— Это просто выражение такое. Значит, очень давно. Ну, сто не сто, а лет двенадцать точно. Ладно, не важно. Давай дела делать.
Порывшись в куче мешков, нашел два пустых и, на этот раз не спеша, снова пошел в пещеру. Или храм, как его называл Тим. Поднявшись наверх, осмотрелся, думая с чего начать. Решил с архимага. И какого же было мое удивление, когда выяснилось, что у него ничего интересного не обнаружилось. Какой-то тонкий золотой браслет на руке и серебрянная висюлька в виде капли на шее. Зато у наемников было чем разжиться. У каждого было на поясе по два мешочка. Один, видимо, со своими накоплениями, а второй с теми самыми тридцатью золотыми. Только у одного, наверное командира, мешочек был больше, но оно и понятно. Что там было в их личных, я проверять не стал, успею еще. Скидывал все в мешок, потом будет время рассмотреть. У некоторых на пальцах были золотые кольца, с камешками, а так же золотые или серебреные браслеты на руках. Все так же шло в мешок. Из оружия у наемников ничего интересного не было. Все стандартное, неплохое, но мне не понравилось. Зато у маленького воина в черном, которому, как и нам не повезло оказаться в этом мире, мне понравилось многое. Во-первых: меч. Длинный, чуть изогнутый, клинок с каким-то сероватым оттенком. Я такой стали никогда не видел, но понравился сразу. Баланс идеальный. Рукоять, обмотанная черной кожей, очень удобно лежала в руке. Правда, немного легковат, но у наемников мечи и того легче. Что кстати было странно. Так же на нем нашлась перевязь с метательными ножами. Аж на десять штук. По четыре штуки с каждой стороны груди и два сзади, на пояснице. Ножи были из такой же сероватой стали, что и клинок. И тоже с идеальным балансом.
Так же в мешок пошла здоровая золотая чаша, в которой была кровь несчастных невольников. Не забыть бы отмыть. И на этом все. Уже направившись к выходу, вспомнил про арбалеты. Нашел четыре целых и, недолго думая, сложил их во второй мешок. А также с сотню болтов. Снова собрался уходить, и опять же остановился. Совсем голова не варит, сказываются бессонные ночи. Вернулся и внимательно осмотрел все тела. Ага, вот похоже герцог. Точнее его обгорелый труп. Нагнулся и снял у него с пояса меч в обгоревших кожаных ножнах. Извлек клинок и довольно хмыкнул. Длинное, но не широкое лезвие, отличная сталь, и как раз мне по руке. На этом точно все.
Глава 3.
Мы ехали уже часа четыре, а я все никак не мог надышаться этим вкуснейшим, просто нереально чистым воздухом. На Земле такой разве что в тайге бывает. В тех же джунглях, из которых меня выдернуло сюда, ничего даже близко похожего. Там воздух чистый, но слишком влажный и запахи непривычные для русского человека. А тут лес обычный, в основном лиственный, но местами и хвойные гиганты попадаются. И не очень густой. По крайней мере, мы со своими лошадками двигались свободно, хоть и не быстро. Так и спешить некуда. Я так и не понял, почему там, у храма, мне так резко захотелось оказаться как можно дальше оттуда. Появилось какое-то неприятное предчувствие, а своим предчувствиям я привык доверять. Вот и засуетился. Но стоило отъехать километров на пять, как все прошло. Будто и не было. Ну, прошло и хорошо. Давно уже не забиваю себе голову такими вещами. Тем более, в свете недавних событий. После таких чудес вообще удивляться разучишься.
С направлением определились легко. Если герцог со своими людьми пришел через перевал, значит нам в противоположенную от гор сторону. Пока не доберемся до людей, а там уже на месте определимся.
Лошадей Керрис подобрал тихих и спокойных. Говорит, что были там пару настоящих боевых скакунов, но их брать не стал. Во-первых: слишком заметны. Могут узнать, появятся вопросы, а оно нам не надо. А во-вторых: с ними еще поладить нужно, те еще звери, могут и копытом в лоб зарядить. Поэтому он отобрал шесть обычных лошадок, а остальным разрезал путы на ногах. Разбредутся по лесу, натопчут, и вполне могут сбить со следа возможную погоню. А что она будет, мы с Керрисом почти не сомневались. Герцога точно будут искать.
Четыре заводных лошадки были загружены по самые гривы. Затарились мы знатно. Крупы и сушеное мясо для нас (окороков, к сожалению, больше не было). Корм для лошадей (зерно, какое именно не знаю, не разбираюсь я в нем). Котелки (две штуки: большой и маленький), посуда (тарелки, кружки, ложки, и даже набор серебряной посуды, с кубками и вилками, найденный в одной из палаток). Специи, соль, и даже чай (немаленький такой мешочек). Топорик для дров и четыре одеяла (не забыть постирать или, хотя бы, проветрить). Так же в палатках нашлись еще два мешка с золотыми монетами, причем в одном уже расфасованные в знакомые мне мешочки.
Вот так и ехали. Лошадки, припасы, золото, вокруг удивительно чистый лес и, не менее удивительный, воздух. Даже не разговаривали, думая каждый о своем. Прислушался к себе и понял, что мне это нравится. Да, именно нравится! Уж не знаю, какой он, этот новый мир, но уж точно не хуже старого. Там мне последние пару лет вообще все надоело. Иногда такая тоска накатывала, что хоть вой! Кем я там был? Наемник в чужой стране, без возможности вернуться на родину. А здесь все можно начать с нуля. Я даже улыбнулся, а взглянув на Керриса, улыбнулся еще шире. Он смотрел вдаль невидящим взглядом, и, так же как и я, лыбился.
— Эй, Кер! — окликнул я его. — Чего веселишься?
— Что? — он вынырнул из своих мыслей и посмотрел на меня. Потом снова улыбнулся и ответил. — Радуюсь, что попал сюда. Ты не поверишь, Макс! Я год молился Скафу, прося избавить меня от клятвы. Но уж никак не думал, что это будет так. Жизнь заново, в новом мире!
— Что за клятва?
— Клятва Скафу, богу справедливости. Я же монах. Хотя нет, был монахом. — Снова заулыбался он.
— Монах?! Да быть не может! — вот уж на кого он точно не был похож, так это на монаха.
— Да, да. Монах. Храмовый воин бога справедливости. Я в храме с четырнадцати лет.
— За что же тебя туда упекли?
— Сам пришел. — Грустно сказал он. — Выхода другого не было. Мой отец, так же как дед и прадед, служили королю. Прадеду еще дед короля за верную службу пожаловал земли и титул. Он был из простолюдинов, сын кузнеца, а стал графом. И не было у правящей династии вассалов вернее, чем наш род. Но все помнили, кем был прадед, и у него появилось много недоброжелателей. И даже через два поколения не забыли. Моего отца подставили. Подставил человек, которого он с детства считал другом. Король обвинил его в измене и прислал войска. Отец мог бежать, его бы с радостью принял на службу любой из соседних монархов. Нашу семью многие уважали. Но он не мог так поступить. Для него честь была не просто словом. И он верил в короля. Верил, что тот во всем разберется. Отец даже не сопротивлялся и открыл ворота замка. Но разбираться никто не стал. Войска вошли в замок и устроили резню. Отец, мать, сестры. Они не щадили никого. Все, кто был в замке, были убиты. Кроме меня. Я с наставником был в городе, заказывали мне первую кольчугу. А вернувшись, увидели обгоревшие стены и ров, заполненный трупами.
