? — забеспокоился маг. — Или обед пригорит?
— А вдруг!
— Хорошо, пусть будет камбузом, — согласился Ланселот. — Кушать очень хочется. Кстати, а где все? Неужели до сих пор спят?
— Вы встали самые последние, — улыбнулся эльф. — Элистан даже успел искупаться.
— Слишком большой риск, — недовольно проскрипел капитан. — Корабль шел полным ходом, господин Элистан вполне мог отстать.
— Ну, здесь риска не было. Единственная опасность — на глубине вполне могли быть хищные рыбы. Акулы там всякие, — спокойно отозвался Ланс. — Ну ладно, господа, раз вы говорите, что скоро будет обед, то я не стану добывать себе завтрак. Давайте соберемся после обеда, обсудим наши планы. А то на берегу мы слишком много суетились и слишком мало думали. Было бы гораздо лучше для всех, если бы мы сделали все наоборот. Греллах Доллайд, пригласите ваших офицеров, а я пойду, созову своих. Пойдем, дорогая.
Как и говорил юнга, обед подавался в капитанской каюте. За столом сидели мирренцы, Аланигор, капитан ускиеры Греллах Доллайд, его старший помощник Энмеркар и штурман Айлиль Финд — лизардмен. Он был чуть моложе капитана, несколько ниже и коренастее.
Ланс вышел к столу с толстой книжкой.
— Ты что, к совещанию готовишься? — весело удивился Торвальд.
— Конечно, — усмехнулся Ланс. — Я же говорил.
Ланс отодвинул книжку и подцепил вилкой салат.
— О, замечательно вкусно.
Некоторое время Ланс сосредоточенно ел, не принимая участия в общем разговоре. Приступив же к супу, Ланс удовлетворенно сказал:
— У вас прекрасный повар, Греллах Доллайд. Вот только, по-моему, это не эльфийская кухня.
— Это лизардменская кухня, господин Ланселот, — сообщил капитан. — Корабельного повара обычно именуют коком. У меня на корабле — кок — лизардмен. Его зовут Фертас Эхтранд.
— Я тоже хочу продемонстрировать вам творение одного лизардмена. Только после обеда.
После обеда Ланс разлил по бокалам вино, отпил из своего, удовлетворенно кивнул, признавая, что вино неплохое и спросил:
— Господа, если я правильно понял те карты, которые купили в Килфеноре Мэри и Тор, о том, что именно находится за островом Сид Фемен ничего не известно. По крайней мере, тут, как и во времена моей молодости, на карте белое пятно и надпись: «тут живут драконы».
— Вы что, не верите в драконов, господин Ланселот? — насмешливо поинтересовался Греллах Доллайд.
— Я не верю в подобные надписи, капитан. А вы?
Греллах Доллайд пожал плечами.
— Я тоже, господин Ланселот.
— Вот только я не помню, входит ли Сид Фемен в состав Лизардгории.
— Как сказать, — пожал плечами Аланигор. — Если помнишь, когда Южное княжество лизардменов присоединилось к нашему королевству при Милодаре, остров Сид Фемен сохранил независимость. Там даже был свой князь. Лет через пятьдесят, кажется, при внучке Милорада Радмиле был заключен военный союз для защиты Сид Фемена от пиратов, которые стали пошаливать в южных морях, а когда сын Радмилы Вирагор, вступив на престол, подтвердил договор, то как-то само собой вышло, что Сид Фемен вошел в королевство. Правда, насколько я знаю, местным жителям тихо наплевать входят они в королевство, или нет. Они добывают жемчуг и больше ни о чем не тревожатся. Тем более что Лизардгория платит за жемчуг тем, что обеспечивает полный покой и абсолютную неприкосновенность островитян.
— А налоги они платят? — поинтересовался Торвальд.
— Да. Все тем же жемчугом.
— Ну тогда на их внутреннюю политику можно не обращать внимания. Тем более что они и сами не стремятся за пределы своего острова.
— Может быть и так, — согласился Ланс. — Вот только как нам быть в этой ситуации? Греллах Доллайд, это же ваши соотечественники. Как вы думаете, мы сможем там пополнить запасы воды?
— Безусловно. Но на тех же условиях. Я несколько раз бывал на Сид Фемене и знаете что, господа? По-моему все анекдоты о замкнутости лизардменов берут начало на этом острове. Они не только не любят инородцев, они даже своих единоплеменников не любят, если они не имели счастья родиться на их островке.
