Леонор.
— Вы! — пробормотал я. — Что вы… что вы здесь делаете?
— Тс-с-с.
Она приложила палец к губам. И подошла совсем близко к зомби. На ее лице не было видно и тени страха.
— Селифан…
Старая развалина поклонилась и изобразила подобие улыбки.
Я был сражен наповал.
— Это — друг. Очень хороший друг. Он не желает вам никакого зла.
Зомби посмотрел на меня. Теперь в его глазах я мог прочитать свой шанс. Леонор склонилась над ним и что-то прошептала ему в ухо. На лице монстра появилось выражение удивления, которое постепенно сменилось успокоением. Селифан медленно повернулся в сторону усадьбы. И тут же превратился в тень, ничем не отличимую от других. Я остался один с Леонор.
Она приблизилась, скорее скользя по воздуху, чем шагая по земле, круговорот снежинок образовал вокруг ее головы некое подобие нимба.
Прекрасное видение остановилось совсем рядом со мной.
Мне хотелось ее обнять, но мои руки прошли сквозь призрачное тело. Я одновременно испытывал холод и нежность.
Меня охватила глубокая грусть.
— Ты…
Она кивнула. Леонор не прекращала улыбаться, но в ее улыбке присутствовала какая-то странная тень.
— Ты мертвая.
Она вскинула голову, встряхнув волосами, и при этом почти рассмеялась. В ее глазах светилась тихая нежность.
— Да, Джон, на вещи можно посмотреть и так.
Я почувствовал легкое головокружение и попытался взглядом найти что-то такое, за что можно было бы зацепиться. Но ничего не нашлось. Там были только мы.
— И все же я… притронусь к тебе, обниму тебя.
Мои руки тянулись к ней, но она слегка отодвинулась от меня.
— Леонор.
— Доверься своим чувствам, Джон Мун. Ты для НЕГО особенно дорог. Он не может сделать ничего плохого. Ты слишком важен для НЕГО.
— НЕГО?
Когда я двинулся в ее сторону, она резко отступила. Теперь Леонор летела в добрых трех футах над землей под ветвями кипарисов и была красива, как никогда. Я почти ощущал ее аромат: тонкий аромат, которым обладала только она.
— Мне это известно лучше, чем кому-либо, — заверил прекраснейший из призраков. — Ведь именно ОН сделал меня такой.
— ОН? — переспросил я, словно во сне.
— ОН всем нам угрожает, Джон. Если ты, конечно, помнишь мой сон.
— Леонор? О каком сне ты говоришь?
Ее висящий в воздухе силуэт начал бледнеть и вскоре исчез вовсе.
Я так ничего и не понял. Этот дракон, который на спине принес нас сюда. А теперь еще и Леонор! Леонор со своими снами. Эй, но сам-то я, у меня тоже были сны! Ну ладно, а дальше? Кто понимает что происходит? А потом мне на память пришли те редкие моменты, которые мы провели с ней вместе. «Я совершенно не понимаю, чего он хочет добиться, каков его замысел». Это она говорила не про мужа, нет. Тут речь шла про кого-то другого. Про кого же? Черт подери, кто же этот «ОН», упоминание о ком так режет мои уши?
Мне определенно надо будет сходить на это тайное собрание, которое должно состояться завтра ночью на Греймерси-сквер, если, конечно, я к этому времени еще буду живым. Что-то мне говорило, что эти люди отстоят еще дальше, чем я, от происходящего. С другой стороны, не в этом заключается главная трудность.
Стоило мне погрузиться в свои околонаучные размышления, как на мое плечо легла на этот раз вполне реальная рука. Я подпрыгнул словно сумасшедший.
Это снова оказался зомби. Чем-то похожий на камнеломку. На самом деле он никуда не уходил.
— Эй, Корешкообразный! — сказал я, поворачиваясь. — Какой приятный сюрприз!
Я быстренько отступил назад, споткнулся о булыжник, потерял равновесие и рухнул на спину, задрав верх все четыре конечности.
— Подожди, — сказал мне зомби.
Он склонился надо мной, его лохмотья развевались на ветру. Ну прямо пугало на снегу.
— Вам чем-то можно помочь? — спросил я, делая попытку подняться.
— Нам надо кое-што шделать.
— Нам?
— Ждешь кломе наш никого нет.
— Согласен.
У меня не было ни малейшего представления о том, что он хочет сказать. И вот, Джон Мун, настало время тебе блефануть. И я, ну…
— Она шов’ем лядом, да?
— Каким лядом?
— Шовшем лядом, — с трудом выговорил он.
— А! Ты это о ком?
— Вы и шами плекласно жнаете.
Он поднял голову и засопел, к чему-то прислушиваясь.
— Я это чувствую, — сказал зомби.
В его взгляде мне показалась какая-то грусть. У меня не вызывало никакого восторга мысль провести эту ночь в прогулке по кладбищу. Особенно вместе с существом, совершенно не подходившим по виду на задушевного дружка.
— Прекрасно, — сказал я и поднялся.
Он повернулся ко мне в профиль, если, конечно, это можно назвать профилем, его глаза уставились на решетку калитки у входа на кладбище. Снег падал все сильнее и сильнее, целая армия белых хлопьев в полном хаосе спускалась на землю, поглощая облака, а в особенности луну, при этом за всем наблюдая и все понимая.
Пальто у меня было в комьях мокрой земли. Я отряхнул его.
— Там у входа остался мои приятель, — сказал я.
— Приятель?
— Да, ручной дракон.
Зомби покачал головой.
— Мы ей нужны.
— Да скажи же, кому, в конце концов.
Он поднял то, что осталось от его бровей.
— Шмерти! — воскликнул живой мертвец, возведя к луне свои лишенные плоти руки. — Шмерти!
Спокойно, приказал я сам себе.
Внезапно повсюду вокруг нас зашевелились кусты. Костлявые руки раздвинули в стороны ветки. Несколько силуэтов возникло из сумрака и начало зигзагами приближаться к нам. Еще зомби! Прекрасный набор полуразложившихся трупов. В полумраке мне показалось, что я узнал несколько игроков из Потрошителей, акробата и некоторых других, но из-за густого снегопада я в этом не был полностью уверен: уж больно они все походили друг на друга. У одного из них в руках была черная шапочка.
— Шмерть, — уже спокойней повторил Селифан.
Остальные, похоже, не обращали особого внимания на мое присутствие.
— Смерть, в этом можно не сомневаться, — согласился кто-то еще.
— Вы уверены?
— А ты что, сам-то не чувствуешь?
— Смерть!
Один за другим они начали спускаться по узенькой кладбищенской тропинке. Калитка была закрыта, Грифиус ничем особенно не рисковал. Но я все же боялся оставить его одного, не представляя, что хотят живые мертвецы. Я даже не хотел задумываться о том, на что они способны. И внезапно мне стало очень любопытно узнать, как зомби собираются поступить с ней, со Смертью.
Я на приличном расстоянии последовал за ними.
Они шли ровным рядом, с ленцой, сложив уважительно перед собой руки, покачиваясь и что-то бормоча, но что именно — я не мог расслышать. Ну прямо похоронная процессия, только без могильщика и гроба.
